Память души

Голова закружилась, а в глазах в одну секунду потемнело, словно песчаная буря заслонила солнечный свет. Пронзительный звон в ушах заглушил голос белокурой ведущей, и вдруг сквозь него я отчетливо услышала плеск волн. В лицо ударил легкий ветерок, принеся с собой сладкий аромат цветов, смешанный с едва уловимым запахом морской соли. Кожа ощутила тепло – так греет солнце жарким летним днем. Сосредоточенность на подготовке к путешествию, боязнь полета, волнение от услышанных только что новостей – вся эта гамма чувств в одночасье сменилась какой-то эфемерной, неестественной по своей природе радостью. Спустя пару секунд забытье рассеялось так же внезапно, как наступило. «Я не здесь, все это не со мной», – пронеслось в голове…

Такое случалось со мной уже не впервые. Когнитивный диссонанс, столкновение противоречий. Ощущение нереальности действительности, когда кажется, что все происходящие – чей-то сон, в котором ты не подчиняешься собственной воле. Словно мираж в пустыне – уставший путник, изнемогающий от жары и жажды, видит оазис, окрыленный, устремляется в сторону тенистых пальм и живительного источника. На самом же деле он бежит, все дальше загоняя себя в ловушку, по бескрайним пескам, которым нет конца.

Это чувство проходит достаточно быстро, но оставляет после себя неприятный осадок. Когда оно настигло меня впервые, мне казалось, что я мертва, и прямо сейчас происходит отключение сознания, угасание мозговых функций. Я видела лучи закатного солнца, что проникают сквозь толщу воды. Видела этот мир, расплывчатый и неясный, откуда-то из глубины. Я не в силах выплыть на поверхность, мне нечем дышать. Протягиваю руку туда, откуда пробивается теплый красноватый свет заката, в надежде почувствовать воздух, но горизонт стихий лишь отдаляется от меня. Я иду ко дну, и постепенно тьма окутывает все вокруг. Однако, жизнь продолжала течь своим чередом, и с каждым последующим днем ощущение иллюзорности стабильно сходило на нет.

В тот день у меня не было времени углубляться в природу этого явления. Оставив тревожные мысли, я наконец пошла в комнату, чтобы окончательно собрать вещи в дорогу, полить цветы и тщательно проверить, закрыты ли окна, выключены ли электроприборы.

Перед тем, как выйти из дома, я подошла к зеркалу, чтобы накраситься и уложить волосы. «Платиновый блонд» был мне к лицу. Я давно перестала походить на себя прежнюю, но меня это отнюдь не огорчало. Я не любила свой натуральный цвет, называла его не иначе как «серая мышь». Превращение в «белого лебедя» произошло еще в годы учебы в университете. Тогда же моим ежедневным ритуалом стало и использование плойки. Мне не нравилось, что волосы завиваются в локоны. Нас всегда привлекает то, чего не имеем, и мы отчаянно стремимся заполучить желаемое любой ценой. Такова природа человека.

Холодный оттенок выгодно контрастировал с обведенными черной подводкой глазами. Мне нравилось, как красятся женщины Востока, делая акцент на взгляд – стрелки миндалевидной формы, густые ресницы. Тяжелый, словно туман, шлейф духов с нотками мускуса, гвоздики и меда. Я не была в странах, где женщины носят чадру и молятся по 5 раз в день, повернувшись в сторону Мекки, но этот мир, совсем не похожий на тот, в котором живу я, манит и зовет меня с малых лет, будто неустанно нашептывает на ухо приворотное заклинание.

Волею судьбы, именно в тот роковой день на Ричмонд-стрит начались работы по смене дорожного покрытия. Движение было перекрыто на неопределенный срок. Вокруг образовались пробки, водители в недоумении останавливались, не понимая, где найти объезд. Воздух наполнился гулом автомобильных сигналов и возмущенных возгласов.

Фатальное совпадение. Каков был шанс, что столько независящих друг от друга событий произойдут в строгой последовательности и с такой точностью состыкуются по времени? Один к миллиону? К миллиарду? Порой Вселенная преподносит нам невероятные парадоксы.

Таксист позвонил сообщить, что ждет меня на соседнем шоссе – стихийное бедствие, разразившееся из-за дорожных работ, помешало ему припарковаться возле дома.

Срезать путь можно было через парк. Идти с чемоданом по прогулочным аллеям на первый взгляд показалось неудачной затеей, но только так я могла сэкономить время, к тому же маневр давал возможность вдохнуть свежего воздуха, насыщенного живительным кислородом. Окунуться, хоть и ненадолго, в умиротворение природы дорогого стоит в бурлящем котле жизни мегаполиса.

Я любила это место. Мне нравилось, не спеша прогуливаться по тенистым тропам средь дубов и платанов, мощных и древних, чьи кроны застилали небо словно пологом. Главной достопримечательностью парка был фонтан, в центре которого располагалась статуя девушки. Вода, как по волшебству, струилась прямо из ее рук. Автор потрудился на славу – даже волосы не лежали на плечах безжизненной копной, а парили по воздуху, подчиняясь направлению ветра. Она выглядела живой, будто скульптор вдохнул в свое творение частичку души. Это странно, но иногда мне начинало казаться, что лицо ее похоже на мое собственное.

Однако, в тот день мне было некогда лицезреть произведение неизвестного мастера, меня ждало путешествие на другой континент. А это означало, что прежде чем отдаться на волю морских волн, мне предстоит 10 часов провести между небом и землей, вверив свою жизнь в руки пилота. Еще и магнитная буря, как назло, произошла именно сегодня! А что, если это явление выведет из строя систему навигации, и самолет потеряет связь с Землей? Погрузившись в мрачные мысли, я тут же почувствовала, как ладонь, сжимающая ручку чемодана, стала влажной, и холодный пластик заскользил в руке.

Я пыталась уверить себя в том, что бояться нечего. В конце концов, самолет считается самым безопасным видом транспорта. По статистике, собранной ООН, в год на дорогах гибнет около миллиона человек, в то время, как в воздухе – не более 500. Однако, эти данные не обнадеживают. Избежать смерти в автокатастрофе куда проще. Если повезет, можно отделаться лишь парой синяков. В самолете же, напротив, шансы стремятся к нулю.

В детстве я обожала поезда. Мы с родителями часто путешествовали по железной дороге. Я любила смотреть в окно, на проносящиеся мимо поля, леса, дома, затерянные в глухомани, вдали от больших городов с их бешеным ритмом жизни. Картинки сменялись одна другой, мелькали стада фермерских животных, день плавно перетекал в ночь, в небе загорались звезды и луна. В моих наушниках звучала любимая музыка, я была готова провести так весь отпуск, не выходя из купе и не отрываясь от окна. Во взрослой жизни этот романтичный вид транспорта пришлось заменить самолетом ради экономии ценнейшего из ресурсов – времени.

Внезапно мысли оборвались, и рациональные рассуждения сменила фантасмагория, словно кто-то случайно нажал кнопку на пульте, переключив канал. Мне вдруг отчетливо вспомнился увиденный ночью сон – протянутая рука с кольцом на большом пальце. Казалось, я вновь вижу этот мираж – теперь наяву.

– Будьте внимательней! – сердито воскликнул мне прямо в лицо пожилой мужчина. Одурманенная чувством тревоги, я чуть было не сбила его с ног.

– Простите, – пробормотала я в ответ.

Глубокий вдох. Легкие наполнил прохладный утренний воздух с примесью всевозможных, различных по своей природе, запахов – выхлопных газов, свежей выпечки и кофе из забегаловки через дорогу, первых весенних листьев на деревьях, сырой земли после дождя.

Люди спешили каждый по своим делам, устремив взгляд вперед, несясь навстречу рутинным заботам, боясь опоздать и не успеть свершить запланированное. Никому не было дела до мужчины, лежащего на газоне парка лицом прямо в мокрой от росы траве, в непривычной взору старомодной одежде, слишком легкой для прохладного утра начала весны.

Некоторые из проходящих мимо бросали на беднягу короткий взгляд и еще быстрей, не замечая чужого несчастья, устремлялись вперед. «Пьяница или бездомный», – думаю, нечто подобное эхом отдавалось в их головах. Но никто почему-то не задумывался, что беда может случиться с каждым, и тогда бесчувственное поголовье так же пройдет мимо, оградив себя невидимым барьером от горя, его не касающегося. Мы добились грандиозного технологического прогресса, но словно взамен за инновации расплатились своей человечностью.

«Величайший грех – это не ненависть, а равнодушие к своим братьям»[1 - Мать Тереза.], – реальность сегодняшнего дня в словах, сказанных в былом столетии. В совокупности преступное равнодушие погубило не меньше жизней, чем кровопролитные войны и смертоносные вирусы. Печально, но время не делает нас мудрей и не учит на ошибках предков. Что изменилось с тех варварских средневековых пор, когда оголтелый неотесанный деревенский люд стекался в радостном возбуждении на площадь, чтобы занять место в первых рядах и лучше разглядеть все жуткие подробности изощренной казни? Пока ученые ломают головы над созданием панацеи от неизлечимых заболеваний, никто, кажется, не замечает, что пандемия равнодушия уже поглотила человечество. Люди предпочтут снять чрезвычайное происшествие на камеру, нежели броситься на подмогу пострадавшим. Ведь выложенное в сеть видео наберет тысячи заветных просмотров, а оказание посильной помощи – всего лишь спасет чью-то жизнь. То, в какую сторону склоняется чаша весов с явным перевесом, должно пугать и настораживать, но нет – мы воспринимаем сей чудовищный факт, как норму.

Будто вылепленная из воска ладонь мужчины, испачканная в грязи, приковывала мое внимание. Я словно под действием гипноза стояла на месте, разглядывая серебряное кольцо на неестественно побледневшем большом пальце.

Наконец оцепенение прошло и я, оставив чемодан на тротуаре, сделала неуверенный шаг на газон. Каблуки туфель тут же увязли во влажной податливой почве. Неразборчивые обрывки образов и звуков закружились в водовороте сознания. В неуклюжей попытке присесть на корточки, я потеряла равновесие и упала на колени.

Одежда молодого человека была насквозь мокрой, в темных волосах искрились капли воды. Я прикоснулась к его руке, и противоестественный холод через поры просочился в мой организм, смешавшись с кровью. Но вместе с необузданным страхом сердце наполнилось и ощущением трепетной нежности. Казалось, что за руку я держу не бродягу в одежде прошлого века, а родного, самого близкого мне человека. Я словно помнила это прикосновение. Помнила красочную палитру прекрасных чувств – любовь, уважение, почитание заслуг, восхищение. И все к нему – впервые встреченному незнакомцу. Пелена недоумения вскоре все же рассеялась, подтолкнув меня к единственно необходимому действию – вызвать врача.

Поднявшись с земли, я отступила на асфальт. Колени и туфли испачкались в грязи и изумрудном соке молодой травы. Я понимала, что рискую опоздать на самолет, но мне было все равно, мечты об отдыхе отошли далеко на задворки сознания.

– Здравствуйте, пришлите, пожалуйста, реанимационную бригаду в Палмер-Парк, здесь человеку плохо.

– Опишите состояние пострадавшего, – послышался голос диспетчера.

Мне не доводилось сталкиваться с подобным. Как и все люди, проходящие сейчас мимо бессознательного тела, я тоже старалась не вмешиваться в происшествия, не касающиеся лично меня. Эгоистично, но от угрызений совести избавляла мысль, что кто-то обязательно поможет, найдется неравнодушная душа. Теперь же спасителем стала я сама.

– Я не знаю, что именно произошло. Мужчина лежит на газоне, мне кажется, он без сознания.

– Хорошо, проверьте, есть ли пульс.

Я вновь приблизилась к нему. На запястье сердечный ритм не прощупывался, но меня успокаивала мысль, что скорей всего виной тому положение руки, придавленной весом тела, из-за чего кровь не циркулирует в ней с достаточной силой. Он лежал, уткнувшись лицом прямо в землю, было совершенно непонятно, как он дышит, и дышит ли вообще. Хотелось перевернуть бедолагу в более естественное положение, но сдержанный повелительный голос «на другом конце провода» строго-настрого запретил проводить какие-либо манипуляции. Наконец я прикоснулась к его шее. И вновь от ощущения этого холода меня пробрала дрожь, а по спине побежали мурашки. Слава Богу, мои пальцы почувствовали биение сердца, но оно было таким слабым, что начало казаться, будто я просто выдаю желаемое за действительное.

Машина подъехала спустя 10 минут. Я сидела на бордюре, бездумно уставившись в асфальт, чтобы не видеть, как бессознательное тело грузят на носилки.

– Вам лучше поехать с нами, вы что-то неважно выглядите, – обратился ко мне врач скорой помощи.

Было ясно, что на свой самолет я безнадежно опоздала. Как ни странно, я вовсе не сожалела, что столь долгожданное путешествие не состоится. «Все, что ни делается – к лучшему.» Я не верю в случайности и совпадения – это язык, на котором говорит с нами Вселенная, бережно направляя на верный путь. К ее подсказкам стоит прислушаться и полностью довериться, дабы не сбиться с пути, предначертанного свыше еще до нашего рождения. Этот мир похож на нерешенное линейное уравнение – если вычислить значения всех переменных, случайности окажутся закономерностью.

***

Теплый плед, горячий чай с лимоном и двумя ложками сахара в кабинете заведующей отделением потихоньку вернули меня к жизни. Тонометр, сильно сжав предплечье, пытался определить точные цифры повышенного давления.

Я всю жизнь боялась врачей – с раннего детства, когда мама водила меня на плановую прививку или к дантисту, мое сердце до краев наполняла паника и в безумии, повинуясь древнейшему инстинкту, я пыталась спастись. Однажды во время сдачи крови я разбила окно. Трещины, разделившие стекло на мельчайшие хаотичные фигурки, похожие на паутину, еще несколько месяцев напоминали о моей безуспешной борьбе. Увы, проблема не сошла на нет с течением времени – до сих пор при виде шприца дикий страх пронзал насквозь, словно кинжалом, начиная с макушки и до самых пяток, наполняя холодом нутро.

– Скажите, как тот человек? Что с ним? – я наконец нашла в себе силы задать вопрос, мучивший меня с момента приезда в приемное отделение.

Наверное, в глубине души я ожидала встретить ободряющий взгляд врача и добрые вести относительно здоровья мужчины, но доктор Джессика Моррис лишь молча опустила глаза на свой стол, заваленный рецепторными бланками, результатами анализов и брошюрами, рассказывающими о том, как избежать заражения клещевым энцефалитом.

– Множественные переломы и черепно-мозговая травма средней тяжести. Помимо этого – у него в легких вода, словно он тонул… Не понимаю, как это могло произойти, поблизости даже нет водоема. Еще диагностировано обширное внутреннее кровотечение. К сожалению, мы пока не можем найти кровь нужной группы. Необходимо переливание, но в донорском банке сейчас нет четвертой отрицательной, – помолчав, она хотела что-то добавить. – Это…

– Моя, – вылетело необдуманно и неожиданно.

– Что, простите?

– У меня четвертая отрицательная.

– Вот так совпадение! – она несколько секунд смотрела на меня, не произнося ни слова. – Это довольно редкая группа крови. Всего 4% населения являются ее носителями.

– Знаю. Однажды прочла в медицинской статье, что во врачебных кругах ее зовут проклятьем.

– Ну, это преувеличение, не более того!

Я натянуто улыбнулась в ответ на ее улыбку.

– Вы готовы были бы согласиться на переливание, мисс Картер? Почти наверняка это спасет человеку жизнь.

Раздумывать было не о чем. Даже самая непреодолимая фобия не может послужить причиной обесценивания жизни. Каково это – знать, что мог спасти человека, но побоялся стать донором, тем самым, возможно, лишив кого-то отца, мужа или сына? Каково жить с этим чувством вечной вины? Я согласилась бы помочь даже незнакомцу, тем более, что того, о ком сейчас шла речь, мое сознание не идентифицировало как чужого.

Войдя в палату, я наконец увидела его лицо. Во сне я различала лишь размытый силуэт, теперь же встретилась с ним воочию. Оказалось, он очень красив. Идеальные черты не могла испортить ни отросшая борода с явной сединой, ни ссадины и царапины на коже. Ему было не многим больше тридцати, но какая мудрость прослеживалась в этом лице! Морщинки в уголках глаз и около губ – так бывает, если человек часто улыбается и смеется. На высоком выпуклом лбу тоже отпечаток возраста – это след эмоциональной мимики, когда в негодовании или удивлении, охваченный чувствами, поднимаешь брови, глядя на мир широко распахнутым взором. Синеватые припухлости под нижними веками. От слез ли? От бессонных ночей? От мыслей, что не дают покоя? Едва заметные морщинки на щеках – на левой более выразительная. Я тут же представила его смеющимся. Я смотрела на родного человека, но не могла вспомнить. Словно бы я знала его всю жизнь, и вдруг в одночасье потеряла память.