Ради жизни

Игорь расправил плечи, резко выдохнул, прогнал кашель. Он прикрыл лицо перчатками и вслепую побежал сквозь пустую комнату. Сбоку послышалось шипение –посыпался порошок. Игорь ускорился и едва не врезался в противоположную стену. Он рискнул, на мгновение убрал перчатки, увидел слева дверь и закрылся обратно. Порошок ещё не долетел до дальнего конца комнаты.

Боец вложил всю силу в удар. Но дверь, в отличие от прочих, не поддалась: её укрепили металлическими пластинами. «За ней что-то важное», – понял он.

Эх, силушка богатырская, не подведи! Широкоплечий Игорь не зря ежедневно занимался на турниках и брусьях. Он навалился на дверь правой стороной, толкнул раз, другой, третий – и выбил её! Но не бросился внутрь, отступил в сторону. Мимо пролетели три пули.

Мороз запоздало прошёл по коже: а если бы к двери прикрепили мину? Игорь крикнул:

– Эй, не стреляй, иначе брошу гранату!

Враг не раскусил блеф, ответил с сильным акцентом:

– Ладно, заходи, потолкуем.

Игорь осторожно прокрался к проёму, выглянул – и увидел Петро Гринько, в странном серебристом бронекостюме, с автоматом в руках. Украинец сидел за столом с множеством пробирок, колб, реторт. Сзади его работали три монитора. На одном Игорь увидел, что Олег захватывает в плен сдавшихся учёных, на другом – перестрелку третьего звена с охранниками. Оставшийся экран показывал пройденную им комнату.

Петро держал на руках броневой шлем, но не надел его.

– Что, думаете, ваша взяла? – спросил он. – Сегодня – да, но мы победим. В других лабораториях подхватили изобретённую мной технологию, изготовили новое биооружие. Ты держишься, но внутри тебя засел опасный вирус. Он убьёт тебя, ты окончишь жизнь в мучениях, если не сложишь оружие и не примешь антидот. Рецепт, кроме меня, никто не знает.

Петро гадко усмехнулся. Он чувствовал себя хозяином положения и не ожидал, что Игорь нацелит автомат ему в голову.

– Убьёшь меня – потеряешь шансы выжить, – торопливо сказал Петро. – Тебе не узнать рецепт, я стёр все файлы на компьютере и храню его у себя в голове. Если прикажешь бойцам меня не трогать, выведешь наружу и примкнёшь к нам – я расскажу, что сделать, чтобы излечиться от вируса. Выбирай: скорая смерть и невыносимые мучения – или жизнь.

Игорь посмотрел в карие глаза Петро и увидел в них небывалую самоуверенность: что я ни прикажу сделать врагу, он всё выполнит, чтобы не умереть. Гринько явно рассчитывал, что боец подчинится ему.

– Я выбрал, – твёрдо сказал Игорь. – Вместо предлагаемых тобой невыносимых мучений, – он сделал паузу, увидел затаённую садистскую радость на лице Петро и закончил: – мучений совести, я выбираю настоящую жизнь.

Петро изумился, вытаращил глаза. Игорь выстрелил и попал в нос Гринько, разворотил голову. Бандеровец упал со стула и не пошевелился.

…Антидот Игорю не понадобился. Его здоровый закалённый организм выработал антитела против неизвестного вируса. Да, первый час после зачистки лаборатории обернулся для него жуткими мучениями и кашлем, но потом он пошёл на поправку. Как шутил сам Игорь, «спасся чесноком от вампирского вируса».

Медперсонал наблюдал за ним пару дней. Боец чувствовал себя здоровым и изнывал от скуки в лазарете. Первое, что он сделал после выписки – пробежался в одних шортах на улице и нырнул в рыхлый мартовский сугроб. На удивлённые вопросы медиков Игорь с улыбкой ответил, что благодаря закалке оборол болезнь.

Контракт истёк в мае, и боец с небывалой радостью на День Победы вернулся домой, к жене и сыну. Они наслаждались мирной жизнью и совместным счастьем. Но в сентябре объявили частичную мобилизацию.

Игорь не раздумывал и не дожидался повестки – одним из первых пошёл в военкомат. Грустно расставаться с семьёй, неловко снова заставлять их переживать за себя. Но боец понимал: пора завершить начатое, покончить с фашизмом на Украине.

Да, нашлись среди окружения те, кого не призвали. Но сказать, что они уклонисты, у Игоря язык бы не повернулся: всё-таки его знакомые на инвалидности. Они всегда говорили:

– Будь мы здоровы, тоже встали бы за родную страну.

К счастью, никто не допустил ошибки и не призвал инвалидов. Игорь понимал, что дома они принесут больше пользы стране: один разрабатывал компьютерные программы взамен аналоговых западных, другой рисовал потрясающие картины, хотя левая рука висела безвольной плетью, а третий организовал благотворительный фонд.

Все они сражались на разных незримых фронтах – ради жизни на Земле.