Поймать пересмешника

Пятерых крепышей с исполосованными до неузнаваемости лицами я быстро идентифицировал как представителей банды меченых. Они сразу выхватили из толпы здоровяка с окровавленным лицом, сунули ему в руки бутылку с каким-то явно алкогольным напитком и накинули на плечи дубленку. В ответ здоровяк молча отсалютовал им бутылкой, ополовинил её содержимое одним глотком, после чего вся компания меченых скрылась в одной из многочисленных узких подворотен. Кого-то радостно встречали представители иных, незнакомых мне пока банд, кто-то пытался под шумок слинять из образовавшейся у ворот толчеи. А вот тем, кто приобрел маски у авиаторов, просто так уйти не дали.

К троице, летевшей вместе с нами на шаттле, присоединилось полтора десятка таких же белобрысых в черных масках. Авиаторы выхватывали из толпы заключенных в узнаваемых карнавальных масках и сгоняли их в кучу. Поймав последнего, они окружили понуривших головы заключенных плотным кольцом и, демонстративно поигрывая деревянными дубинками, погнали их вниз по улице, в противоположном от нас направлении.

– Куда это они их повели? – обратился я к своему всезнающему гиду.

– Запомни, приятель, здесь любая услуга имеет цену. За то, что эти люди согласились взять у авиаторов маски, им придется отработать у банды несколько месяцев. Повезет, если их используют в качестве продуктовых рабов, грузчиков или мусорщиков. Могут заставить делать что и похуже. Так что будь осторожен, прежде чем заключать какую-нибудь сделку.

Я кивнул, а про себя подумал, что этими словами Рэд намекает на то, что за всю ту информацию, что он мне рассказал или расскажет, придется заплатить. И какова цена вопроса? Очень интересно.

– Я тебя понял. И, пока не поздно, давай сразу решим, что ты хочешь за то, чтобы рассказать мне правду о местных порядках? Может быть, я не смогу или не захочу платить ту цену, которую ты захочешь получить.

– Да ладно тебе, Пересмешник! – Мой провожатый залился радостным смехом. – Мне, как и тебе, просто нужен нормальный спутник на первое время. Хоть я и знаю о «К12» довольно много, это не значит, что я лихой уголовник и имею здесь связи.

– И почему ты решил, что я нормальный? Вдруг я пырну тебя ножом или огрею дубинкой по голове.

– Я уверен, что ты этого не сделаешь.

– Да с чего ты так в этом уверен?

– Во-первых, – Рэд поднял указательный палец, – я слышал, как ты пытался привлечь внимание охраны к тому парню, что откинул копыта во время перелета. Вряд ли он был твоим другом, а желание помочь незнакомцу говорит о многом. Во-вторых, – он поднял средний палец, – ты сам сказал, что попал сюда за финансовые махинации. А это значит, что ты не убийца, хотя и не факт. Ну а в?третьих, – безымянный палец, – ты задаешь слишком много вопросов и явно ничего не знаешь об устройстве криминального мира. Выводы напрашиваются сами собой.

– Логично, – был вынужден признать я. – Значит, ты предлагаешь взаимовыгодный обмен? Ты мне информацию, а я прикрываю твою спину по мере своих скромных сил и возможностей?

– Именно! – хлопнул в ладоши Рэд. – Но сперва нам лучше убраться с улицы. Пойдем, в паре кварталов отсюда должно быть одно очень хорошее заведение, его контролируют лесные сестры. Банда небольшая, но на их территории безобразничать не рискнут даже отъявленные беспредельщики.

– Ну, пойдем, раз рекомендуешь, – безразлично ответил я. От событий сегодняшнего дня у меня голова шла кругом. И судя по всему, это только начало.

Глава четвертая

Конечно, тюрьма консервирует лучшие качества, с которыми человек вошел в тюрьму, но эта же тюрьма усугубляет все пороки, с которыми порочный человек вступает в тюрьму.

По дороге в трактир лесных сестер я понял, что мой провожатый не такой уж и всезнающий, каким пытался казаться в моих глазах. Несколько раз мы подолгу стояли на перекрестках, пару раз даже возвращались, следуя одному лишь Рэду ведомому маршруту. Я даже всерьез забеспокоился, когда Рэд надолго замер на одной из развилок, что-то чуть слышно бормоча себе под нос. И когда я уже было решился спросить его, не заблудились ли мы, он радостно вскрикнул и рысью бросился догонять долговязого мужчину в редком для здешних мест наряде: цветастой жилетке из лоскутов кожи и ткани и длинной многослойной юбке. Мужчина был босой и обрит наголо, а когда он обернулся на голос Рэда, я с удивлением обнаружил, что лицо незнакомца скрывала не привычная уже для меня маска, а грим, придававший мужчине лик белого черепа с черными провалами глаз, рта и носа. Обменявшись с незнакомцем парой фраз, Рэд почтительно поклонился и поцеловал мужчине кончик жилетки, после чего бегом вернулся ко мне.

– Почти пришли. Здесь направо, – махнул он рукой.

– Что это был за тип? – я невежливо указал пальцем в спину бритоголового.

– Жрец культа черепов. Одна из многочисленных религиозных сект, что зародились в колониях. Не суди о них по названию и стремному внешнему виду, адепты черепов весьма миролюбивы и всегда готовы помочь страждущему. Но вот обижать их не рекомендую, себе дороже. В рукопашном бою один жрец стоит десятка опытных бойцов.

Улица, а точнее проулок, по которому мы шли, мало чем отличался от сотен своих собратьев, что мы миновали по пути от посадочной площадки. Стоявшие вплотную друг к другу многоэтажные дома, мусор под ногами и зловоние, пробивающиеся даже сквозь ткань наших самодельных масок. Местные жители провожали нас настороженными оценивающими взглядами. Судя по всему, наш внешний вид с головой выдавал в нас новичков. Поэтому я несказанно обрадовался, когда Рэд открыл ничем не примечательную дверь и объявил:

– Пришли.

Внутри заведение лесных сестер напоминало забегаловку или притон, подобные которым я видел в документальных голофильмах в Сети и по Первому республиканскому каналу: пластиковые столы и стулья, исписанные примитивными граффити стены, и густой запах десятков немытых тел. Вдоль одной из стен тянулась барная стойка, за которой хозяйничали несколько женщин, лица скрывались за масками, выполненными из меховых лоскутов. Посетители тут собрались из уже привычных для моего взгляда мужчин в дубленках, но были и выделяющиеся из общей толпы экземпляры. За стойкой на высоких барных стульях сидели трое парней, по телосложению схожие с моим спутником, долговязые и с длинными конечностями. В качестве масок они использовали шлемы для игры в чиствикс, украшенные эмблемами с изображением взрывающейся ракеты.

Сперва мне показалось, что Рэд направился именно к этой троице. Но подойдя к стойке, он лишь бросил на них беглый взгляд, после чего заговорил с одной из барменш. Она покивала в ответ, указала ему в дальний от входа угол заведения и вернулась к своему занятию, а именно, протиранию столешницы грязноватым полотенцем. Рэд оглянулся, махнул мне рукой и пошел в указанном барменшей направлении. Мне не оставалось ничего другого, как последовать за ним.

Нашей целью оказался небольшой дисплей с панелью управления, вмонтированный прямо в стену. Рядом с клавиатурой располагалась дверца небольшого запертого шкафа.

– Смотри, – Рэд ткнул пальцем в дисплей, – это основа жизни для любого обитателя «К12». Тюрьма полностью автоматизирована и внутри периметра ты не встретишь ни охранников, ни персонала, только заключенных, как ты и я. И хотя здесь не действуют никакие законы и мы официально числимся «мусором», вожди Великой Республики о нас не забывают. Раз в месяц каждому заключенному полагается небольшой рацион: концентрированные продукты, фильтры для воды, витамины и какая-то ещё химия, которая не даст умереть с голоду.

Рэд приложил руку к дисплею, и по экрану пробежал луч, сканируя отпечатки пальцев. Рэд продолжил:

– Датчики реагируют на тепло. Это сделано для того, чтобы какой-нибудь предприимчивый гражданин не отрубил тебе руку и не присвоил себе твой паёк.

Я тут же сложил два и два, благо догадаться было не сложно.

– Так значит, авиаторы заставят тех бедняг из шаттла отдавать им свою еду?

– Именно, – подтвердил мои догадки Рэд, открыв разблокировавшуюся дверцу шкафа и извлекая из неё коробку с продуктами. – А самих продуктовых рабов будут кормить объедками. Как я тебе и говорил, в «К12» лучше не залезать в долги. Твоя очередь.

Признаюсь честно, в этот момент у меня мелькнула мысль, что, стоит мне получить свой набор, как одна из лесных сестер, работающая в сговоре с Рэдом, двинет мне чем-нибудь тяжелым по голове. И что остатки своих дней я проведу, сидя в подвале под баром, питаясь помоями и отдавая причитающиеся мне пайки хозяевам. Но, к счастью, ничего такого не произошло.

– Кстати. – Пока я возился с дверцей, Рэд продолжил вводить меня в курс дела о местных порядках. – Если ты заболеешь, то достаточно найти вот такой пункт выдачи и приложить руку. Компьютер обработает данные, поставит диагноз и выдаст лекарства. Правда, в случае тяжелых заболеваний или если возникнет необходимость хирургического вмешательства, он тебе не поможет. Тут нужно искать местных докторов.

Забрав свои коробки, мы вернулись к барной стойке, где Рэд вновь обратился к барменше:

– Мы готовы к обмену.

– Хорошо, проходите, – кивнула она, откидывая в сторону часть столешницы и пропуская нас в небольшое помещение позади стойки. Там располагался магазин, точнее, даже лавочка, в которой заправляла ещё одна из лесных сестер. Маска её больше всего напоминала мордочку лисы или песца – я, признаюсь честно, слабо разбираюсь в зоологии. Девушка представилась как Дашики.

– Чего желаете, мальчики? – спросила она деловым тоном, демонстрируя нам относительно небогатый ассортимент магазинчика. – У нас есть верхняя одежда, обувь и, конечно, нормальные маски, а не это рванье, что сейчас на ваших милых головках. Есть даже нижнее белье, но сразу предупреждаю, цена на него бодрит не хуже укуса астероидной блохи.

– С бельем пока обождем, я думаю, – рассмеялся в ответ мой спутник и сразу же принялся торговаться. Мы решили следовать модным тенденциям и подобрали для себя все те же кожаные дубленки. Обувь, штаны, футболки и свитера тоже выбирали недолго. Да и наряды не поражали многообразием фасонов и расцветок. Вся одежда военного образца, выдержана в основном в трех цветах: коричневом, сером и темно-зеленом. Дольше всего мы выбирали маски. Кстати, владелица магазинчика тактично отвернулась.

Рэд откопал среди залежей понравившуюся и мне красную маску в виде головы дракона, выполненную в восточном стиле. Да, похоже, моего рыжего спутника просто тянет на все красное. Я же выбирал гораздо дольше, отметая как однотипные и простенькие, так и вычурные и легко запоминающиеся.

– Ну, ты долго там ещё? – заворчал мой спутник как раз в тот момент, когда я наткнулся на то, что искал. Бафф, бесшовная бандана-труба с изображением черепа. Именно такую маску носил мой аватар в мире виртуальной реальности, на которую я потратил в детстве многие месяцы. Детство прошло, как и увлечение виртуальными играми. А вот воспоминания о любимом аватаре остались. Как и его прозвище – Пересмешник.

– Всё, я готов.

Рэд лишь хмыкнул, явно не одобряя мой выбор.

– Зря оставляешь половину лица открытой. Накинь хоть капюшон.

Я решил, что в его словах есть смысл, и последовал совету попутчика. После чего мы расплатились с Дашики, оставив ей практически две трети своих припасов. Остатки пайка переложили в многочисленные карманы дубленок.

Следующие траты не заставили себя долго ждать. Выйдя в зал, Рэд тут же заказал для нас по тарелке каши с грибами и кружке местного аналога пива. На этот раз расплачиваться пришлось не таблетками и тюбиками с концентрированными продуктами, а витаминами. В своем мысленном списке дел на будущее я записал новый пункт – озаботиться запасом еды и местных аналогов денежных единиц.

Пока мы искали свободный столик, я принюхался к содержимому своей тарелки и спросил у напарника:

– Рэд, ты случайно не в курсе, из чего местные приготовили эту кашу и пиво?

– В курсе. Это латуя, неприхотливое местное растение. На первый взгляд сорняк сорняком, подобные ему почти в каждой колонии растут. Много света и влаги не требует, растет даже на тонком слое почвы. Но в условиях скудных возможностей местного аграрного хозяйство латуя просто спасение. Стебли и корни можно варить, жарить, парить. По вкусу они как соевое мясо. А из зерен латуи варят каши. Ну и пиво, само собой.

Я осторожно принюхался и сделал небольшой глоток из своей кружки. Вкус у напитка был странный, но в принципе пить было не противно. К тому же чувствовался алкоголь, но вряд ли крепость напитка составляла больше пяти-шести градусов.

– Как это называется?