Территория бреда

Лика взяла на себя роль бета-ридера и прочитала «Страсти…», указав на большое количество ошибок и нестыковок, которые я потом еще месяца три устранял. Также она помогла мне с грамматикой, и сама вычитала еще несколько раз финальный текст.

Я продолжал рассылать каждый день приглашения другим писателям и читателям и в итоге через полгода сложно было найти человека, у которого на стене на ЛитМет не было бы моего сообщения.

Я выпросил все же у Лики ее фотографию: низкая худая блондинка с голубыми глазами и волосами почти до копчика. Еще выяснилось, что мы жили в одном городе, но на предложения встретиться она отвечала отказом, аргументируя это тем, что очень занята своей писательской деятельностью.

Зимой двадцать первого года я наконец-то довел свою первую книгу до состояния, которым гордился, но все никак не мог приступить ко второму тексту.

У меня уже было несколько тысяч читателей, но заработка от писательства пока не предвиделось. Да и просмотров книги было довольно мало, не считая, конечно, «накрученных».

Где-то на месяц меня охватила вот эта предвесенняя хандра. Я бросил отжимания, хоть и был близок к цели. На ЛитМет тоже заходил с большой неохотой. Даже сообщения Лики меня не радовали.

Но все же я собрался с силами, когда все начало таять. Я решил, что пора переходить на новый уровень и заказал небольшой тираж в размере пятидесяти книг. Спустя три недели я забрал две увесистые коробки с почты и не мог поверить своему счастью: я держал в руках собственную книгу, свое детище, плод своей деятельности.

Десять книг раскупили немногочисленные родственники и друзья. Остальные сорок остались тяжелым грузом в моей комнате.

Выход был один: продавать их на улице. Я взял с собой половину, которую с трудом уложил в рюкзак, и поехал на набережную. Расположился на скамейке в березовой аллее недалеко от делового центра, где громоздились величественные небоскребы.

Капал мелкий противный дождь. Пришлось книги оставить в рюкзаке и лишь несколько положить на колени, прикрывая их зонтом. В тот день никто даже не поинтересовался моим творчеством.

Я пришел на следующий день. А потом еще и еще. Так я ходил неделю, но получалось продать максимум книгу в два дня. Да еще и полиция постоянно гоняла, обвиняя меня в незаконной торговле. Да какая торговля с таким оборотом!

Я решил, что надо более творчески подойти к процессу. Я сделал макет визиток со своими контактными данными и отправил в печать. А пока те изготавливались, снова отправился на набережную. Погода наконец-то стала более весенней и теплой. Можно было уже «разложиться» по всей лавочке.

Я написал маркером на картонке, которую поставил рядом с собой, текст: «Будующий всемирна исfестный песатиль и нолебелевский лареуреат», чтобы уж точно привлечь внимание людей.

Но и это не сработало. Некоторые смотрели на меня как на безграмотного дебила, другие просто не могли прочитать, а третьи, улыбаясь, проходили мимо.

Я взял с собой шарики для тенниса – наконец-то пригодился навык – и жонглировал ими, напевая всем известные песни, но это лишь отпугивало прохожих.

Когда изготовили визитки, я сразу же направился на облюбованное место и активно принялся раздавать их, но и это не помогло. Покупок больше не стало, а вот местным уборщикам работы прибавилось.

Мне нужно было передохнуть. Необходим был какой-то свежий глоток. Что-то кардинально новое. Я понял, что пришло время съехать от родителей. Этот переезд хотя бы на пару месяцев должен был вдохнуть в меня новые силы.

Я занял небольшую сумму у родителей и снял на месяц квартиру на окраине города, надеясь «отбить» деньги на продаже книг.

Там было спокойно и тихо. Я много отдыхал и общался с Ликой: мы стали совсем близки. Но и о работе я не забывал. Я все-таки начал писать вторую книгу, правда, не имея ни малейшего понятия, как ее закончить.

Порой на меня накатывала такая тоска, что я просто выходил из дома и шел куда-то. Чаще всего, конечно, я прогуливался в сторону ближайшего магазина, расположенного в двадцати минутах ходьбы.

По пути к нему необходимо было пройти густую рощу и пешеходный переход через однополосную дорогу. Это был крайне неприятный отрезок, так как машины там ездили быстро, а пешеходов не было видно до последнего момента, пока те не показывались на дороге, выбравшись из рощи.

Каждый раз, перебегая ту дорогу, я невольно представлял, как какой-нибудь внедорожник влетает на полной скорости в меня, оставляя на асфальте только мокрое место. Порой, когда настроение было совсем плохое, я даже думал закрыть глаза и выскочить под какой-нибудь грузовик. Но не хватало то ли смелости, то ли безрассудства.

Тренировки давались тяжело, но все же я наметил дату, когда сделаю тысячу отжиманий. Это была среда последней недели моего пребывания на этой квартире – следующий месяц я так и не оплатил.

Я встал совсем рано и, быстро позавтракав и размявшись, принялся отжиматься. Первые двадцать подходов по десять отжиманий были довольно тяжелыми, и я даже начал думать, что не смогу выполнить задуманное.

Дальше пошло лучше. Следующие пятьдесят подходов дались мне относительно легко, но чувствовалась сильная усталость.

Остальные тридцать я делал в большей степени на силе воли, нежели за счет мышц. Да и руки начали отказывать. Пришлось максимально задействовать все тело.

На все это спортивное мероприятие у меня ушло два часа. Когда я сделал последние десять отжиманий, я просто упал на пол и минут пять не мог подняться. Я даже не мог радоваться или кричать от восторга. Просто криво улыбался и тяжело дышал.

Лежа там на полу, я ощутил сильную потребность в какой-нибудь сладкой и вредной пище. Мне нужен был торт, чтобы отпраздновать это событие.

Трясущимися руками я натянул на себя джинсы, толстовку, накинул рюкзак на плечи и побрел по улице. Погода была противная, но свежий холодный воздух бодрил мое разгоряченное тело. Ха, звучит, как отрывок из какого-нибудь эротического романа или… Ну да ладно.

Было только полдевятого утра, и я достал телефон, чтобы посмотреть круглосуточные магазины или те, что в это время уже открыты.

Когда я проходил рощу, было довольно тихо. Я не слышал ни одной машины, но стоило мне подойти к дороге, как раздался какой-то резкий шум, похожий на взрыв. Я обернулся, но по инерции продолжил идти.

И только сделав шаг на дорогу, я заметил его. Белый «ленд крузер» летел на меня, а я уже ничего не мог сделать.

Перед моими глазами не пролетала вся жизнь, я не видел света в конце тоннеля, только свет фар, я не видел, что там обычно еще происходит с людьми в подобной ситуации.

Я просто замер на месте. Все тело охватило странное чувство, будто я больше ничего в этой жизни не решаю. И жизнь вот-вот должна сама за меня все решить. Я стоял и ждал.

Удар. Я полетел на асфальт. Еще дальше полетел мой телефон. Я не почувствовал боли, но понимал, что встать не могу. Силы покинули мое тело, и я закрыл глаза.

Когда очнулся, надо мной стоял лысый коренастый мужчина в очках с прямоугольными стеклами и с загорелым чисто выбритым лицом. Он спрашивал все ли у меня хорошо и помог подняться.

Как только я пришел в себя, то понял, что не могу обнаружить свой телефон. Я осмотрелся и увидел его на асфальте. Я бросился к нему и с криками «мои заметки» упал на колени. Я взял телефон и попытался включить. Но все бесполезно. Экран разбит и ничего не работает.

«Как ты себя чувствуешь, парень? С тобой все хорошо?» – взволнованно продолжил мужчина.

«Да со мной-то все нормально. Живой. А вот телефон! Там все мои писательские заметки! Там вся моя жизнь!» – кричал я.

«Ну тихо-тихо, – пытался он меня успокоить. – У тебя, похоже, шок. Точно ничего не сломано?».

«Да точно! Точно! Но телефон!».

«Не переживай, с телефоном твоим мы разберемся. Но в первую очередь надо позаботиться о тебе. Давай отвезу тебя в больницу», – с заботой произнес он.

«Нет, я не хочу в больницу. У меня слабый иммунитет, а привиться я еще не успел. Боюсь заразиться», – ответил я вяло.

«Хорошо, но давай хотя бы отвезу тебя домой, – ответил он спешно, хмуро поглядывая на объезжающих нас зевак. – Далеко живешь?».

«Не знаю», – ответил я и в глазах потемнело.

«Так, пошли-ка в машину», – произнес он, подхватив меня за руку.

Мужчина посадил меня на переднее пассажирское сиденье, а сам сел за руль. Он завел машину и поехал, после чего сразу спросил:

«Как зовут-то тебя?».

«Никита Кинг», – прокряхтел я.

«Интересное имя, – с сомнением в голосе ответил он и представился сам: – А я Константин Быков».