Это я – Никиша

–Нет конечно! Меня же мамка забрала все-таки…

Я все это время молчал и пристально разглядывал Артура с головы до ног, на дворе было бабье лето и на нем были самые дешевые шлепки с рынка на босые и не самые чистые ноги, шорты, чрезмерно высоко натянутые чуть ли не до пупка и заправленная в них футболка с воротником в продольную полоску. (много лет спустя я узнал, что она называется поло)

В то время я учился в начальной школе и когда наконец-то звенел последний за день школьный звонок я как можно быстрее шел домой, обедал и выходил на улицу к закадычным друзьям- беспризорникам и чаще всего вот так шляясь где-то недалеко от дома проводил этот замечательный остаток дня. Во дворе я жил по-настоящему, здесь я мог одеть все что захотел (если быть совсем, честным- то что мама купила), а не зеленый тесный пиджак с галстуком поверх белой и кажется почти что смирительной рубашки. И здесь я мог выбрать с кем общаться и с кем быть рядом, а с кем нет. В тесном классе начальной школы, которая была сделана отдельно от школы старшей в здании бывшего детского садика так или иначе приходилось проводить бок о бок с уж очень большим количеством людей, которых я бы с огромным удовольствием предпочел никогда не знать… Сейчас я вспоминаю то время проведенное в школе и оно прочно ассоциируется у меня с тюрьмой- зловеще громкий звонок и такой же громкий ор классной руководительницы(у каких-то уебков может повернуться язык назвать эту тварь классной мамой). Она любила из класса двоих человек- одного мальчика и девочку, причем даже никак этот факт не скрывала. И самое ужасное что она делала- криком обвиняла весь класс в том, что ее фаворит что-то натворил, практически дословно помню- «Вы виноваты в том, что он такой! В том, что он натворил вы все виноваты!». То есть отдельно взятый малолетний ебанат мог сломать стул, разбить в вазу с цветами или опрокинуть общую поилку с водой, а я какого-то хуя был в этом виноват! При том что был настолько скромным (а скорее даже забитым ребенком) что мог все перемены оставаться на месте за партой на которую меня с начала четверти посадила эта тварь… Современная психология обзывает такое явление термином- «Газлайтинг», что вкратце расшифровывается как форма психологического насилия(!) заставляющая человека мучиться и сомневаться в собственной адекватности и окружающей действительности. Вдобавок большую роль в нашей жизни играют полутона взаимодействия друг с другом и я точно помню что в свой крик эта блядина вкладывала самую настоящую злость, а порой даже и ненависть за свою неудавшуюся личную жизнь, скромную учительскую зарплату, отсутствие рядом по-настоящему близких друзей и т.д. Само собой эта сука была РСП и очень часто когда ей было не с кем оставить ненаглядную дочурку Верочку, она приводила ее к нам в кабинет и просила занять ее чем то вместо урока(!) свою любимицу-фаворитку девочку из нашего класса. И после всего этого дерьма шесть раз в неделю за исключением прекрасного лета улица, вроде как такая постсоветская и депрессивная была для меня настоящим глотком свежего воздуха. Похожие как братья-близнецы «пятаки семистроя» открывали для меня какую никакую, но все-таки свободу. Я был как рыба в воде, когда мои игры, общение и прогулки не ограничивали уроками и звонками с определенными кем-то промежутками времени, униформой с черными штанами и обязательно зеленым пиджаком, которая так и норовит обезличить, сравнять тебя с массой вроде бы таких же похожих, если даже не одинаковых детей как ты…

В следующий раз Артура я увидел в компании другого не менее колоритного персонажа, моего одногодки- Сани Лантратова. Его дед с бабкой жили в моем доме, а родители в соседней общаге, где как раз где жил Конторыч. Дед- ветеран Вьетнама из-за этого к Саше в кругу моих знакомых и семьи с раннего детства прикрепилась кличка- «вьетнамец», он часто ходил вместе с дедом за наш дом куда выбрасывали просроченные продукты из магазина «Птица». Из окна своей квартиры с 3-его этажа я увидел, как они доедают как раз такие йогурты и прямо из скорлупы выпивают куриные яйца не первой свежести, разбивая их об оранжевый край мусорного бака, да еще и с таким аппетитом, что почти сразу после увиденного я спросил у мамы: – «Можно и я выпью сырое яйцо?». На что мать мне строго ответила: – «Сынок, это они с голодухи так их жрут, ты вряд ли их сырыми сможешь съесть…». После длительных уговоров мне все-таки сделали «гоголь-моголь» и отхлебнув самую малость у меня тут же начались рвотные позывы, тогда я и не мог представить насколько может быть голоден человек, чтобы с удовольствием выпить такую дрянь как сырые яйца, еще и просроченные… Отец Сани был художником, периодически он даже писал маслом иконы под заказ для храмов и церквей, но большую часть своих дней и недель он вместе с его матерью беспробудно бухал, как и дед с бабкой. Единственное, в чем спустя годы повезло вьетнамцу что по достижению им совершеннолетия вся семья сдохла в один год друг за другом как домашние хомячки-джунгарики. И освободили жилплощадь для создания Саньком уже своей новой ячейки общества, чем он непременно почти сразу и воспользовался, женившись на беженке из «Лугандонии». Она в два раза шире и в полтора раза выше новоиспеченного мужа, который забыв про любые средства контрацепции наклепал друг за другом четверых себе подобных (немытых и нищих). Сейчас они живут на пособия для многодетных и очень часто с крыльца пивнухи за домом я все так же с 3-его этажа слышу его хриплый голос, который затирает что-то о нелегкой судьбе многодетного отца такому же как он никчемному выблядку…

Тогда же давно, в детстве мы сидели с ним на лавочке под общежитием, где жил Артур. Честно, я не припомню как я оказался в такой охуительной компании, но как говорится- было и было. Тогда мимо нас к железной двери с домофоном подошла немолодая женщина в очках с двумя тяжелыми пакетами с сильно оттянутыми ручками. Она слегка замешкалась, когда ставила пакеты возле двери, обернулась к нам и спросила.

–Ребят, а вы не знаете в какой квартире Артур Конторский живет? Вы не пугайтесь, я из опеки…

–В 67! Но у него все равно домофона нету! – ответил ей сильно хриплым голосом Панкратов.

–Ой, а как же мне быть тогда… Мне ему продукты надо занести, да и вообще проверить как он там… Вы в этом доме живете, откроете мне пожалуйста?

–Да в этом! – прохрипел Саня и встав с лавочки подошел к двери и добавил уже не так уверенно – Сейчас родителям попробую дозвониться…

Естественно никто не взял трубку и тогда афганец быстро скинул и пере набрал какому-то своему соседу, который почти сразу снял трубку и уточнил.

–Санька, ты опять?

–Ага- прохрипел Лантратов и резко дернул дверь на себя.

Тогда я подошел к нему и нам уже вдвоем предстояло проводить тетку опекуна к комнате Артура. Мы вслед за теткой с пакетами юркнули в лифт и поднялись на пятый этаж. Общага представляли из себя длинный коридор метров так на сто с двумя общими кухнями и огромным количеством комнат, где в лучшем случае проживала одна сколько-нибудь благополучная семья. Но чаще всего это были какие-то люмпены с уклоном в сторону алкоголя, наркотиков или АУЕ (запрещенная в РФ организация). Настоящее русское быдло, всякий раз в таком коридоре пахло нищетой, как я могу уже сейчас сформулировать, а проще говоря воняло дешевой жрачкой- вареной картошкой и жареной мойвой, солеными огурцами и тушеной капустой, все это вперемешку с не проходящим перегаром и табачным дымом, щедро смешанным со сладковато- едким человеческим потом… После того как мы втроем зашли в этот коридор Лантратов прохрипел.

–Нам направо, сейчас я дверь покажу, там номерка нет…

Мы подошли к двери и когда я увидел ее на меня сразу напало чувство тоски и безнадежности… Даже в сравнении с другими далеко не богатыми обитателями общежития дверь Артура выглядела так, что в нее бы точно не захотел заходить ни один из персонажей мультфильма «Корпорация монстров», даже самый испорченный. Она была деревянная и первый слой белой заводской краски уже давно слез, обнажая убогий рисунок ДСП, дверные косяки были сделаны из чего попало и на местах изолирующей пены зияла пустота куда запросто можно было просунуть несколько пальцев сложенных вместе… Легкий шок отпечатался на лице тетеньки в очках, но она взяла себя в руки и тихонько несколько раз постучала и спросила при этом.

–Есть кто-нибудь дома?

Тогда к двери спешно подбежал Конторыч и жалобно застонал.

–Ма, это ты?! Ты взяла что-нибудь покушать? Я очень хочу кушать… Ма, открывай скорее… Это ты?!

–Артур, это опека, мы еду принесли. Ты что заперт?!

–Да, мама уехала позавчера… Или поза позавчера. И меня закрыла, но она скоро приедет, вот увидите!

Опекунша отпрянула от двери и буркнула себе под нос.

–Господь милостивый…– потом взяла себя в руки, осмотрелась по сторонам и спросила Лантратова- Позовешь кого-нибудь из взрослых, дверь на соплях, может они как-нибудь отомкнут его?..

Саша быстро пошлепал по коридору в сторону кухни и совсем скоро возвращался с еще одним достойным сыном своего народа постарше в растянутой тельняшке с пятном кетчупа на пузе, прической «троечка с челкой» и дебильным отсутствующим взглядом, который он только и делал что заливал водкой днями напролет. Когда он подошел к двери, он сначала окинул нас всех мутным взглядом, задумчиво подергал ручку, осмотрел дверные косяки и изрек вердикт.

–Ну шо сказать… Могу плечом толкнуть, открою тохда! Один хер она держится на соплях…

–Неееет! Не ломайте, только не ломайте! Мама меня убьет, если узнает, что из-за меня дверь сломали! – криком взмолился три дня не евший, но вновь обретший энергию в таких обстоятельствах Артур.

–Не ссы, не будем мы ниче ломать! – крикнул старшой, задумчиво почесал затылок и чуть позже сказал- Санька, а ну сбегай на кухню за ножом… Сейчас попробуем и дверь не сломать и Артурчика выпустить!

Лантратов мигом сгонял туда-обратно и вернулся с большим грязным кухонным ножом с деревянной ручкой. Тогда условный «Вася» чуть поковырялся лезвием в широком проеме между дверью и косяком, чуть налег на ручку собственным весом и Артур был на свободе.

Его взгляд сразу упал на пакеты из которых торчала полторашка минералки и разные консервы. Такого худого и подсушенного Артура как тогда я больше никогда не видел…

Опекунша тоже в первую очередь обратила на это внимание.

–Господи, Артур, ты сколько дней не ел?!

–Три… Или два… Я уже и не помню, дайте пожалуйста попить и покушать что-нибудь!

–Так ты еще и без воды был все это время?!

–Не, не все! Вода только вчера кончилась…

–А где мама? Почему она тебя закрыла?!

Тут Артур опустил глаза в пол, глубоко набрал воздуха в грудь и стараясь как можно сильнее поверить в то что он несет, пролепетал.

–Мама по делам важным уехала… Честное слово, такое первый раз произошло. Значит что-то случилось, просто так она не стала бы так долго задерживаться!

Тут уж мне на правах автора придется вмешаться и я вынужден буду подтвердить что что-то действительно случилось на постсоветском пространстве, а в данном случае как гражданин буду сетовать на то что, к сожалению, случилось на моей родине- в матушке России… Случился развал института семьи, когда общество настолько сильно разорвалось в количестве прав и обязанностей между принцессами, королевами и вагинями (искаженно от Богинями) и всякой хуемразью, которую вышеперечисленные небожительницы любят обезличено обсуждать сидя в кафешках, кальянных и ресторанах между собой подменяя конкретные имена на пренебрежительное «ОН» чаще всего с ноткой презрения и претенциозности… А еще чаще всего они сидят в этих заведениях за счет этого самого порицаемого и презираемого «ЕГО». Естественно, в таком межклассовом расслоении по признаку пола и следующей из-за этого несправедливости всякая блядь с дыркой в голове и между ног может родить ребенка, если захочет от хуй пойми кого, а не захочет так с той легкостью что и сходить по малой нужде в туалет выскребет его медицинским скальпелем с помощью аборта в ближайшей поликлиники без малейшей доли общественного порицания и позора. Он же у нас вписан в ОМС (обязательное медицинское страхование) так же прочно как буквы в мрамор со словами почтения и скорби к надгробному памятнику какого-нибудь криминального авторитета… В данном случае это существо с выражением лица гориллы, слезшей с пальмы вниз за бананом и с плечами и спиной как у олимпийского чемпиона по плаванию Майкла Фелпса (23-х кратный победитель ОИ) решило родить ребенка и даже назвать его как английского Короля. Но вдруг что-то пошло не так, может бабла не хватило или чирей на жопе вскочил, в чем проблема сдать своего пиздюка из-за этого на пару лет в детдом? Да ни в чем, пожалуйста! Она же МАТЬ, ей инстинкт лучше других подскажет, вдобавок она забрала его потом… Пфф, святая женщина! А если инстинкт потом спустя время подскажет ей сходить на блядки, неужели Артур встанет между ней и Анзором? Деньги лишними не бывают и для женского здоровья вредно долго быть без витамина Х. Она же семью тянет в одного, героиня, мать-одиночка! И все это дерьмо подкрепляется со всех источников информации, начиная с яслей наебышу вот такой идиотки из всех утюгов доносится какие женщины, а в особенности МАТЕРИ- святые, прекрасные и замечательные. И не дай бог у кого-то на радио, ТВ или в интернете язык повернется в сторону какой-то бабы, да еще и матери с ребенком сказать что-то не хвалебное и не коленопреклоненное! Итог всего это безумия- голодный и несчастный мальчик в общежитии, который мог запросто умереть от обезвоживания, если бы органы опеки зашевелились позже на день- другой… И этому самому мальчику во всем этом окружающем дерьме стыдно не за, то какая у него безответственная тупорылая мать (блядь), а стыдно признать это за ней при представителе органа опеки, которая по всей видимости своим приходом спасла ему жизнь от такого, грешно сказать материнства…