Я устремляюсь к ней, но тень уворачивается и улетает. Не могу удержаться от раздосадованного крика:
– Сука! – И мы с Вейном бросаемся в погоню.
Перед этой проклятой штукой лес расступается, а меня листья и ветки цепляют за волосы и за рубаху. Мы преследуем тень до лагуны, потом вдоль берега, потом возвращаемся за ней в лес по тропинке, ведущей на большую дорогу.
От быстрого бега у меня теснится в груди. Пот катится по лбу, стекает по спине.
Я схвачу её. Я должен её схватить.
Мы вырываемся с тропы на грунтовую дорогу, мчим по ней ещё мили две, и…
– Вейн! – кричу я. – Это граница нашей земли!
– Я знаю! – отвечает он. – Вижу!
Набираем темп. Тень, должно быть, чувствует это: она летит сквозь ночь, словно порождение кошмара. Может быть, так и есть. Это мой персональный кошмар. Потому что, если у меня нет тени, ничего больше не имеет значения.
Это наш последний грёбаный шанс, до конца моей территории остались считаные футы.
– Вейн!
Он пытается схватить тень, та отскакивает назад, спрыгивает со ствола дерева. Я загребаю воздух растопыренными пальцами – чувствую её притяжение, её непередаваемо правильную прохладу.
Но уже поздно.
Я был, казалось, ближе некуда – но всё же недостаточно.
Тень ускользает от меня и уносится прочь.
И исчезает во мраке на земле Капитана Крюка.
Глава 2
Кас
Когда тень взмывает на ветви Небывалого Дерева, его листья содрогаются. Жуки-пикси мигают и темнеют.
– Видишь её? – спрашивает Баш.
– Она тут, – откликаюсь я.
Тень скорчилась в расщелине ствола.
Будь у меня крылья, я бы взлетел туда и схватил её.
Без крыльев всё намного сложнее. Иногда мне так тянет спину, будто они, мои крылья, всё ещё там, будто я только что вернулся после долгого дневного полёта в облаках.
Баш обходит дерево кругом, взгляд прикован к кроне над нами.
– Ну и как нам это сделать, по-твоему?
– Понятия не имею…
– Как ты думаешь, что это за тень?
– Как по мне? Она тёмная. Пэна притянет его собственная тень, он и глазом моргнуть не успеет.
Баш переходит на язык фейри, потому что его понимаем только мы.
– Если мы её поймаем… – начинает он – и даже недоговаривает мысль.
– Я знаю, – отвечаю я.
– Думаешь, Пэн хотел бы, чтобы у кого-то из нас была Тень Смерти?
– Трудно сказать, чего он хочет. А чего хочешь ты?
Брат бросает на меня многозначительный взгляд.
Если мы с Башем заявим права на тёмную тень, наша младшая сестра Тилли возненавидит нас за то, какая у нас будет власть. Но она сделала свой выбор. И посмотрел бы я на её лицо, когда один из нас станет Тёмным из Неверленда…
Я улыбаюсь про себя, голос брата эхом отдаётся в голове:
– Давай поймаем её первыми. Тогда мы сможем хорошенько подготовить нашу месть.
Мы подбираемся поближе.
– Как насчёт кому-нибудь влезть туда? – предлагаю я. – И согнать её вниз.
– Ну что, на «камень-ножницы-бумагу»? Проигравший лезет на дерево.
Мы продолжаем следить за ветвями: листва снова шумит, тень шевелится.
– Давай живее, – подгоняю я брата.
– Я-то готов, тебя жду.
Я фыркаю и опускаю сжатый кулак на ладонь другой руки.
– Камень-ножницы-бумага-бабах! – говорим мы в унисон и лишь на мгновение отводим взгляд от дерева, чтобы понять, кто победил.
– Камень? Серьёзно, Баш? – смеюсь я. Я показал «бумагу». А Баш всегда показывает «камень», потому что он очень предсказуем. – Похоже, тебе лезть наверх.
– Да я знаю правила, придурок.
Он заходит под толстую ветку, свисающую вниз, осторожно обхватывает её, готовясь подтянуться. В детстве мы часами пропадали среди кривых извилистых деревьев леса фейри. Мы взбирались по ним, потом слетали вниз, потом снова взбирались.
– Готовься ловить, – шепчет Баш.