Развод. Его случайный ребенок

– Почему сынок? Что-то случилось, о чем я не знаю? – шепчу, стараясь сдержать слезы.

Мой проницательный и такой не по годам все чувствующий мальчик нежно проводит ладошкой по моей щеке и при этом жестко припечатывает:

– Он мне не нравится! Он нас не любит! И ты сейчас грустишь и плачешь из-за него! – ловлю губами центр ладони сына и оставляю легкий поцелуй под его тихое хихиканье. Но моего царя не так-то просто провести. – Мамочка, давай искать другого папу, а? Этот дядя мне не нужен!

Прижимаю своего мальчика к груди и глажу его по спине, успокаивая.

– Хорошо, Максик…

Вздрагиваю, не договорив. Сталкиваюсь с холодным, колючим взглядом матери. Осуждающим.

– Здравствуй, Карина. Хорошо, что ты зашла. Нам нужно поговорить.

Глава 18

Карина

Вздохнув, поднимаюсь на ноги. Внимательно смотрю в лицо матери, но не вижу там ни тревоги, ни страха, ни растерянности. Вообще никаких эмоций. К сожалению, так было всегда в моем отношении.

Поначалу мама и внука не принимала. Не одобряла мою беременность, воротила нос и никак не помогала ни до родов, ни в первый год жизни Макса. Впрочем, это было ожидаемо, и я изначально не возлагала больших надежд на нее. Я четко знала, что могу надеяться только исключительно на себя.

Но, когда мама увидела Макса в его первый годик, она резко оттаяла. И это тоже было ожидаемо. Невозможно устоять перед харизмой, обаянием и улыбкой Максика.

Вот и моя железобетонная мама не смогла.

Она стала активно участвовать в жизни внука. Баловать, целовать, гулять, ходить на все утренники в саду и тихонько вытирать слезы украдкой, когда он рассказывает стишок на восьмое марта. А позже и забирать к себе с ночевкой, чтобы провести время исключительно вдвоем и побаловать Макса так, как балуют бабушки: сладости, мультики и бесконечное количество аттракционов.

Другими словами, мама отрывается на внуке и дает то, чего по какой-то неведомой причине лишила меня в свое время…

Удивительный человек – такое разительное отношение к собственной дочери и внуку! Как будто я давно ее чем-то обидела, и мама с тех пор не может меня простить. Для меня – это дичайший абсурд. Я сама будучи мамой, не представляю, что так можно относиться к своему единственному ребенку.

Треплю сына по плечу и слегка подталкиваю в гостиную.

– Макс, иди, можешь посмотреть мультики по телевизору, а я пока пообщаюсь с бабушкой.

– Хорошо, мамочка! – и уносится в указанном направлении.

Ангел, а не ребенок!

Следую за мамой на кухню, спинным мозгом чувствуя, что разговор будет не из приятных.

Так и есть.

Едва прикрываю дверь на кухню и опускаюсь на стул, мама разворачивается и упирается бедрами в подоконник. Смотрит свысока, как в детстве, когда отчитывала за то, что я получила четверку вместо пятерки.

Мама пронзает меня взглядом и продолжает молчать. Словно это не она, а я предложила поговорить. И такое ее поведение здорово нервирует и злит.

Когда я, достигнув своего предела, поднимаюсь, чтобы просто уйти и больше не тратить своего времени, мама все-таки решает снизойти до меня.

– Ты же не собираешься натворить глупостей? – выплевывает холодно и снисходительно. Как с дурой разговаривает.

– Не понимаю, о чем ты.

– О разводе с Аркадием и потаканию детских причуд. Даже не вздумай, Карина.

Вскидываю бровь и внимательно осматриваю мать. Она не выглядит удивленной, ошарашенной или сбитой с толку. Абсолютно спокойна и непоколебима.

Подготовленной – да. И что-то мне подсказывает, ее ввели в курс дела. И это не Максик.

– Я думаю, я сама разберусь со своим мужем, мама. И да, для меня важно мнение моего ребенка. И я буду его учитывать при принятии решения. Всегда.

Делаю шаг по направлению к двери. Я не намерена больше говорить на эту тему. Берусь за ручку, и в этот же момент, как камень в спину, прилетает:

– Не повторяй моих ошибок.

Медленно разворачиваюсь. Смотрю на маму, склонив голову набок. Догадка быстро созревает и дает первые росточки. Они слабые, неуверенные, но им все равно удается пробить мою броню, которую я наращивала много лет.

– Потом все время будешь жалеть, – каждым словом как гвозди забивает прямо в меня. – Как я.

– Жалеть о чем, мама?

– О разводе. О том, что ты на всю жизнь останешься одна…еще и с ребенком на руках.

Медленно оседаю обратно на стул. Внимательно скольжу взглядом по лицу мамы. И нахожу на нем лишь глубокую печаль, обиду и сожаление.

– Ты жалеешь…– шепчу сквозь слезы. Неожиданная догадка, как молния ударяет в голову. Грудь сдавливает словно тисками, и вся обида рвется наружу. – О том, что я мешала тебе устроить личную жизнь? Поэтому ты меня никогда не любила?

Мама отводит взгляд в сторону. Не отвечает.

Но тут уже не нужны слова. Ее молчание вместо тысячи слов.

– Я люблю тебя, – все же выдавливает из себя мама. – Именно поэтому стараюсь вправить мозги. Предостеречь. Кто, если не я? Подумай, Карина, кому ты будешь нужна?

Глава 19

Карина

Утираю влажные дорожки со щек. Как и все четыре года, мысль о сыне делает меня сильнее.

– Я в первую очередь сыну нужна. Мужчина – преходящий, а ребенок со мной на всю жизнь.

– Ты избалуешь его, а по итогу Макс сядет тебе на шею. А потом не успеешь обернуться, а сын уже строит свою жизнь, а про тебя забудет.

Мама отворачивается. Поджимает губы. Ее плечи слегка подрагивают: видно, что она сдерживается, чтобы не заплакать. Но у меня нет никакого желания ее утешить.

– Знаешь, мама. Если мужчина по-настоящему любит женщину, он полюбит все, что с ней связано. И ее ребенка тоже! И я про тебя никогда не забывала, – добавляю надломленно шепотом. – Просто ты сделала все, чтобы меня оттолкнуть…

– В тебе говорит максимализм! Детский сад! Пора взрослеть, Карина! Лучше синица в руках, чем мифический журавль хрен знает, где. У тебя очень хороший муж. Добрый, заботливый, умный, хваткий…Ты с ним горя не знаешь, Аркаша тебя всем обеспечивает!