Она – моя одержимость

Стас

– Доброе утро, – бурчу в трубку, стоя на улице и дожидаясь свое такси. – Удобно говорить?

– Ты еб****ся?! – Мишка не стесняется в выражениях, посылая меня сонным голосом. – Разве утро может быть добрым в…который час? Семь утра?! Да я лег только два часа назад! Подцепил такуууую горяяячую цыыпочку…

– Без подробностей, – обрываю друга, скривившись. – Есть разговор, давай встретимся. Надо обсудить.

– Давай. Часов в восемь вечера я буду свободен.

– Это поздно. Давай через минут сорок на Золотом. Там кофейня есть. С меня кофе.

– Да ты мне только кофе, ты вообще по гроб жизни мне должен будешь! – бурчит друг, но все же соглашается. – Буду, – и отключается.

Сажусь в подъехавшее такси и называю адрес кофейни.

– Плачу двойной тариф, если поторопитесь, – подгоняю водителя, который, кажется, еще не проснулся.

Провожаю взглядом неприметное здание, бегло смотря в окна. А ведь за одним из них наверняка скрывается моя гейша. И, возможно, даже в данный момент она не одна…

При этой мысли ладони сами сжимаются в кулаки до хруста суставов. Надо срочно исправлять это! Потому что эта женщина должна принадлежать только мне!

– Ну, выкладывай, что там у тебя. Надеюсь, что-то важное и срочное, раз ты меня дернул ни свет, ни заря, – бурчит друг, садясь напротив. Похоже, он действительно спал не больше двух часов: вид у него помятый, глаза красные, а на лице – небритость. Обычно он себе никогда не позволяет так выглядеть.

– Мне нужна информация, – сообщаю коротко, постукивая в нетерпении пальцами по столу, пока официантка расставляет чашки с кофе.

– Какого рода?

– Про девушку, которую я купил сегодня ночью.

Мишка давится кофе и закашливается. Смотрит на меня, выпучив глаза в удивлении, словно я только что заявил, что хочу грохнуть президента. Но сейчас я язвить не имею права: друг – моя последняя и единственная надежда. Поэтому терпеливо жду, когда к нему вернется дар речи.

– Ну, надо же, – ухмыляется Миша, на этот раз аккуратно отхлебывая свой крепкий кофе. – Нехило она тебя зацепила, раз ты ко мне прискакал в семь утра!

– Не зацепила, – скриплю зубами, не желая даже близкому другу признаваться в собственной слабости. – Просто…подумал, что неплохо было бы, если бы у меня была постоянная женщина. Чтобы с ней можно было отвести душу после тяжелого рабочего дня, например.

Миша долго изучающе смотрит на меня, а потом хохочет, откинув голову назад. Хмурюсь, не понимая, что такого я сказал.

– Ну да, ну да. Настолько не зацепила, что отказался от подарка в виде Ариадны и купил девушку за пятьсот кусков. Пятьсот кусков! Это же охренеть…

– Ладно-ладно, – сдаюсь, поднимая руки ладонями вверх. – Да, зацепила. Есть в ней…что-то такое.

– Понятное дело, что. Хороша в постели. Ну, хоть это радует, что за такие бешеные бабки ты не бревно купил…

– Я тебе сейчас втащу, – цежу, снова сжимая кулаки, чтобы не разрисовать лицо единственному, кто может мне хоть как-то помочь. – Так ты поможешь или нет?

– Помогу, конечно. Только расслабься, а то ты выглядишь сейчас так, словно хочешь меня придушить.

Миша достает телефон и что-то в нем деловито набирает.

– Есть у меня один секретный номерок на такой вот случай. Алло, кисунь, доброе утро!

А у меня зубы сводит от такой вот приторности. Но таков Мишка: у него все «кисуни», потому что он ленится запоминать имена своих пассий. Его интересует только то, куда можно пристроить свой член, а не богатый духовный внутренний мир девушки. Но за что-то они все его любят без оглядки и все ему прощают.

– Ну, не злись, я представляю, какая у тебя была тяжелая ночь. Да, меня самого подняли, я, можно сказать, и не ложился. Но моему хорошему другу нужна помощь, – переводит хитрый взгляд на меня, а я на инстинктах выпрямляюсь. – Нет, кисунь, не такого рода помощь, – хохочет, гад. – Ты что, думаешь, я захотел бы тобой с кем-то делиться?! Нам просто нужна информация.

Девушка что-то говорит на том конце провода, а я понимаю, что должен услышать информацию лично. Иначе нельзя. Знаками даю понять Мише, чтобы следовал за мной.

– Погоди, кисунь, повиси на проводе.

Мы выходим на улицу, и я направляюсь прямо к машине друга. Тот понимает меня без слов и нажимает на брелок, чтобы открыть ее. Мы садимся, и я вполголоса командую:

– Включи громкую связь.

Миша делает, как я прошу, и продолжает разговор:

– Кисунь, ты же все и про всех знаешь в «Бархате»…

– Ну, не то, чтобы все, – заигрывает на том конце провода девушка. – Но кое-что про некоторых знаю. А тебе зачем?

– Говорю же, другу помочь. Представляешь, угораздило его влюбиться!

Неожиданно на весь салон раздается заливистый смех. Я даже немного кривлюсь, так он по ушам бьет. Мишка, конечно, преувеличил, я не влюбился, но некий интерес есть, да. Я бы хотел узнать свою гейшу получше. Да и тот факт, что мы можем быть знакомы, не дает мне покоя.

Рукой показываю другу, чтобы он поторопился и перешел, наконец, к сути.

– Влюбиться? – весело произносит девушка, отсмеявшись. А мне хочется головой ее приложить обо что-нибудь, настолько раздражает. И что Мишка нашел в ней?! Она же тупенькая! – В кого? В проститутку? Скажи, что у него нет шансов! Таких, как он, у нее бывает за ночь, минимум, двое. А иногда и трое!

– Сердцу не прикажешь, так что не нам с тобой судить. В общем, кисунь, что ты знаешь про вчерашний лот, который был самым последним?

Я напрягаюсь и в нетерпении жду ответа. Как бы странно это ни звучало, но сейчас мое будущее зависит от …элитной проститутки.

На том конце провода воцаряется тишина, и я даже тянусь к смартфону, чтобы проверить, есть ли связь, как раздается сухое и лаконичное, что разбивает мою надежду вдребезги:

– Ничего.

Привлекаю внимание друга, делая характерный жест пальцами, намекая, что финансы – не проблема. Миша понятливо кивает и тут же выдает:

– Кисунь, ты не подумай, мой друг – человек состоятельный, деньгами не обидит…

– Да если бы я действительно что-то знала, я бы сказала! Особенно за хорошие деньги! Но в «Бархате» никто не знает, кто она. Этот «лот» появилась лишь в день аукциона, и для нее выделили отдельную гримерную, а те, кто ее готовил к выходу – люди приглашенные. Их охрана привезла к определенному времени, ждала у входа в гримерную и потом увезла обратно. Девушку вывели в маске и под конвоем. Так что, ни у кого из девочек и персонала не было возможности с ней пообщаться.

Млять! Что за тайны мадридского двора?! И что мне теперь делать?!

– Я бы сказала: муравью кое-что приделать, – хохочет «кисуня». Похоже, я настолько увлекся, что, сам того не замечая, задал последний вопрос вслух. – Но это не поможет. Выход только один – идти к Волочаеву.

– Это еще кто? – хмурюсь, вступая в разговор.

– Владелец «Бархата», – хором отвечает мне «сладкая» парочка.