Случайный рыцарь

– Твою ж мать!

VI: Синдром самозванца

Дрейк

Черт тебя побери, Джон!

Ты сказал, что она все знает. Какого хрена ты мне соврал?

Потому что Белла совершенно точно не обманывает меня сейчас. Она вообще не умеет врать!

В эту секунду ее лицо белее снега. Она задыхается, как рыба, выброшенная на берег. Понятия не имею, как будем выгребать из всего этого дерьма, но точно знаю одно: ни при каких условиях нельзя тащить ее в зал совещаний в таком состоянии. Я торможу и съезжаю на обочину. Вытаскиваю из подстаканника бутылку. Старая армейская привычка – никогда и никуда не выхожу без запаса воды. Откручиваю крышку и передаю девушке.

– Пей.

Она отказывается, но я продолжаю держать бутылку до тех пор, пока она не берет ее и не подносит к губам.

Белла делает пару глотков, затем возвращает емкость обратно.

– Спасибо.

– Пока едем, допей все, – говорю я, закрывая крышку и ставя воду в подстаканник рядом с ее коленом. – Прости, пожалуйста. Я, честно говоря, был уверен, что ты знаешь большую часть этого… или, по крайней мере, самое важное.

– Я не знала, но ты не должен извиняться, – едва шепчет спутница. – Ты не совершал ничего плохого, просто хранил эти секреты. Неважно, насколько я сейчас расстроена, я рада, что все стало известно.

Чувство вины давит на плечи. У меня есть такой секрет, который переплюнет все дерьмо, сотворенное ее семьей.

Черт, она держится из последних сил. А что же будет, когда она все-таки узнает про этот долбаный брак по доверенности, который организовал Джон?

– Очень рада, – снова шепчет она. – Я чувствовала себя виноватой, когда получила наследство вместо родителей, которые были уверены, что все останется им. Я была готова уступить им.

Девушка горько усмехается. Я сохраняю молчание, вцепившись в руль с такой силой, что костяшки побелели.

– А теперь до меня дошло. Теперь я знаю, почему мне приходилось так часто звонить деду… Почему они убеждали меня сказать, что мой вуз отстойный, хотя это на самом деле далеко не так. Почему они заставляли переехать, хотя я не хотела. – Она качает головой в такт своим мыслям. – Они использовали меня как пешку, чтобы заполучить еще больше денег. Никогда не пойму, почему дед держал все в секрете, но… это не хуже того, что сделали мама и папа. И знаешь что? Теперь мне будет легче защитить «Норт Эрхарт» от их жадных рук.

Мысленно я улыбаюсь. Мне нравится решительность в ее голосе. Нет ничего лучше волшебного своевременного пенделя человеку для придания ему ускорения и верного направления. Хотел бы я, черт подери, чтобы Молли и Гарри были единственными, от кого надо уберечь компанию. Но озвучивать это я не собираюсь. Точно не сейчас.

– Поехали, Дрейк, – просит она, уставившись вперед. – Я уже в порядке. Даже более чем, давай сделаем это.

Чтобы она ни говорила, как бы она ни уверяла, что в порядке, я внимательно осматриваю девушку. Я достаточно повоевал, чтобы уметь определять, когда человек в шоке. И с Беллой Рид определенно не все в порядке. Об этом свидетельствует туннельное зрение. Если ты руководствуешься задетой гордостью, ошибки гарантированы, хоть и оправданны.

Говорить с ней сейчас будет нелегко.

Если я начну противоречить ей, она моментально придет в ярость.

Я завожу пикап, оглядываю трассу и трогаюсь. Штаб-квартира компании находится на другом конце Далласа, но я сомневаюсь, что она придет в себя за те пятнадцать минут, что понадобятся на дорогу. Когда мы въезжаем в город, я поворачиваю налево, чтобы выиграть немного времени.

– Эй, разве это дорога в офис? – Она мельком смотрит на меня.

Блин. Я надеялся, что она не так хорошо ориентируется на месте.

– Я думал, что мы сначала закинем документы в офис Шеридана. Это займет всего секунду, – стараюсь спокойно ответить.

Слава богу, она хотя бы не сопротивляется этому предложению.

Я все еще зол на Джона. И буду злиться даже после того, как эта гребаная чертовщина закончится.

Я не могу понять, почему старик именно меня вынудил вывалить на нее семейные скелеты. Твою мать!

Когда через несколько кварталов я паркуюсь у офиса адвоката, Белла бормочет, что подождет в машине.

– Я скоро. – Схватив конверт с заднего сиденья, скорее сваливаю.

Зайдя в приемную, я киваю секретарше.

– На месте?

– Нет, мистер Шеридан на приеме у врача. Должен вернуться через час или два. – Она протягивает руку за конвертом. – Давайте я передам ему.

Я чуть было не прячу конверт за спину. Понятия не имею, насколько она посвящена в дела. По идее, Шеридан доверяет ей, но я-то нет. Особенно в том, что касается скандальных брачных авантюр в маленьком городишке.

– Подождите. Мне нужно оставить ему записку, – говорю я.

Она протягивает блокнот и ручку, а затем встает и предлагает свое рабочее место.

Я вкратце подвожу итоги недавних событий. Пишу на листке, что Белла не знала ни о брачном договоре родителей, ни об опеке, и вкладываю записку в конверт. Всю дорогу я переживал, что не запечатал конверт, но сейчас рад этому. Я облизываю клейкий край и плотно прижимаю, чтобы он приклеился.

Секретарша открывает мне дверь в кабинет адвоката.

– Вы можете положить их ему на стол. Никто не увидит эти документы, кроме самого мистера Шеридана.

– Спасибо. – Захожу, быстро кладу конверт на стол и выхожу.

– Как только мистер Шеридан вернется, я скажу, что вы приходили, – говорит женщина, возвращаясь к себе на рабочее место.

Я киваю, еще раз благодарю ее и иду к выходу.

– Удачного дня, мистер Ларкин.

– Вам тоже. – Выхожу через дверь, гадая, как скоро в мою жизнь вернутся хорошие дни. Мирная жизнь с Джоном Ридом на ранчо закончилась.

Напряжение, уныние, чувство одиночества, которые я пережил со своим отцом и Энджи… по сравнению с нынешней ситуацией кажутся слишком простыми. И это о чем-то говорит.

– Ты быстро, – говорит Белла, когда я забираюсь обратно на водительское место.

– Шеридан у врача. Я не говорил с ним.

– Ничего удивительного. Вчера он выглядел очень больным, – говорит она. – Надеюсь, ему скоро станет лучше.