Скажи это сердцу

Британи удалось отлепить язык от нёба:

– Он великолепен. Десять лет назад в Нусе не было ничего подобного.

Гордая улыбка на лице Ника поразила ее не меньше, чем его костюм.

– Он был построен пять лет назад. Дела идут отлично.

– Последние годы я много ездила по миру, но не видела ничего подобного. – Упоминание о деловых поездках рассеяло чувственный туман, окутавший Британи, и она выразительно посмотрела на пустые руки Ника. – Где мои бумаги? Ты хоть взглянул на них?

Ник покачал головой и сделал знак официанту, который устремился к ним с такой поспешностью, будто его позвал сам премьер-министр.

– Я решил сначала послушать тебя, а уже потом изучить детали.

– Поэтому ты в костюме? – выпалила Британи и тут же пожалела о своих словах. Ну зачем показывать Нику, что она обратила на это внимание?

Прежде чем он успел ответить, официант спросил:

– Как обычно, мистер Манчини?

– Да, спасибо, Киоши.

Удивленная, Британи посмотрела на них обоих. Ник вряд ли успел рассмотреть имя на беджике молодого человека, кроме того, «как обычно» свидетельствовало о том, что Ник тут частый гость.

Странно, ведь от фермы Манчини до Нусы добрых полтора часа езды, а Ник никогда не был завсегдатаем баров. Впрочем, они не виделись десять лет. Что она знает о нынешнем Нике?

– Нравится? – Он выразительно посмотрел на свой костюм, и Британи ничего не оставалось, как посмотреть тоже.

– Я никогда не видела тебя в костюме.

В его глазах промелькнуло не понятное ей удовлетворение.

– Время идет время, люди меняются.

Британи так сжала свой бокал, что не удивилась бы, если бы он лопнул у нее в руках.

– Действительно. Итак, давай вернемся к делу.

– Должен признаться, я заинтригован. Наверное, это дело очень важно для тебя, если ради него ты покинула сверкающий огнями Лондон.

Чтобы все ему объяснить, ей нужно начать с самого начала. Как она работала по двадцать четыре часа в сутки, чтобы добиться успеха. Ездила в забытые богом места, по крупицам собирала информацию… И все это в целеустремленной погоне за независимостью. Ник вряд ли поймет. Его отец не чаял души в сыне, а отсутствие матери связало их крепче любых уз. А у нее все было по-другому.

– Хорошо, я расскажу тебе вкратце. – Британи чуть подалась вперед и приступила к рассказу. – Я работаю в крупнейшей лондонской рекламной фирме, Ник. Нам заказали рекламную кампанию о развитии сахарной промышленности в мире. – Увидев искру интереса в глазах Ника, Британи воодушевилась. – Буду честна с тобой – я очень заинтересована в успехе дела. Если я справлюсь, меня ждет повышение – должность исполнительного директора.

Ник приподнял брови:

– Что ж, впечатляет. – Подняв бокал с пивом, принесенный официантом, он сделал большой глоток. – И какова моя роль во всем этом?

«Итак, мы добрались до сути».

– Твоя ферма – самая старая плантация сахарного тростника в Австралии. Если у меня будет эксклюзивная возможность использовать ее в рекламе – произвести съемку, рассказать историю, успех гарантирован. Вот так в двух словах обстоит дело. – Британи не понравилась установившаяся тишина. Она ждала какой-то иной реакции, но не этого напряженного молчания. – Все цифры я изложила в своем предложении. Сколько наша компания готова заплатить, сколько времени это займет и все прочее. – Ник молчал, и Британи не выдержала: – Ну и что ты скажешь?

– Выглядит вполне осуществимо…

На Британи мгновенно накатила волна облегчения.

– …но есть проблема – я продаю ферму.

– Продаешь?! А где ты будешь жить? Работать?

От снисходительной улыбки Ника Британи похолодела.

– Ты по-прежнему видишь во мне этакого деревенщину, парня с фермы, да?

Британи тщетно боролась со вспыхнувшим румянцем.

– Нет, конечно. Я просто не понимаю, зачем тебе ее продавать.

– Потому что теперь я живу здесь. – Ник сделал неопределенный жест рукой.

Британи проследила за движением его руки и удивленно подняла брови. Этот шикарный костюм на Нике, несвойственная ему раньше снисходительная улыбка, его непонятные комментарии…

– Ты живешь в этом отеле?

Она недоверчиво покачала головой, будучи твердо убежденной, что если Ник и принадлежит какому-нибудь месту, то только не этому сверхэлегантному отелю. Он всегда любил их семейную ферму, гордился ею. Что же изменилось?

Тот Ник, которого она знала и любила, много трудился под палящим австралийским солнцем, собирая урожай, его руки всегда были в машинном масле, потому что он непрерывно холил и лелеял свой «харлей», на котором с ветерком носился по просторам…

– Что, так трудно поверить? – Ник нахмурился, и стало заметно, как он напряжен.

– Просто это не ты.

– Теперь – я. – В его глазах полыхнул злой огонек. – Если в юности мы с тобой немного пофлиртовали, это не означает, что ты меня хорошо знаешь.

Его слова причинили ей такую сильную боль, какой она не ожидала – ведь прошло десять лет.

– Нас связывало большее, ты и сам это прекрасно знаешь.

Ник так быстро опустил глаза, что Британи так и не поняла, согласен он с ней или нет.

– Ладно, не важно. Это все не имеет отношения к делу. – Ник посмотрел на свои часы и поднялся. – Извини, у меня здесь назначено собеседование.

– Ты устраиваешься в отель на работу?

Ник пожал плечами, на его губах снова появилась эта противная снисходительная усмешка.

– Уже работаю.

– Что?!