Фрэнсис Скотт Фицджеральд. Первых сорок четыре года. Маленькие рассказы о большом успехе

Фицджеральд опустил глаза и покраснел.

18. Когда я разбогатею

– Ладно, пьянство понять ещё можно. Молодой офицер, кровь играет… Но почему вы бросили университет? Вас призвали? А у меня другие сведения – вы отправились на призывной пункт сами, в качестве добровольца.

Фицджеральд, не поднимая глаз кивнул.

– А какая у вас, позвольте спросить, профессия? На что вы будете содержать мою дочь? Сколько у вас денег, Скотт, уж простите мне этот бестактный вопрос. Но я же отец.

– Я заработаю, мистер Сейер. Вот увидите! – с горячностью заговорил Скотт.

– Заработаете – приходите, – отрезал судья.

– Мистер Сейер… А если всё-таки заработаю, вы благословите наш брак?

Энтони Сейер с усмешкой посмотрел на Фицджеральда.

– Я вам уже сказал.

– Тогда я просто обещаю и вам, и Зельде. Я разбогатею. Причём, скоро…

Он был в отчаянии. Он шёл по пыльной дороге в свой проклятый лагерь, а рядом шла Зельда.

– Зельда, милая, – сказал он, останавливаясь и взяв девушку за руки.

– Скотти, я очень тебя люблю. Но ты слышал, что сказал папа. Он прав. Я не могу и не хочу быть нищей. Это даже представить невозможно.

– Я разбогатею, милая. Только ты дождись, ладно? Обязательно дождись. Ты увидишь, я очень талантливый. И впереди у нас счастливое и обеспеченное будущее.

Зельда обняла его и заплакала. Не удержался от слёз и он…

Вернувшись в лагерь, он отправился прямо к командиру.

– Сэр, – сказал он, – когда я могу подать рапорт об увольнении из вооружённых сил?

– Да хоть сейчас.

19. Рекламное агентство

Ни один отец, если он приличный человек, не пожелает своей дочери плохого. Смягчилось сердце и Энтони Сейера. Незадолго до отъезда Фицджеральда из Алабамы, он дал согласие на помолвку дочери. Матушка, которая ещё больше переживала из-за бедности будущего зятя, поплакала, но всё же смирилась.

И несчастный Скотт сел на поезд. В руках у него был скромный фанерный чемодан. А на перроне рыдала безутешная Зельда. А рядом печально возвышались две фигуры – матушки и папеньки Сейеров. Они-то уж наверняка надеялись, что Скотти уедет в свой Нью-Йорк и не вернётся. А Зельда постепенно забудет своего воздыхателя. Сколько приличных парней вокруг…

Фицджеральд устроился в рекламное агентство при нью-йоркской железной дороге. Снял грошовую комнатку, продав полевой бинокль. Зарабатывал копейки, но всё же в марте 1919 года отправил в Монтгомери золотое обручальное кольцо.

Он посылал ей милые безделицы, отдавая за них всё, что получал в агентстве. Очень много писал, но продать свои рассказы не мог. Это была юмористика – талантливая, но мало чем выделявшаяся на общем фоне подобной литературы.

А Зельда отвечала ему нежными любовными письмами. Они не были ещё близки, это более всего и мучило Фицджеральда. Девушка на выданье, томимая страстями и желаниями – он видел, видел её настроение, её жажду любви. И он… жутко её ревновал. Боялся потерять. Умирал со страху каждую ночь, представляя свою Зельду в объятиях другого мужчины.

20. Забавы Зельды

А что Зельда? Она тоже любила несчастного Скотта, который готов был ради неё на любые лишения и подвиги. Но… она оставалась Зельдой Сейер, взбалмошной и своенравной девчонкой.

Отвечая жениху нежными письмами, Зельда не забывала зорко посматривать вокруг. Она по-прежнему была не прочь завести новое знакомство, принимала ухаживания молодых соискателей на её сердце. И однажды увлеклась молодым красивым парнем – спортсменом одного из американских колледжей. Увлечение зашло так далеко, что Зельда отправилась следом за новым возлюбленным в Атланту, где тот принимал участие в соревнованиях.

Но её новая любовь очень быстро прошла – Зельда поняла, что этот парень вовсе не умница Скотт. Парень же так не считал. И на прощанье подарил девушке милую золотую безделицу в надежде, что теперь-то она его уж точно не забудет.

Зельда не забыла, но решительно отвергла. И в ответ на его пылкое письмо отослала назад золотое украшение, сопроводив его письмом, в котором она говорил прямо – нет, я люблю другого. И поэтому должна вернуть твой подарок. Прости, прости…

Золотая финтифлюшка была упакована в конверт вместе с письмом. Конверт отнесён на почту и отправлен – вместе с другими письмами.

Зельда всё сделала правильно. Только чуточку перепутала. Письмо Скотту она отправила в Атланту. А письмо с золотой безделушкой и объяснениями – в Нью-Йорк…

21. Чужое письмо

Состояние Фицджеральда после того, как он дрожащими руками вскрыл письмо Зельды, можно описать двумя словами – ужас и отчаяние. Он всё понял. Пока он здесь, в Нью-Йорке, боролся за их будущее счастье, его невеста крутила любовь с каким-то парнем. И, очень может быть, не с одним… О, боже!

Скотт тут же бросился на вокзал и утром следующего дня уже был в Монтгомери, у дверей дома родителей Зельды. Открыл отец, но Скотт даже не поздоровался, отодвинул папашу, как неодушевлённый предмет, и ринулся в дом.

Увидев Зельду он не выдержал, расплакался. А потом набросился на неё с упрёками. Энтони Сейер посмотрел на эту сцену, да и махнул рукой. Только и сказал:

– Разбирайтесь, ребята, да только не в моём доме. А я умываю руки.

Выбежавшей на шум матери он сказал:

– Успокойся, Молли. Похоже не только дочка у нас сумасшедшая, но и будущий зять…

А Скотт твердил лишь одно:

– Зельда, мы должны пожениться. Прямо сейчас. Если ты не согласишься, то я тебя потеряю. Ты выскочишь замуж, и я должен буду… покончить жизнь самоубийством. Ты понимаешь, Зельда? Я застрелюсь!

И Зельда, сама непосредственность, плакала, целовала бедного Скотти и говорила:

– Стреляйся, любимый. Но сейчас наш брак невозможен. Ты беден, я бедна. Как мы будем жить?

И снова плакала…

Убитый горем Скотт поплёлся на вокзал. Зельда осталась дома. В руках Фицджеральда поблёскивало золотое обручальное колечко. Зельда вернула его. Помолвка была расторгнута.