Круиз-контроль. Как «руссо туристо» покоряли Африку

– Вернувшись на Родину, – продолжил рассказ начальник отдела, – докладывая руководству разведки о результатах работы, продемонстрировал означенный документ. Его коллега, знающий греческий язык, полистал паспорт и под веселую реакцию присутствующих зачитал запись в разделе «особые отметки»: «нет правой ноги». Вот так преподаватель показал нам, как можно работать, не прибегая к помощи современных технических средств.

– Правда, сейчас другие времена и без техники не обойтись, – завершил лирическое отступление полковник. Прощаясь, крепко пожал руку своему новому помощнику и пожелал «счастья в труде и успехов в личной жизни».

В ходе испытательного срока, как ему казалось, Влад избрал верную тактику прилежного ученика: внимательно слушал старших, не произносил заумных фраз, не пытался «въехать на чужом горбу в рай». Оказывал коллегам помощь в оформлении оперативных документов, преуспел в написании аналитических отчетов. Ходил на дежурства, участвовал в спортивных соревнованиях и даже отличился на подшефной овощной базе им. Ф. Дзержинского, помогая столице в заготовке овощей. В итоге сумел выстроить добрые отношения с коллегами и заслужил право быть приглашенным на неформальные мероприятия.

В один из октябрьских четвергов, когда сотрудники сдавали нормативы по плаванию в бассейне «Динамо», Влад по причине медицинского освобождения сидел в кабинете и просматривал список приглашенных на дипломатический прием в посольство «Республики Замбези» по случаю Дня независимости. Его занятие прервал звонок помощника заместителя начальника главка, который попросил его срочно прибыть в приемную генерал-лейтенанта Константина Витальевича Боярского.

Звонок был неожиданным и насторожил: прямой вызов, минуя непосредственного начальника, как правило, не сулил ничего хорошего. Владу за период стажировки не приходилось встречаться с руководителями столь высокого уровня. Его общение ограничивалось категорией начальников отделений. Влад начал привыкать к особенностям их стиля управления. Не так остро реагировал на проявление порой с их стороны вспыльчивости или неуместной иронии. И вдруг как гром среди ясного неба. Вызов не просто к одному из руководителей главка, а к легендарному контрразведчику, послужившему прототипом популярного телесериала Юлиана Семенова «ТАСС уполномочен заявить».

Пока Владимир шел по коридорам ведомства и поднимался на лифте, он вспоминал, что ему известно о Боярском. Участник Великой Отечественной войны. Начинал службу в разведке, работал в посольской резидентуре в Великобритании. После очередной антисоветской кампании объявлен персоной нон грата и выслан из страны. Получив назначение в главк, много сделал для активизации работы советской контрразведки. Лично курировал особо важные дела на изменников Родины и шпионов, участвовал в создании единой системы информационного обеспечения контрразведки, отмечен государственными наградами. Генерал пользовался непререкаемым авторитетом, слыл мастером нестандартных оперативных комбинаций. При этом был крут с подчиненными и строго спрашивал с нерадивых работников. Вместе с тем смело выдвигал на руководящие посты талантливых молодых сотрудников, не скупился на поощрение отличившихся.

Войдя в разместившуюся на 3-м этаже приемную скромных размеров с окном, выходившим на площадь, в центре которой возвышался памятник Ф.Э. Дзержинскому, Влад доложил помощнику о прибытии. Пока тот связывался с начальником, осмотрел помещение. Как и иные типовые кабинеты, оно располагалось в известном москвичам и гостям столицы доме под номером 2 на улице Дзержинского, бывшей Лубянке, где до революции находился доходный дом страхового общества «Россия».

Штаб-квартира, центральный аппарат КГБ СССР размещался в нескольких зданиях, образовавших в центре Москвы небольшой микрорайон, соединивший дома разных архитектурных стилей и годов постройки. С птичьего полета он выглядел как замкнутый в многоугольник комплекс строений, соединенный в середине корпусом, где размещался следственный изолятор ОГПУ-НКВД. Начиная с 30-х г. ХХ века комплекс неоднократно перестраивался. Окончательный вариант был стилизован и дополнен новыми постройками в 70-х годах под руководством академика архитектуры А.В. Щусева.

Минут через десять в селекторе раздался негромкий голос:

– Пригласите Самохина.

Войдя в кабинет, вниманием Влада завладел его владелец. В большом кресле с подголовником за письменным столом располагался мужчина лет за пятьдесят, крепкого телосложения, одетый в темно-серый костюм, белую рубашку и модный галстук в красно-синюю полоску. Скуластое лицо, высокий с залысинами лоб, глубоко посаженные глаза и волевой подбородок придавали его внешности некую монументальность. Государственный муж пребывал в состоянии озабоченности и деловитости.

Услышав доклад о прибытии и не в силах оторваться от важного документа, он продолжал его изучение, делая пометки карандашом. Не взглянув на вошедшего, жестом руки показал, что можно присесть.

Влад разместился у приставного столика для совещаний и, пользуясь паузой, стал изучать убранство кабинета. Его взгляд сконцентрировался на рабочем столе генерала. Стол руководителя многое может рассказать о характере и привычках его владельца. Типовой для столоначальников масштабный предмет предвоенной поры был сделан из ценных пород древесины. Шедевр мебельного искусства был акцентирован включенной, несмотря на полдень, старинной бронзовой лампой, вычурным чернильным прибором с приспособлениями для перекидного календаря, стакана под карандаши и чернильницы. На поверхности стола, покрытого зеленым сукном, лежали два внушительных дела. Рядом – кожаная папка с золотым тиснением «на подпись».

На стене – обязательный для помещений руководителей всех уровней портрет генерального секретаря ЦК КПСС Л.И. Брежнева. На полу от двери до стола простиралась малиновая ковровая дорожка с зеленым кантом. В углу – старинные напольные часы с круглым латунным маятником, рядом журнальный столик и два кресла. Вдоль стены – четыре массивных шкафа. В одном из них, приспособленном под музейную экспозицию, подарки делегаций стран дружественных органов безопасности. На полках – разновеликие бюсты вождей мирового пролетариата, модель пограничного катера, китайская ваза с драконами, макет военного самолета и другие идеологические сувениры.

«Жизнь экспонатов недолга, – подумал Влад, – ибо определяется сроком пребывания владельца кабинета на посту. У каждого нового начальника – свои подарки».

Наконец, поставив в документе точку, Боярский снял очки, энергично потер сощуренный глаз и произнес:

– Извините, капитан, срочная записка в политбюро. Так вот, зачем я Вас, собственно, пригласил. Если не ошибаюсь, Вы прикомандированы к линейному отделу и продолжаете работать над диссертацией. Он взял со стола квадратный листок и прочитал: «Роль зарубежных спецслужб в механизме подавления политических противников правящих режимов». Что ж, тема интересная, новизна и практическая значимость очевидны. О ней мне рассказал Ваш научный руководитель Христофор Ипполитов. В недавнем прошлом мой коллега и добрый товарищ.

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант, – согласился Влад. – Тема актуальная и в СССР еще не исследована.

– Можешь обращаться ко мне по имени и отчеству, – разрешил Боярский.

Пользуясь случаем, который вряд ли еще представится, Влад набрался смелости и решил заручиться поддержкой высокого руководителя.

– Разрешите, Константин Витальевич, посоветоваться с Вами как с профессионалом, имеющим большой опыт оперативной работы.

– Изложите кратко суть, – ответствовал Боярский, продолжая его разглядывать.

Приободренный Влад начал с главного:

– Никак не могу определиться с объектом и предметом исследования. Проанализировал десятки государственных переворотов, путчей и революций в развивающихся странах, и, честно говоря, в творческом тупике. Только в Африке их совершается до десяти ежегодно.

– Верно, – согласился Боярский. – Пути современного развития стран «третьего мира» неисповедимы. Их множество, и выявить закономерности насильственной смены власти – задача не простая. Другое дело – у нас!

Он впервые улыбнулся и вопросительно посмотрел на Влада.

– Всего три революции, из них две удавшиеся. Но какие! Не только страну, весь мир на дыбы поставили! Однако здесь, надо признать, научных перспектив не предвидится. Написаны тысячи трудов, в которых Октябрьская революция исследована по дням и даже часам. Историки подсчитали, что в 1918 году на субботнике в Кремле с В.И. Лениным бревно несли около ста участников мероприятия, о чем они искренне поведали в мемуарах. Есть, конечно, и белые пятна. Однако раскрашивать их время не пришло.

– Я не теоретик, – продолжил излагать свое мнение генерал, – но полагаю, что объектом исследования могут быть современные проблемы национально-освободительного движения. В переходный период исторического развития и поиска пути развития к новой политической модели – социализму или капитализму – они неизбежно сталкиваются с контрреволюцией, организуемой бывшими метрополиями. С середины ХХ века в рамках неоколониальной стратегии процесс насаждения в мире лояльных Западу политических режимов возглавили США. Смена правящих режимов, гражданские войны, государственные перевороты – объективный и в то же время кровавый и затратный путь познания этими странами истины. С другой стороны, выскажу предположение, что главная битва за эти страны с их неистощимыми ресурсами еще впереди. В грядущем противостоянии с Западом СССР отведена особая роль. В перспективе неизбежны победы и поражения, масштабные потери и расходы. Поэтому роль спецслужб в глобальном противостоянии двух сверхдержав трудно переоценить. Они были и всегда будут на острие политической борьбы за власть. Анализ их деятельности, определение роли и места в этом процессе, практические рекомендации для органов КГБ, на мой взгляд, могут составить предмет Вашего исследования. Желаю Вам успехов. Дерзайте!.. Теперь о главном. В связи с проведением в Москве Олимпийских игр ведется гигантская подготовительная работа. Перед органами партия поставила сложные задачи по обеспечению безопасности этого международного мероприятия. Сотрудники главка переведены на усиленный режим, впрочем, вы это почувствовали. Но жизнь не стоит на месте, – продолжал он. После подписания в 1975 году в Хельсинки Заключительного акта о безопасности и сотрудничестве в Европе быстрыми темпами развивается сотрудничество с зарубежными странами. Идет сложный переговорный процесс по сокращению вооружений, ведутся гигантские стройки, прокладываются газо- и нефтепроводы в Европу. Произошла невиданная ранее активизация спортивного, культурного и туристического обменов. В новых условиях оперативной обстановки, – подытожил он, – заметно прибавилось работы у сотрудников КГБ, обеспечивающих безопасность наших граждан за рубежом. Поэтому мы решили привлечь Вас к этой работе и командировать для обеспечения безопасности круиза к берегам Африки. Будете оттачивать оперативное мастерство, заодно наберете материалы для диссертации. Несмотря на молодость, принято решение назначить Вас старшим оперативной группы. Вы коренной москвич, имеете базовое образование и опыт работы, разбираетесь в проблемах развивающегося мира. Организатор круиза – ЦК ВЛКСМ, а Вы в прошлом – секретарь Комитета комсомола с правами райкома. Вам легче будет найти с ними общий язык в период подготовки к мероприятию. В туристическом отделе управления есть уникальный профессионал – Савелий Лукич Кудрявцев. Опытный сотрудник, он поможет Вам войти в курс дела, преподаст полезные уроки. Я позвоню ему и попрошу, чтобы он выступил в роли наставника. Не возражаете?

– Большое спасибо, – ответил окрыленный Влад и привстал со стула.

– Что ж, если задача ясна, полный вперед, – напутствовал генерал, крепко пожимая руку Влада на прощание.

Выйдя в коридор, Самохин не сразу осознал, что произошло. Через четыре месяца ему предстоит отправиться за рубеж и отвечать за безопасность туристов со всей страны. Раньше ему приходилось выезжать за рубеж в короткие командировки в составе группы специалистов в социалистические страны Болгарию и Польшу. Однако столь масштабного опыта у него не было, и он испытывал понятное волнение – справится ли?

В отделе поделился новостью с коллегами. Реакция была предсказуема. Кто-то поздравил. Были и те, кто откровенно позавидовал:

– Везет же некоторым ученым. Без году неделя в главке, а уже за бугор собрался. Влад сделал вид, что не заметил колкости, и пообещал проставиться, если все получится.

Знакомьтесь. Мой наставник Савелий Лукич

Решение о командировании было принято незамедлительно, как и обещал Боярский. Через пару дней соответствующий приказ зачитал на совещании начальник отдела. Тут же предупредил, что прежние обязанности с Самохина не снимаются: «хочешь жить – умей вертеться»! Поэтому работу, связанную с подготовкой к командировке, приходилось совмещать с текущими делами. Рабочий день удлинился и нередко завершался ближе к ночи.

За оставшиеся месяцы Владу предстояло выполнить множество разнообразных дел. Дни были насыщены мероприятиями до предела. В их число входило изучение оперативной обстановки в странах пребывания, справок на туристов, составление документов, их согласование и консультации с координирующими инстанциями: ЦК КПСС и ВЛКСМ, Бюро международного молодежного туризма «Спутник», заинтересованными министерствами и ведомствами, Госбанком СССР.

Объем нагрузки вырос перед отъездом. Группы туристов прибывали в Москву со всей страны и заселялись в гостиницу «Орленок» в круглосуточном режиме. Влад располагал в ней служебным номером, используемым ведомством для оперативных целей. В нем он работал с документами, принимал на связь и инструктировал негласных помощников. Проводил собеседование с руководителями туристических групп и нередко ночевал в гостинице.

Влад вряд ли справился с делами, если бы не бесценная помощь Оперативника с большой буквы подполковника Савелия Кудрявцева, выделенного ему в период подготовки в качестве наставника. Случилось так, что этот человек стал для него судьбоносной фигурой. Его профессиональное мастерство и личное обаяние сыграли важную роль в становлении Влада как оперативника. Его мудрые советы не раз выручали в непростых жизненных ситуациях. Поэтому в глубине души Влад был признателен Лукичу за науку и при случае часто поминал его тихим и добрым словом.

Поскольку данный персонаж не раз будет встречаться в ходе повествования, необходимо познакомить читателя с ним поближе. Их первая встреча состоялась в центре Москвы на Моховой улице в массивном здании № 6, где размещалось представительство Главного управления по иностранному туризму при Совете министров СССР, известном как «Интурист». Кудрявцев располагался на пятом этаже в большом кабинете с высокими потолками и массивными окнами.

Войдя в кабинет, Влад поздоровался и бегло осмотрел его типовое скромное убранство. Стены помещения были обшиты деревянными панелями, с потолка свисала гигантская, стилизованная под хрусталь бронзовая люстра. Вдоль стен – три письменных канцелярских стола, рядом сейфы и стулья. На стене политическая карта мира, у окна – дерево фикус в деревянной кадке. Из окна открывался красивый вид на Александровский сад и Красную площадь. Зачарованный панорамой, Влад процитировал фрагмент из детской классики:

– А из нашего окна площадь Красная видна!

– Ну, здравствуй, молодой ученый, – раздалось в ответ. Выйдя из-за стола, Кудрявцев пожал Владу руку. Вижу, в тебе проснулась поэтическая натура? По поводу тебя мне звонили, – и он показал указательным пальцем вверх. Разговор будет долгим, присаживайся. Договоримся сразу: сначала я задаю вопросы, ты отвечаешь, потом – наоборот. Времени на подготовку мало. Если я увижу, что мои рекомендации игнорируются, пеняй на себя!

Поскольку Самохину предстояло за короткий период максимально впитать премудрости оперативной работы в условиях непредсказуемой заграницы, то в процессе их последующих встреч он слушал рекомендации наставника и одновременно пытался понять этого неординарного человека.

Как говорится, первые впечатления – самые верные. Эту аксиому он запомнил в Высшей школе, изучая психологию. В глаза бросились нюансы неординарной внешности Лукича. Выдающиеся мохнатые брови, слегка прищуренные, искрящиеся серые глаза, удлиненный нос и седые, аккуратно подстриженные усы. В светло-коричневом костюме отечественного производства и цветной рубашке без галстука он был скорее похож на гостя столицы или сельского учителя. Заподозрить в нем чекиста было трудно.

В процессе дальнейшего общения Влад пришел к выводу, что наука в данном случае не всегда права. Первое впечатление оказалось ошибочным и не раз менялось в диапазоне от искреннего восхищения до стойкого неприятия. Со временем пришло понимание уникальности и многогранности его личности.

Влад перед встречей навел справки о Лукиче. По тому, как почтительно обращались к нему начальники разных уровней, выходило, что человек он неординарный. Юношей с четвертого курса факультета иностранных языков педвуза был призван в армию и закончил войну в Кенигсберге. Служил в особом отделе военной контрразведки «СМЕРШ» Прибалтийского фронта. После окончания войны – в Управлении особых отделов КГБ в Группе советских войск в Германии, где успешно провел ряд операций по внедрению агентуры в структуру возрождающейся после войны немецкой разведки – БНД. Награжден орденом Красного знамени.

В 60-х годах у Лукича проявились проблемы со здоровьем, сказалось ранение. После лечения его перевели в территориальные органы госбезопасности в Москву. Сменив ряд подразделений, он оказался в туристическом отделе главка, в качестве офицера действующего резерва был прикомандирован к «Интуристу». Сложная послевоенная оперативная обстановка не позволила ему завершить образование. Он предпринимал попытки восстановиться в вузе, однако руководство было неумолимо:

– Работай, еще успеешь.

Так случилось, что не успел. Анкетный факт биографии неминуемо отразился на карьере. В свои 54 года подполковник Кудрявцев продолжал службу в должности главного консультанта, и поговаривали, что скоро выйдет на заслуженный отдых.

Харизма Лукича, по мнению коллег, включала многие достойные качества. Профессионал, требовательный к себе и коллегам, наделенный природным аналитическим умом, он имел энциклопедические познания и богатый жизненный опыт. В сочетании с незлобивым характером и недюжинными умственными способностями снискал у сослуживцев неформальное уважение. Обладал талантом держаться на равных как с начинающим оперативником, так и с крутым начальником. Подобный набор черт характера свойствен людям, хорошо знавшим всему свою цену, включая себя.