И в слезах, прождав не мало,
Чтобы кто помог ей встать,
В огорченьи страшном стала
Дама ручками махать.
И на зов прекрасных ручек,
К ней со всех пустившись ног,
Некий гвардии поручик
Мигом даме встать помог!
– На Литейном, прямо, прямо,
Возле третьего угла,
Там, где Пиковая Дама,
По преданию, жила.
Что же дальше? Ах, избавьте!
Не известен нам финал.
Мы не видели… – Представьте,
Нам… туман… там помешал…
Мы одно сказать лишь можем:
Был поручик очень мил!..
И затем, одним прохожим
Поцелуй услышан был!
– На Литейном, прямо, прямо,
Возле третьего угла,
Там, где Пиковая Дама,
По преданию, жила.
10. На «Стрелке»
Ландо, коляски, лимузины,
Гербы, бумажники, безделки,
Брильянты, жемчуга, рубины —
К закату солнца – все на «Стрелке»!
Струит фонтанно в каждой даме
Аккорд Герленовских флаконов,
И веет тонкими духами
От зеленеющих газонов!
И в беспрерывном лабиринте
Гербов, камней и туалетов
Приподымаются цилиндры
И гордо щурятся лорнеты.
И Солнце, как эффект финальный,
Заходит с видом фатоватым
Для Петербурга специально —
Особо-огненным закатом
11. Дама на свиданьи
Вы не видали господина,
Виновника сердечных мук?
На нем – цилиндр и пелерина
И бледно-палевый сюртук.
Вот как зовут его? – Не помню.
Вчера в «Гостинном» у ворот
Без разрешения его мне
Представил просто сам Эрот!
Он подошел с поклоном низким,
Корректно сдержан al'anglaise,
Тихонько передал записку,
Приподнял шляпу и – исчез!
Но где ж записка? – Ради Бога!
Ах, вот она! Лети, печаль!
Вот: «Николай Васильич Гоголь»…
Вы не слыхали? – Очень жаль!
12. В. О. 17 л.
Вот раскрытое окошко!..
И задумчиво сидит
В том окошке рядом с кошкой
Госпожа Агнесса Шмидт.
Где-то мерно бьет «12»…
И, взглянувши на чулки,
Стала тихо раздеваться
Госпожа Агнесса… И —
Ах, Агнессочка, Агнессочка!..
Опустилась занавесочка!..
Через миг довольно резко,
Совершенно невзначай,
Вдруг поднялась занавеска!..
– Ай, Агнесса! Ай-яй-яй!..
Рядом с ней, в любви неистов,
В совершенном забытьи
Господин судебный пристав
Страстно шепчет что-то… И —
Ах, Агнессочка, Агнессочка!..
Опустилась занавесочка!
Через миг, ужасно резко,
Чьей-то гневною рукой
Вновь поднялась занавеска!
– Ой, Агнесса! Ой-ой-ой!..
Ах, как грустно! Ах, как жалко
Неудачников в любви!
Муж Агнессы с толстой палкой
К ним подходит быстро… И —
Ах, Агнессочка, Агнессочка…
Опустилась занавесочка!..
13. Павел I-ый
Смерть с Безумьем устроили складчину!
И, сменив на порфиру камзол,