Студенческая пора. Рассказы

– Твой случай достоин книги Гиннеса! – воскликнул я и поинтересовался: – А что известно о Борисе Юрьевиче?

– С появлением интернета я узнал, что после нашей школы он преподавал в физико-математической школе при Новосибирском университете. И судя по тёплым воспоминаниям о нём бывших учеников этой школы, ныне известных учёных, Борис Юрьевич благодаря своему педагогическому профессионализму и принципиальности помог многим в получении качественного образования.

А в 1968 году его уволили за участие в подписании «письма 46 и», в котором интеллигенция Академгородка выступила с осуждением закрытого суда над московскими активистами «самиздата». Письмо было отправлено в прокуратуру СССР, в ЦК КПСС и в газету «Комсомольская правда», а через месяц текст письма был передан по «Голосу Америки» с указанием фамилий и всех «регалий» подписантов. Соответствующие органы сочли письмо за политическую диверсию и решили, что доверять подписантам учить молодежь нельзя.

– Не могу представить Бориса Юрьевича диссидентом. Неужели он своим аналитическим умом не понимал, что подобное обращение к власти бессмысленно? – удивился я.

– Думаю, что понимал, но не хотел выглядеть в глазах коллег трусом. Лишившись возможности преподавать Борис Юрьевич уехал со строительной бригадой на заработки в Якутию. Потом эмигрировал в Израиль.

В настоящее время Владимир Яковлевич Волков известен, как ученый с мировым именем. После окончания с отличием Казанского государственного университета и аспирантуры он вскоре защитил кандидатскую, а затем и докторскую диссертации. Более подробную информацию о нём можно найти в интернете – энциклопедия «ИЗВЕСТНЫЕ УЧЕНЫЕ».

Своим жизненным примером Владимир Яковлевич опроверг расхожее мнение, что талантам надо помогать, а бездари пробьются сами. К сожалению, в наше время многие бездари добиваются известности в науке с помощью блата и денег: покупают дипломы, учёные степени и звания.

Владимир Яковлевич приятное исключение – только благодаря своему таланту он добился успехов в науке, за что вызывает искреннее восхищение и гордость у многих людей, кому посчастливилось на каком-то участке жизни быть рядом с ним!

Первый экзамен

Счастливчиков, успешно сдавших вступительные экзамены в наш институт, зачислили на первый курс, разбили по группам и отправили в пригородный совхоз «на картошку». Там мы не только помогли сельчанам, но и сдружились.

Вернувшись в институт сплочённым коллективом, мы весело прожили первый семестр: часто устраивали вечерники, отмечали дни рождения выезжали отдыхать на природу, влюблялись…

И закончилась наша беззаботная жизнь, как только настало время первой сессии. Первый экзамен наша группа сдавала по высшей математике. Ведущая семинары по этому предмету миловидная женщина средних лет Мария Ивановна оценила нашу готовность к экзамену, как удовлетворительную. Те, кто хорошо знал предмет, входили первыми на экзамен. Мы с Василием были в их числе. Пожелав друг другу не вытянуть билет в военкомат, мы вошли в аудиторию и удивились – вместо профессора, читавшего нам лекции, экзамен принимала преподаватель с другого потока – Людмила Борисовна, женщина бальзаковского возраста.

Вытянув билет, я сел в первый ряд, напротив преподавателя. Билет попался лёгкий. Написав ответы на листе бумаги, я стал прокручивать в голове написанный текст, задумчиво глядя перед собой..

Тут вошла в аудиторию ещё преподавательница, подсела к нашей и они стали тихо разваривать. До меня донесся отрывок: «… он пришёл пьяный, и я его не впустила».

Улыбка выдала меня…

– Вы готовы? – поставили на меня глаза Людмила Борисовна.

Я кивнул головой.

– Подходите.

Протянув ей билет с ответами, я сел рядом на стул и замер в ожидании её решения. Она ещё минуту поговорила с подругой, потом мельком посмотрела на мои ответы и удивила:

– Посмотрим, как вы освоили пропущенные лекции. Открыла журнал посещения и стала задавать вопросы по пропущенным темам. И тут я поплыл…

– Плохо, – вынесла она свой вердикт. – Подготовьтесь и приходите в следующий раз.

Выйдя из аудитории, я удручённо сказал перепуганным коллегам: «Главное для неё – показать знания по пропущенным лекциями, а билет лишь повод для разговора».

Все запаниковали и стали лихорадочно листать конспекты.

Итог для группы плачевный – только трое получили удовлетворительные оценки, в том числе и Василий.

– Не паникуй, успокоил меня приятель. – Возьми в деканате разрешение на досрочную сдачу экзамена по «начерталке» Ты же её хорошо знаешь. А потом в высвободившее окно пересдашь «вышку». И не забывай истину, если сдашь «начерталку» на отлично, то зачетка уже будет работать на тебя.

Я последовал совету друга, и мне повезло – по начертательной геометрии я получил отличную оценку.

После получения разрешения декана на пересдачу высшей математики с другой группой, я запаниковал – экзамен принимала… Людмила Борисовна.

Она узнала меня. Сразу посадила рядом и предложила решить задачу, по пропущенной теме. Я успешно решил её. Открыв мою зачётку и увидев в ней отличную оценку, она поставила мне удовлетворительную и, протянув зачётку, сказала: «Кто приходит ко мне по второму разу большей оценки не получает».

Я был рад и удовлетворительной.

После первой сессии в нашей группе многих отчисли. На её примере высветилась выстраданная многими студентами истина – настоящим студентом становятся после первой сессии.

Спецвагон

Отзвучали пламенные напутственные речи, отгремел духовой оркестр на привокзальной площади Новосибирска, и скорый поезд, подцепив вагоны с бойцами студенческих стройотрядов, стремительно понес посланцев города в Северный Казахстан на студенческую планету Целина, чтобы там в третьем трудовом семестре они оставили свои памятные автографы: школы, дома культуры, жилые поселки, производственные объекты и частички огня своих пламенных сердец.

Мне предстояла уже вторая встреча с этой романтической планетой, но волнение переполняло мою душу, и, глядя на возбужденных Василия и Анатолия, ехавших со мной в одном купе в первый раз на целину, я хорошо понимал их состояние. Они заворожено слушали мои рассказы о памятных днях, прожитых мною там в прошедшем трудовом семестре, и тревожились, смогут ли оправдать высокое звание бойцов стройотряда.

Новосибирский поезд доставил наши вагоны до Петропавловска и умчался в Москву. По информации командира отряда, нам предстояло в течение трех часов дожидаться пассажирского поезда, следовавшего в южном направлении Казахстана, с которым наши вагоны доедут до города Кокчетава, а оттуда автобусы перевезут наш отряд в с. Ермаковку, где нам и предстояло совершить свой трудовой подвиг – достроить здание школы к новому учебному году.

Командир отряда разрешил всем желающим разбиться на группы и в течение часа ознакомиться с вокзалом и привокзальной площадью. Стояла жара, и я, вспомнив, что через Петропавловск протекает река Ишим, заразил своей идеей Василия и Анатолия.

– Давайте смотаемся на Ишим и освежимся. Когда мы еще получим такую возможность искупаться в нем! Это же останется в памяти на всю жизнь…

Они с энтузиазмом поддержали меня, и мы, доложив командиру отряда о составе своей группы, понеслись по своему тайному маршруту. Я был одет в спортивный костюм, а мои товарищи привлекали внимание прохожих красивыми форменками бойцов стройотряда и от этого чувствовали себя в приподнятом настроении.

Нам хватило двух часов, чтобы искупаться и вернуться обратно. Однако, выйдя на перрон вокзала, мы не обнаружили вагонов со студентами, на их месте стоял товарняк. От нехорошего предчувствия у меня екнуло сердце, но я успокоил себя и товарищей слабой надеждой.

– Наверное, оттащили в тупик, и стоят там.

Мимо проходил железнодорожник, и Василий спросил у него о вагонах.

– Вашим вагонам дали зеленый, – ошарашил он нас.

– Их же планировали отправить позже, – возмутился я.

– Перепланировало высшее начальство. Такие вагоны долго не должны стоять.

– А как же мы? – испуганно выдохнул Анатолий.

– Через час будет пассажирский, с ним и уедете, – успокоил нас железнодорожник.

Мы растерянно переглянулись, так как денег на билеты у нас не хватало.

– А этот куда? – кивнул я на товарняк.

– За углем в Караганду. Через десять минут отойдет, – буднично ответил железнодорожник и проследовал дальше.

– Останьтесь здесь, а я осмотрюсь, – бросил я бойцам отряда и пошел вдоль товарняка. Увидев слегка приоткрытую дверь в одном вагоне, я попытался ее открыть, и она легко поддалась.

– Идите сюда, – позвал я товарищей и, когда они подбежали, пошутил: