Ангел-хранитель аллеи Ангелов

Якобы та немота.
Якобы та черта,
Распятая рядом с Христом.
Помнишь, что было потом?

А я не могу забыть.

Я не могу не быть.
Я на том берегу
И на берегу этом…
А в Лете течёт вода,

Полная капель света.

    (Niko Bizin)
Наше тело (слабости и болезни) – наш Крест. Приходящие к нам бесы – наш Крест. Весь мир – наш Крест. Не было ещё никого, кого бы мир не убил; но – дело наше вполне безнадёжно, а делать его всё же надо. «Начни делать необходимое, затем возможное, и внезапно увидишь, что уже делаешь невозможное.» (Франциск Ассизский)

Я не буду описывать спальню Сталина. Мне проще увидеть его прилегшим на диване. При этом я вовсе не обязан знать, был ли у Сталина диван: Крест есть у всех.

Хотя всем известно, что в спальне Иосифа Виссарионовича было две кровати: на них изготавливались особые матрасы (водоросли и всякая прочая требуха), и отчего-то невозможно было изготовить двуспальный матрас.

Я не обязан так же знать: почему именно невозможно соорудить такую вещь – для него; согласитесь, в тот момент он оказывался ключевой точкой миропорядка: в этой точке времени невозможного (для него) – мало.

Но ничуть не проще описать происходящее сообразно с картиной Клодта. А там царское ложе – то ли лавка, то ли сундук под образами… Прежде чем я продолжу описание этой ночи, я хочу упомянуть о том, что Верховный к этому времени совершил:

«Паразиты искажают наше прошлое, чтобы скрыть свои преступления. История сталинизма сама подсказывает нам разгадку своих феноменов. Ведь именно из этой эпохи понятие «враг народа», то есть вполне разумное представление о теневых структурах, оборотнях, преследующих любое созидательное движение.

Понятие «враг народа» при Сталине родила сама жизнь, и как бы ни высмеивали его, как бы ни шельмовали либеральные кликуши, мы же понимаем, что учение о «врагах народа», проникающих во все поры и структуры общества, создано практиками, из практики и для практики.

Как показывает опыт СССР, отказ от практики поиска «врагов народа» означает крушение государства.

Причём, не обязательно социалистического. США тоже были крепки маккартизмом, а погрузившись в толерантный маразм, пожираются глистами масонерий изнутри…

О том, что «враги народа» бывают, нужно чётко писать, так как это очевидный факт. И о том, что поиски «врагов народа» часто бывают неправильными, ошибочными, тоже писать нужно. Поиск вести – ошибки поиска минимализировать – вот задача государственнической и державной законности, исходная, коренная.

Были ли у Сталина ошибки? Безусловно, и огромные. Некоторые он признал сам, поставив командовать фронтами своих бывших узников, и они, отметим, поняли его, не стали мстить. Но ведь в том всё и дело, что сталинская вертикаль блистательных пятилеток разворачивалась из «чёрного ордена», изначально созданного и запрограммированного не для торжества России, а для её уничтожения.

Безусловно, период Сталина отличен от времени ранних интернационал-большевиков, Коминтернов первой волны. Но не во всём. И репрессии были очень и очень разными, мягко говоря. Часто били не тех, кого надо, а наоборот – те, кого надо бить.

Тем не менее, современный учебник истории России обязан отразить переход России от смерти к жизни, свершившийся (с огромными издержками и ошибками) при Сталине. Необходимо отметить его личные, и созданной им новой партии, неимоверные усилия по индустриализации страны, колоссальное напряжение воли, сил и средств.

Именно Сталину удалось поправить фактически безнадёжную ситуацию, выводя СССР из состояния клинической смерти в ранг передовых и сильнейших Держав мира. Если мы живём в сверхдержаве, и нас не вырезали, как сербов Краины или армян Баку, то в этом заслуга Сталина и только Сталина. Хотя, на его перегибы тоже нельзя закрывать глаза. Да и на то, из какой мрачной среды он вышел…

Россия в лице сталинского СССР вновь стала сильной и единой, вернула утраченные исконные земли. Однако сталинисты проглядели мину замедленного действия – административные границы внутри СССР, проложенные врагами народа: чисто формальная раздача русских земель Украине, Казахстану, ударное, ускоренное формирование автономий неведомых истории племён – это как чеховское ружьё на сцене: раз висит – когда-нибудь выстрелит…

Оно и пальнуло в наши дни. От себя отмечу, что космополиты-большевики обделили не только русских. У армян они тоже отняли много исконных территорий, фактически поддержав турецкий геноцид: изгнали армян со многих земель, уничтожая древний народ, преданного друга России – радея за турок и курдов…

Стратегия и политика сионистского милитаризма – чтобы властвовать, нужно разделить и рассорить. Чтобы сейчас вскрыть все эти гнойники «врагов народа» в советское время, важна правдивая история, знание о происходящем внутри страны и за пределами о далёком и близком. Нужны бесстрастность и храбрость подхода для описания фактов. И – нетерпимость к тому, когда позорно выхолащивают важные исторические факты.

Когда этого нет, нетрудное вроде бы дело – издание единого учебника об истории России – не продвигается с места. Ей снова и снова ставят некие палки в колёса те, кто хотел бы издавать книги на грантах США-Сороса.

Поэтому сегодня в преподавании истории научность там граничит с антинаучностью, доходя до маразма, измышления, утопии практически во всех направлениях. Нет чёткости изложения фактов и заключений, нет объективизма понимания общезначимых событий. Нет желания и нет понимания в научном сообществе о целях и смысле истории

Почему? Да потому что научная история сама по себе превратится в Нюрнбергский процесс над агрессивным сионизмом. Учебник, содержащий правду, будет судить мрачные закулисные круги за все их преступления. Беспристрастно написанная книга, основанная на фактах, станет не только безальтернативной, но и обвинительной. Такой учебник истории прольёт свет на тёмные страницы истории, воздействуя на ум и знания людей, на чувства подрастающего поколения.

Тогда возобладают трезвое понимание и оценка истории, откроется жизнеутверждающее мировоззрение и мировосприятие. Так дисциплина об истории станет по-настоящему нужной и популярной, поднимется дух патриотизма, чего так боятся силы мрака и войны, силы паразитарного присвоения, претендующие на безраздельную мировую власть, несовместимую с историей.

Там где они – нет истории. Там, где история – нет больше их…» (В. Авагян)

Спорный текст. Спорный – хотя бы в том, что я не обладаю достаточными образованием и даже (это минимум) объёмом информации, чтобы поддержать или отвергнуть его постулаты; невозможно отвергнуть лишь одно: результат.

Этим и поспорим.

Результат этот – мы всё ещё живы. А если принять т. н. «врагов народа» за бесов (пусть по Ф.М., а не в чисто православной традиции), то нынешняя бес-сонница Отца народов выглядела именно так: на лавке со скомканной пастелью, под образами прижавшийся к стене человек (Царь всея Руси), схватившийся за голову.

Супротив него сонм призраков. Самый грозный, в ратном шеломе (вместо лица череп) – указывает перстом на душегубца. Поднимается крышка домовины. Толпятся старцы и молодые, женщины и дети… У кого повернётся язык счесть их бесами?

А ведь придётся.

Враг народа – не всегда означает «намеренный враг»: просто человек существует в лишь одной парадигме мира: той самой, в которой нас – нет. В этой парадигме – все прочие версификации миропорядка (где мы торжествуем) для него невозможны. Для него не существует истины (той самой – от Господа): у него своя правда (от лукавого); он не хорош или плох: он просто гибнет (сам) и губит (всех) – сам того не понимая, что он бес.

Более того(!) – принять то, что его парадигма смертельна для государства, для народа и даже для отдельного человека, ему (врагу народа) невозможно… Без катарсиса, конечно же; но где же ему (воспитанному без нужды в катарсисе) – его взять; у него – нет «уверенности в невидимом», для него – несущественно «осуществление ожидаемого». Павел).

А для меня (чего уж) – в видимом мире (напомню: который всех убивает и никого ещё не спас) чаще всего предпосылкой к такому катарсисом оказывается сокрушительное поражение. Поражённый – стою перед нынешним знанием прошлых событий: то, что совершил этот «чудесный грузин» (В. Ленин) – чудо; без этого «чудесного грузина» нас бы не было.

И перестали бы тогда быть все наши прошлые и будущие поражения: не было бы нужды в катарсисе.

– Зачем ты меня убил? – спросил призрак у Иосифа Ужасного.

На картине Клодта Иоанн Васильевич в ужасе прижимается к стене. Мне сложно представить себе Иосифа Ужасного – прижавшимся к стене. Мне проще увидеть его в один из дней июля или августа 1941 года, безмерно уставшего и прямо-таки больного от свалившейся на всех нас неизмеримой беды.

– Хороший вопрос, – ответил Верховный. – Ты не спросил: за что?

Призрак начинает примерять на свой череп черты какого-то лица.

– Не спеши, – говорит Верховный. – Личина – это не ответ: что там, за тобой?

Напомню, у моего Верховного хорошее церковное образование. Хотя формально он (как и я, кстати, с моими четырьмя или пятью незаконченными) вполне себе недоучка.

– Личина – намалёванная скоморошья маска; это сиюминутный ответ. Я противостоял тенденции «фальшивого» будущего – черепу под личиной.

Черепу в шеломе не понравилось, что ему не дали напялить личину.

Черепу в шеломе вообще не нравилось то, что он сейчас делает: он (бес-смертный дух) должен превосходить смертного человека – во всём: в казуистике-схоластике, в логике-иррациональности… И не превосходил! Либо – встретил такого же экзистенциального (бездушного) схоласта, либо – что-то не понимал в Промысле Божьем.

Как могли эти бесы-большевики, нечаевцы-ленинцы – стать Промыслом Божьим? А вот как:

«Если вы откроете любую белогвардейскую газету, то вы увидите, что Колчак, который говорит, что он защищает единство России, что он идёт за её национальное возрождение, этот Колчак имеет помощь от всех империалистов мира. Вы в такой газете прочтёте торжествующие заметки о том, что на Севере России наступают очень успешно англичане, что они взяли Архангельск и что не сегодня завтра они продвинутся ближе к центру России.

Здесь же вы прочтёте, что Эстляндия и Финляндия бьют большевиков, что завтра будет взят Петроград, что их войска работают очень удачно. На западе также удачно бьют большевиков и наступают польские войска. Точно так же удачно на юге наступают румынские войска; английский и французский флоты действуют очень удачно, бомбардируют черноморские города и тоже бьют большевиков. Дальше вы читаете, что Баку находится в руках англичан, большевистские корабли тоже разбиваются английским флотом. На востоке японские войска тоже бьют большевиков и тоже действуют удачно.