Выстрел в прошлое

– Сегодня утром.

– Идемте в дом. Холодно на улице…

Зажгли свечу. Окна были надежно занавешены и утеплены всяким тряпьем. Привыкшие к темноте спецназовцы, поначалу с трудом различали предметы. И вот тебе раз – халупа халупой снаружи, хатка была довольно милая внутри. Более того, – это был дворец – настоящее жилье, напоминавшее родину. Кто мог подумать, что после месяцев окопов, ям, крысиных нор в этом предгорном захолустье они увидят привычный, еще советский интерьер с фотокарточками на стенах, с книжной полкой, с недорогими стульями со спинкой.

Марат посмотрел на себя в зеркало и понял, что сам стал похож на бандита: заросший, злой, ненавидящий все и вся. Но минуты расслабленности уходили. Нужно было думать, как добраться к своим, и сможет ли этот старик им помочь. Как бы читая мысли спецназовца, старик произнес:

– Я слышал стрельбу. Молился Аллаху, чтобы война прошла мимо села брата. Предлагал ему: поживи у меня немного. Все-таки у нас большое село. А он отказался. Здесь не все за бандитов, – вздохнул Аслан и закрыл лицо руками… – Жили ведь как люди. И сейчас бы вместе прожили… Сейчас все перевернулось. Стариков перестали уважать. У кого оружие, тот и прав… Брата жалко. Не уберег я его.

В образовавшейся тишине в комнату молча вошла супруга Аслана, принесла чистое белье, тазик с водой, а также овощи и лепешки. Марат спросил у старика:

– Аслан, есть ли в селе бандиты?

– Не знаю, но уши свои они здесь имеют. Ваши солдаты уже давненько здесь не бывали. Слышали, наверное, что у нас здесь произошло. После этого поставили федералы блокпост. Но что толку – солдатики сами разбежались и правильно сделали – нечего им здесь за кого-то погибать. Это ведь политики между собой деньги и нефть поделить не могут. Пока не перебьют друг друга, толку не будет.

– Ваш брат говорил, что вы знаете дорогу в долину. Не могли ли вы быть нашим проводником? – продолжил разговор Марат.

– Лет пять назад смог бы. А сейчас нет – кости свои еле волочу. Да и жена меня не отпустит. Сами понимаете – не переживет она, если я не вернусь. Но я вам все-таки помогу, расскажу, что делать надо. Во-первых, уходите ночью, то есть – как можно раньше. Идти немного, правда, вы устали. Когда я был помоложе, – с некоторой ностальгией вспомнил старик, – я до райцентра, в котором располагаются ваши части, за девять часов проходил. Если без приключений, за сутки дойдете. Во-вторых, вам не следует идти по главной дороге, там можно нарваться на неприятности. Километрах в пяти за селом полуразрушенный мост – по нему пройти и даже проехать можно. Но не советую – можете нарваться на засаду…

Выйдя на улицу, Марат оглянулся по сторонам и прислушался. Было тихо. Село как будто бы спало. Мягко ступая на землю, он делал остановки и, не заподозрив ничего, шел дальше. Внезапно услышал странные звуки со стороны ожидавших его бойцов, а затем несколько одиночных выстрелов, после которых собаки в селе подняли лай. Приблизившись к краю оврага, он увидел, как группа боевиков пытает Лугова. Малышин лежал на земле без движения. Боевиков было человек восемь. Один из них, видно, командир – вытащил нож и приставил к горлу радиста.

– Я бы тебя как поросенка освежевал, – хрипло произнес главный, с перстнем (это, как понял Марат, означало, что он главарь клана или полевой командир). – Но Аслану обещал передать вас живыми. Слишком много вы у него парней положили. – При этом чеченец сильно ударил Лугова по голове, так что тот упал на землю.

Лугова заставили подняться и выбраться из оврага, тело Малышина один из бандитов взял за ногу и потащил вслед за другими. Марат видел, как они вышли на дорогу, где стоял новенький «мерседес».

– Спокойно, Лугов, спокойно, – тихо, почти про себя, произнес затаившийся за огромным валуном Марат. – Сейчас все будет хорошо.

Когда процессия остановилась и главарь, докуривая сигарету, собирался усаживаться в машину, из темноты прямо ей наперерез выскочил Марат и с криком: «На землю, суки!» – обхватил главаря тонкой бечевкой за горло, с силой осадил его на землю. Несколько секунд боевик пытался оказать сопротивление, но тщетно – натренированные руки спецназовца еще сильней сжали бечевку на горле.

– Всем выйти из машины, – приказал онемевшим бандитам Марат. – Скажи им, чтобы они выполняли мои команды, – обратился Марат к полевому командиру и еще больше надавил на горло боевика.

– Делайте, что он говорит, – прохрипел чеченец.

По окровавленному горлу было видно, что Марат нешуточно сдавил горло чеченцу.

– Хорошо, теперь бросайте оружие и ложитесь на землю! – потребовал спецназовец. – Лугов, – обратился Марат к товарищу, – собрать оружие и связать эти ублюдков.

– И что дальше?

– Отведи в овраг и поставь растяжку – пусть помучаются, может, свои через недельку помогут, – с нескрываемым злорадством ответил Марат. – А тебе, ублюдок, придется поехать с нами, – придерживая одной рукой полевого командира, произнес Марат. После этого спецназовец сильно ударил прикладом боевика по затылку, так чтобы он не создавал проблем некоторое время, связал его и залепил специальной клейкой лентой рот.

Пока Лугов возился с «чехами», Марат успел уложить окровавленного Малышина на заднее сиденье рядом с потерявшим сознание «чехом». Малышин был еще жив, но синие глаза от крови не открывал, только нервно моргали ресницы.

– Малышин, слышишь меня? – обратился Марат к своему подчиненному. – Все будет хорошо. До заставы рукой подать. Сейчас мы тебя с ветерком прокатим.

Скрипнув колесами, «мерс» на большой скорости промчался через село.

– Слушай, Лугов, – всматриваясь в дорогу, заметил Марат. – Через пару километров будет мост. Машину оставим там. Дальше пешком.

Десять минут ехали молча. Марат посматривал на Малышина, который как-то неестественно откнулся на заднем сиденье.

«Бедолага, – подумал Марат, – слишком много крови потерял».

– Ты можешь быстрее? – обратился Марат к Лугову.

– Не могу, товарищ старший лейтенант, дорога скользкая.

– Вон, смотри, – мост!

– Вижу, только там, у моста какой-то блокпост.

– Старик мне ничего не говорил.

– Это засада, товарищ старший лейтенант, – чуть ли не по слогам выговаривая слова, доложил Лугов. – Притормозим?

– Сбавь обороты, – приказал Марат.

Это и в самом деле был блокпост – стандартный шлагбаум по всем правилам полевого поста – мешки, оборудованные землянки. На дорогу выскочили несколько солдат в камуфляже российских пехотинцев.

– Вроде свои, товарищ старший лейтенант, – обрадовался Лугов.

Марат ничего не ответил, но только вздернул затвор автомата. И тут сзади прохрипел связанный бандит.

– Тебе чего? – развернулся к нему Марат.

Чеченец при этом еще сильнее захрипел. Тогда Марат вытащил у него кляп и наставил на него дуло автомата:

– Говори, собака, иначе отправишься к предкам!

– Это не федералы.

– А кто?

– Это боевики Яндарбиева. Они со всеми воюют. Но и у нас с ними соглашение. Они не лезут на мою территорию. Я не вмешиваюсь в их дела. Но федералов они тоже не любят.

– Короче, Склифасовский, – рявкнул Марат.

– Без меня вам не проехать. Здесь их человек пятнадцать. А если повернете обратно – сделают из вас консервную банку… Договариваться надо, командир, – с улыбкой ответил чеченец.

– Что ты им скажешь? – неуверенно спросил Марат.

– Скажу, что свои, едут дальше, а ты меня здесь высадишь. Времени у вас будет достаточно, чтобы успеть удрать отсюда.

Машина медленно подъехала к посту. К автомобилю подошли двое. В темноте было трудно разглядеть их лица. Еще двое метрах в двадцати от поста спокойно жарили шашлыки на мангале.

«Нет, – подумал Марат, – свои так себя спокойно не вели бы. Да и машину они, кажется, знают».

– Эй! – крикнул в открывающееся автоматически стекло связанный боевик. – Здесь свои, поговорить надо.