Любомир. По мотивам повести Веры Поповой «Ночь на Ярилу Мокрого»

– Очень интересен твой урок. Дети в обыкновенных садиках и школах даже и не подозревают о заложенных образах в сказках наших предков. А вот о чём ведает сказка КОЛОБОК? – спросил Любомир.

– Колобок рассказывает о лунных циклах. Детям пока не понятно это, но в подсознании у них отложится, что каждый зверь в сказке – это чертог, время нахождения луны в убывающем цикле, -ответила Берестеня, – вот послушай как сказка звучит в оригинале, так, как её рассказывали наши предки своим чадам.

Попросил Тарх Перунович Дживу – создай колобок. И Она по Сварожьим Сусекам поскребла, по чертожьим абмарам помела и слепила колобок, и положила на окно Чертога Рады. И засиял колобок, и покатился по Перунову Пути. Но недолго он катился, в Чертог Вепря прикатился, отгрыз Вепрь у колобка бок, но не весь откусил, а крошечку. Покатился длльше колобок и докатился до Чертога Лебедя, и Лебедь отклевал кусочек, и в Чертоге Ворона – Ворон отклевал кусочек, в чертоге Медведя – Медведь колобку бок помял. Волк в своём Чертоге почти пол колобка обглодал, а когда докатился колобок до Чертога Лисы, то Лиса его съела.

– Очень интересно, хоть самому за парту с первоклашками садись. БлагоДарю тебя, Берестеня! Мне пора, уж петух прокукарекал (звонок в школе звучал, как кукаренье петуха)…

Дома Любомир опять взял свою тетрадь и написал:

Колобок в перессказе матушки йогини

Тарх Перунович, светлый солнечеый Бог племён, нарекаемый тож Даждьбог. И недаром, внуки славные, всех Богов славян звали так. Он податель благ-благополучия, дарователь всем счастья множество.

Тарх Перунович, Бог наш солнечный, в жёны взял себе Мару зимнюю. Замирает всё в приРОДе-матушке, когда зимушка настаёт. День коротенький, ночи всё длинней, и Вечёрочка как раз в зимушку дольше всё гостит.

Как то вечером попросил Даждьбог свою Марушу: «ИСПЕКИ ТЫ МНЕ, КРАСА ЗИМНЯЯ, СЕРДЦУ МИЛАЯ, КОЛОБОК.» Ну и Маренушка для любимого все сусеки, Сварогом созданным, поскребла. Все амбары подмела Мара зимняя рукодельница большой КОЛОБОК испекла. Он румяненький, золотистенький, словно месяц ясный, засиял. На окошечко, чтоб остыл чуток, положила Марушка КОЛОБОК. И тут кошечка, зверь Макоши Мати, РОДом созданная, прыгнула на окно. И задела ту тарелочку, на которой КОЛОБОК лежал. И упал он на тропиночку, покатился по пути, коий сам Перун сотворил.

На пути его звери разные, звери дикие встречалися. Лебедица, вепрь, медведь с вороном, так же волк и лиса. Каждый зверь лесной и ворон с лебедем по кусочечку ели от КОЛОБКА. До лисы уже прикотилося лишь совсем чуток от него. Ну и лисоньке лишь осталося проглотить его.

Чада всех славян, вы уже знаете мудрых предков и Богов. Ничего они зря не ведают, только учат нас, своих детушек.

В этом сказе предки мудрые заложили свои знания о ЛУНЕ. КОЛОБОК ведь здесь ЛУНА ясная, звери дикие разны дни. В сказе, данном нам Богами-предками, ясно сказано, как луна уменьшается и, в конце концов, в день лисы-хитры исчезает вовсе.

3

Несколько дней прошли у Любомира в рутинной работе директора школы. Уроки, расписания, смена количества часов и прочие заботы в области конкретно образования. А вот по хозяйственной части ему совершенно ни с чем не приходилось сталкиваться.

«Что-то я ничего не пойму, нет никаких проблем. Даже больше этого – фрукты постоянно на подоконниках в классах, два раза в неделю пирожки. Печёт-то наша столовая, но ведь я не подписывал ни одного платёжного поручения. Откуда это всё? Надо спросить у Велимора» -размышлял молодой директор школы.

Решив пройтись вокруг школы, – вдруг найдётся какой-нибудь недочёт по хозяйственной части, он нос к носу столкнулся со Жрецом. «Надо же! Телепатией он обладает что ли?» – подумал Любомир.

– Здравия, дядя Велимор! Час назад только думал о тебе. Есть у меня вопрос…

– И тебе здравия, Любомир! Думал, прибежишь за какими то разъяснениями раньше. А тебя всё нет. Вот решил сам посмотреть, как справляешься.

– Да с коллективом и детьми контакт налажен и довольно неплохой. Скорректировали расписание и время занятий. Меня просветили, почему вместо физкультуры, у нас в школе проходят занятия по славянским танцам и гимнастике ПРАВИЛО. Очень правильное замещение! А вот с хозяйственной частью у меня полное непонимание.

– Что же так тебя, мой друг, тревожит? Говори напрямую, без утайки.

– Да не тревожит, дядя Велимор, просто не пойму, нет никаких хозяйственных проблем: ни с обеспечением столовой продуктами, ни с ремонтом, ни с обеспечением учебными пособиями.

– Начнём с физкультуры. Наши танцы, собственно, готовят защитников. Все элементы являются древним боевым искусством наших предков, это для мальчиков. Девочек же тренируют как

хозяек дома, как лебёдушек в осанке. Поэтому мы и добились в облоно замены.

А ПРАВИЛО..

– Ой-ой не рассказывай, дядя Велимор, уже знаю, и сам начал понемногу проходить такие тренировки. Правда, до детей 3—4 класса мне, ой, как далеко в этих занятиях.

– Вот и хорошо, мой молодой сородич! Теперь о хозяйственной части… Скажи, как у вас в городе устанавливают домофоны в подъездах? Кто и как убирается в них?

– Ну, там соседи в складчину всё делают. И уборщицу нанимают тоже в складчину.

– Вот так же всё происходит и у нас. Чьих детей вы учите? НАШИХ! Поэтому мы в общине решили на общие нужды организовать свой фонд. От него идёт всё обеспечение, школы в том числе. Так же…

– Постой, дядя Велимор, – перебил Любомир, – сразу несколько вопросов. Первый – деньги-то на все хозяйственные нужны выделяются государством. Они то куда деваются?

– А ты ничего необычного не заметил у себя в школе?

Любомир только вопросительно посмотрел.

– Не вопрошай взглядом, – улыбнулся жрец, – У каждого ученика не

только свой учебник, а даже малейшее пособие своё. Коль занятие по химии, то у

каждого по целому набору всех пробирок и реагентов. И точно такой же есть у завхоза

на каждого ученика. Это если вдруг один как то пострадает в ходе опыта, – чуть улыбнувшись, сказал Велимор, – И так по каждому предмету и в каждом классе. Об обеспечении хозяйственными мелочами заботится тоже община. Я тебе уже говорил о том, что за счёт государства содержатся только преподаватели. Забыл? Посуда в столовой – это творение твоего друга Недлина, петли на дверях и другие изделия из железа – это дело рук твоего названного брата под руководством

Большака. Все деревянные изделия – творения рук нашего плотнических дел мастера Родослава… Ну, и так далее. Всем снабжением занимаются скарбник и казначей. Теперь нет у тебя вопросов?

– А если дети ещё маленькие, в школу не ходят? Или у кого-то нет ещё деток?

– Запомни, мой друг, – дети это наши соРОДичи, впрочем, как и каждый общинник! И тут уж не важно, ходит твой ребёнок в школу или нет. Точно так же дело обстоит и с нашим детским садом. Вот ты как разделяешь своих близких родственников? НИКАК! Так и у нас каждое чадо не

делится в обеспечении.

– А откуда фрукты и пирожки?

– Ах, да… Мы же не просто община, отделённая от государства. Есть свои сады и ягодники, ферма. Ты ещё просто не видел, наверное, между уроками младшим классам полагается по хорошей кружке, сделанной в гончарне Недлина, молока. Не помню уж, в какое время. И пшеницу сами

перемалываем на своём ветряке. Он в трёх километрах отсюда, на пригорке. Предвижу

вопрос и сразу на него отвечу. Всё выращенное сдаём государству, а следовательно, на всё есть сертификаты и ветеринарные свидетельства. Ну, что, развеял я все твои вопросы, мой друг?

– Да, дядя Велимор. Так может, и в столовой могли бы готовить родители учеников? И семьи были бы в курсе всех дел своих чад в школе и педагогам подспорье в воспитании.

– Нет. Община ещё мала. Отрывать от дел общинников надолго мы не можем, да никто и сам не оторвётся от своего ремесла. Для сего требуется специальная подготовка, и менять постоянно штат не разрешает Роспотребнадзор.

– Я всё понял! БлагоДарю, дядя Велимор, за такое подробное разъяснение.

– Вот и хорошо, что всё хорошо, – опять улыбнулся жрец. – Будешь писать своей матушке, передай мой привет! И отпиши, что с амбулаторией вопрос решился положительно. Осталось нам подготовить помещение.

– Давай я напишу тебе её адрес, сам и сообщи.

Щёки Велимора загорелись румянцем.

– Нет – нет, некогда мне, – вдруг заспешил он, – будь здрав, мой молодой друг!