Пятна

– Ну да, – невозмутимо кивнул Витька, – я бы так сделал.

– Всё, пошли куда скажешь, но я от тебя ни на шаг!

Ответ вполне устроил Боброва. Они прошлись по единственной улице. Никаких признаков жизни. Странная тягучая тишина окутывала это место. Даже ветер стих.

– Я же говорил. Глухомань. Потом с батей сюда заскочим, прочешем всё основательно. В погребах пошарим. Всяко здесь люди погреба держали. На машине только надо… сегодня я так, не серьезно хотел прогуляться, чисто за куревом.

– Не серьезно, говоришь? Да нас чуть не перестреляли!

– Такое редко бывает, обычно мародеры друг друга не мочат. Только если местные пальнут. Обожди, давай-ка сюда заглянем. Чуйка моя оживилась.

Бобра-младшего привлек светлый саманный домик с хлипким забором. Окна закрывали синие деревянные ставни, древний шифер на крыше местами порос мхом, а на дубовой двери висел ржавый амбарный замок. Во дворе кроме старой кривой вишни, парочки яблонь и травы ничего не росло.

– Рухлядь какая. Что тут ценного может храниться? Фарфоровый бабушкин сервиз? – скривила губы Ульянка.

– Или блок сигарет, припасённый дедом. Не суди о книжке по обложке, – Витька отворил ставни, заглянул через стекло и отшатнулся, – тьфу ты! Ладно, идём, не надо тебе на это смотреть.

Парень потянул Ульку за руку, но она неожиданно упёрлась:

– Чего там, Вить? Да постой, чего увидел?!

– Два трупака, вот чего. Повешенные! Высохли как мумии, даже глаз нет, только черные дыры в башке и волосы почти все вылезли. Точно хочешь увидеть?

– Фу, нет, конечно. Но странно, почему дверь снаружи закрыта? Вон же замок. А может они повеселись от того что их заперли?! От безысходности?!

– Чушь. Окно бы выбили кочергой.

– Ой, да.

Бобёр-младший с подозрением уставился на зловещий дом с висельниками:

– Расследовать сейчас некогда. Домой еще топать и топать.

Но только он направился к калитке, как за спиной раздался истошный визг Ульки. На соседнем участке в шаге от забора возник незнакомец.

– Стоять! Руки поднял! Башку снесу! – заорал Витька, сам перепугавшись от неожиданности. Мужик был раза в два старше, но карабин в руках легко нивелировал разницу в возрасте.

Человек с любопытством рассматривал чужаков холодными водянистыми глазами. Он вальяжно уперся ладонями в ограду, задержал взгляд на побледневшем лице Ульяны, едва заметно улыбнулся уголками рта, а затем повернулся к Витьке.

Бобёр-младший застыл с красной мордой и взъерошенными потными волосами, точно минуту назад вышел из бани. Повисло молчание.

– Добрый день, молодые люди. Там брать нечего. Даже хлебной крошки не осталось. Я последние доел, – меланхолично сообщил незнакомец.

– А мертвецы?

– Что мертвецы?

– Это вы их? – Витька пытался говорить низким грозным голосом, но тот предательски сорвался и «дал петуха».

– Глупость какая. Сунуть голову в петлю – это их собственный выбор.

Ложкиной тоже захотелось что-нибудь сказать, и она брякнула первое, что пришло в голову:

– А замок на дверь вы повесили?

– Я.

– А зачем?

– Чтоб вы спросили, – мужик откровенно издевался над незадачливыми мародерами. Винтовка в руках противника его совсем не смущала.