16
Негромкий слог «Благодарю!»
Промчался ветром на краю
Широкой площади торговой,
Они главой кивнули снова
Друг другу, глянув на простор.
А у дворцовой же картины
Раздался топот лошадиный,
Летевший тут во весь опор.
Из городских ворот больших
Стальные всадники влетели
И, во дворец себя нацелив,
Пустились в ход коней своих.
17
И скрылись все, оставив пыль.
Такой, по-видимому, стиль
Под исполняющим приказом
Безотлагательным же часом
У царских всадников-гонцов.
Торговцы все глядели липо,
Лишь так легко глаза Осипа
На городской легли покров.
Промолвил тихо тот купец:
«Бог лишь вращает земли наши,
А кто и как здесь плугом пашет,
Тот сам себе, как видно, жнец…».
Эпизод третий
01
Был очень жаркий день, но рад
Той золотой погоде град,
И все широты шумных улиц
По полной мере распахнулись
Для жёлтых солнечных лучей.
Лишь под высокими домами,
Как под пещерными ходами
Чуть оставалось холодней.
Давно не видел этот град
И вся огромная долина
Почти что с белых дней недлинных
В себе каких-нибудь прохлад.
02
А теплота же чересчур
Людей, как выкормленных кур,
Уже замучила, и малость
Сознанье их поистрепалось
В такие солнечные дни.
Поменьше всяческой поклажи
Носили грузчики, и даже
Торговцы спрятались в тени.
Прилавки, будто без людей,
Лишь разносортные товары,
Что не попортятся от жара,
Лежали гордо без теней.
03
Одно мгновение спустя,
В те их торговые края
Большого града потянулся
Народ немногий, что очнулся
От повседневных серых дел.
Один же знатный горожанин,
Что просто так гулять не станет,
На лавки эти поглядел.
К одной он лавке подошёл,
Кинжал широкий аккуратно
С прилавка взял и как-то статно
Им чуть по воздуху провёл.
04
Чуть повертел в руках своих,
Что были в кольцах золотых
И с гравированным браслетом…
Из-под тени тогда при этом
Раздались Дольция слова:
«Эй, Сорион! Твой покупатель.
И очень, видно, знатный, кстати,
Аж, закружилась голова!».
К прилавку вышел из тени
В момент торговец-оружейник
И, как наученный затейник,
Сказал: «Ты только посмотри!
05
Какая ж это красота
Перед тобою, как с листа!
Металл для этого кинжала
Большая печка зарождала,
Его чтоб крепче закалить.
Тут сталь, хоть и в своей окраске,
Не хуже будет, чем в Дамаске,
И даже лучше, может быть».
Он, приклонившись, в руки взял
Своё изделие стальное
И, над своею головою
Подкинув ловко, вновь поймал.