Зора

Гарри задумывается.

Маргарита(Мэри тихо). Какой симпатичный старик. Он должен ехать с Гарри…

Гарри(старику). Вы едете со мной.

Мэри. Гарри, Маргарита просит тебя за старика.

Гарри. Тем охотнее я беру его.

Старик. Благодарю вас. Но кто просил за меня, чтоб, увидев, я знал, за кого буду молиться в своих молитвах?

Мэри(показывая на Маргариту). Вот…

Старик. О, за такую девушку легко мне будет молиться. Если она не погнушается дать мне свою руку, я был бы счастлив пожать ее.

Маргарита(весело). Вот она!

Гарри(Маргарите). Глядя на старика, я буду теперь часто вспоминать о вас.

Маргарита(быстро целуя старика). Так напоминайте же своему господину почаще обо мне.

Последний звонок.

Гарри. Вперед, старик. Пора.

Мэри(в сторону). Еще несколько минут – и, кто знает, они успели бы, быть может, договориться. (Вздыхает).

Гарри стоит на пароходе.

Может быть, и я, Гарри, приеду на твой маскарад.

Пароход отходит. Матросы поют свою песню. Крики провожающих.

Маргарита(отворачивается к Мэри). О, Мэри, как я люблю его. Смотрите, какой стоит он, – сколько благородства.

Занавес

Действие первое

Картина I

Вдали видна деревня, речка с прудом. Солнце. Кругом нарядные, в зелени и цветах, поля. Толпа девушек и парней в национальных костюмах. Девушки ведут хороводы, парни стоят, столпившись, в стороне.

Старик-жрец, отец Зоры; Зора, жених ее Зораим.

Жрец. Веселее, детушки, веселее, чтоб великий бог наш Тура не сердился, что не в коня нам его корм, его веселый месяц май. Ну, дружно.

Хор.

Кто умеет хорошо работать, тот и веселиться умеет.
Ай, люли, ай, люли!
И кто думает о веселье, тот лучше работает.
Ай, люли, ай, люли!
И плохой работник всегда кислая баба в веселье.
Ай, люли, ай, люли!

Один из парней пускается вприсядку.

Жрец. Так, детушки, так. Так и деды наши веселились. Богиньку нашу не забудьте тоже в веселый месяц май. Это ей бог великий Тура подарил веселый месяц май. (Лукаво подмигивает.) Зораим, может быть, споешь ты нам свою песенку?

Хор. Вот, вот – послушаем и мы.

Зораим. Что ж? Я спою. Кто пришел на землю, всякий поет свою песню любви – так велел великий Тура, и куда уйти живущему от его повеления? И мне велел он. Я пахал мою землю, и солнце светило, и пар шел от нее, потому что была весна, было веселое утро и табуны бежали в поле. Тогда громко звал теленок свою мать, и птицы пели свою песню любви, а Зора шла к своему отцу. И сердце сказало мне: «Вот кого я люблю и буду любить, пока бьется мое сердце».

Хор. О-го! Молодец!

Жрец. А Зора что скажет нам в семнадцатую свою весну?

Зора. Зора ничего не скажет. Зора спит без снов. Не надоели ей ласки матери и отца, спокойно живется ей в избушке на берегу пруда. Так живет Зора и ни о какой другой жизни не думает она. А когда надоест ей, она позовет тогда Зораима.

Жрец. Ну и дай ей еще год, Зораим.

Зора. А пока будь мне другом, Зораим.

Зораим. Не того хотел я. Но что же делать? Хорошо, я буду ждать год, а пока буду тебе другом, верным другом, Зора.

Жрец. Вот так! А теперь не будем терять наше время…

Входят незаметно Гарри со стариком и останавливаются в стороне.

Хор.

Кто умеет хорошо работать, тот и веселиться умеет.
Ай, люли! Ай, люли! и т. д.

Один из парней пускается вприсядку.

Гарри(выходит вперед), Скажите, добрые люди, отчего вы не пашете вашу землю, как это делают все другие, а пляшете здесь?

Жрец. Праздник Уяв у нас теперь: великий Тура, бог наш, велел нам праздновать его.

Гарри. Великий Тура?

Жрец. Бог наш…

Гарри. Язычники… Из страны на высшей ступени культуры я попадаю сразу на первую ступень… Но как же уцелели вы? Откуда вы узнали о вашем Боге?

Жрец. Мы – бедные чуваши – без книг, со слов отцов обычай предков строго держим. Великий Тура – бог наш добрый, а Ирик[2 - Ирик. По-чувашски йёрёх.] злой и на глаза болезнь пускает. Богинюшка ж, дочь молодая Тура, нам свадьбы правит, и так живем мы. Мы пашем землю и круглый год работаем, а в веселый месяц май мы веселимся. Мы любим Туру, богинюшку нашу и мать земли. Мы знаем голос ее и, слушая его, мы знаем, какому хлебу будет урожай; такой и сеем хлеб. И, глядя на нас, и все тот хлеб сеют. Никому от нас обиды нет. Мы весело работаем, весело празднуем свой праздник, а когда смерть приходит – умираем, и друзья веселятся на нашей тризне. Теперь ты знаешь, как живем мы, бедные чуваши. Если хочешь, мы споем тебе наши песни.