Блуждающий меж звезд

– Простите, – Дэвиду стало стыдно, и он почувствовал, что краснеет. – Если вы не хотите об этом говорить…

– Прекратите, – Леонард махнул рукой. – Все нормально! Если бы вы знали, сколько раз я слышал этот вопрос. Понимаете, когда я окончательно поселился в Толимане, то увлекся наукой и философией. А Джон Данн – это человек, чей труд «Эксперимент со временем» буквально запал мне в душу. Поскольку мне не суждено было совершить чего-то невероятного, я решил хотя бы увековечить его память.

– Никогда прежде о нем не слышал, – признался Дэвид и сделал очередной глоток.

– Если говорить коротко, то согласно теории Данна в нашей реальности все времена (я имею в виду прошлое, настоящее и будущее) существуют одновременно. Однако человек в силу своих особенностей не может этого осознать и воспринимает время линейно. Но, – Леонард сделал особый акцент на последнем союзе и поднял вверх указательный палец, – во время сна мы сбрасываем с себя оковы, ограничивающие наше восприятие, и обретаем способность свободно пересекать границы прошлого, настоящего и будущего. На мой взгляд, это потрясающе. Скажите, Дэвид, вам когда-нибудь хотелось что-то изменить в своей жизни или заново пережить какой-то ее момент?

– Я думаю, каждого посещают подобные желания.

– Вот-вот. И потому теория Данна становится особенно привлекательной, ведь то, чего вы так желаете, находится совсем рядом. Ближе расстояния вытянутой руки.

Стоило Леонарду закончить фразу, и они оба погрузились в раздумья о своем прошлом, чьи образы жили в голове, но год за годом обесцвечивались, теряя детали. Воображение перенесло Дэвида в огромное помещение, заполненное зеркалами разных размеров и форм. Стойкий запах пыли пропитал собой все вокруг, а ее крохотные частицы парили в свете ламп, свисавших с потолка. То ли Дэвид сам бродил между зеркалами, то ли его ноги, не спрашивая разрешения, шагали сами собой, и вместо собственного отражения перед ним представали расплывчатые образы минувших дней. Какие-то вызывали в груди приятную дрожь, какие-то ноющую тоску, а какие-то отдавались уколом в самое сердце. Ему было о чем сожалеть, но и было чем гордиться. Пусть жизнь и могла бы сложиться несколько лучше, но, с другой стороны, заполучив что-то, нам всегда хочется еще большего. Неожиданно перед Дэвидом Розеном предстало большое черное зеркало. В нем не оказалось ни воспоминаний, ни отражения, только гладкая матовая поверхность. Он несмело провел по ней кончиками пальцев.

– Я о чем-то забыл, – признался в пустоту Дэвид, пытаясь обнаружить недостающий кусочек пазла.

Он сосредоточился и попытался представить, что же могло там скрываться. Буквально на одно мгновение ему показалось, будто сквозь черноту проступают чьи-то очертания.

– Мяу! – знакомый кошачий голос вырвал Дэвида из воображения, заставляя мир зеркал раствориться. И только легкий туман, растекшийся по «Приюту Джона Данна» остался в качестве напоминания о черном зеркале.

Леонард находился все там же напротив Дэвида, а по правую руку прямо на столе, подняв хвост вверх, стоял Льюис и внимательно смотрел в глаза своего хозяина.

– Что за неожиданный посетитель ко мне пожаловал? – поинтересовался у кота Леонард.

– Его зовут Льюис. Простите за затоптанный стол, – Дэвид поспешил взять кота на руки, но Леонард его остановил.

– Да ладно вам. Я все протру, а вот посетителей, коих у меня немного, обижать не стоит, – после его слов Дэвид отпустил кота. – Не желаете ли молока, сударь, или просто воды?

– Мяу, мррррр, – заинтересовано ответил Льюис.

– Значит молока. Будет сделано!

Леонард тут же вскочил с дивана и помчался на кухню, откуда вернулся с пакетом молока и блюдцем. Еще секунда и прямо перед Льюисом стояло блюдце, наполненное заказанным напитком. Кот, не стесняясь, принялся лакать молоко, громко чавкая.

– Как ты вообще сюда попал, дурилка? – поинтересовался Дэвид.

– На кухне у меня есть кошачья дверца, – пояснил Леонард, не сводя с кота глаз. – А вы, наверное, не закрывали в машине окно?

– Не закрывал. Льюис хоть и кот, но он никогда далеко не отходит от меня.

– Когда-то у меня тоже был кот. Люблю этих животных. Своенравные, хитрые, но при этом преданные, как и собаки, хотя стараются этого не показывать. Мой прожил со мной почти девятнадцать лет. Бродил повсюду, ночевать приходил домой и иногда заглядывал сюда, чтобы проведать, как у меня дела.

– Как его звали?

– Кот, – улыбнулся Леонард.

– Почему? – Дэвид рассмеялся столь неожиданному имени.

– Я все равно не знаю кошачьего, так зачем его обременять моими выдумками?

– Мяу! – прервал диалог Льюис и постучал лапой по пустому блюдцу, требуя добавки.

– А вы не лопнете?

– Не лопнет, – ответил за кота Дэвид. – Иногда мне кажется, что он знает что-то, чего не знаю я, и потому ему приходится обо мне заботиться. Следить, чтобы я не вляпался в какую-нибудь историю, – Дэвид потрепал своего пушистого друга по макушке.

– Как знать. Возможно, на самом деле все так и есть. У вас есть дети, мистер Розен?

– Нет, у меня только Льюис. А у вас, кажется, сын?

– Да, мальчик. В этом году ему исполнится двенадцать. Хороший пацан, во многом похож на меня.

– А почему вы спросили?

– Просто стало интересно. Одинокий путник едет со своим котом на машине в маленький городок, потерявшийся где-то на огромной карте.

– Да, именно так.

– Может быть, вы мне не поверите, – Леонард сделал значительную паузу, пристально глядя Дэвиду в глаза, – но я все-таки скажу вам. Вы действительно найдете здесь то, что ищете, но речь идет далеко не о статье.

– Вы снова напускаете таинственность.

– Я знаю. Больше не буду вам ничего говорить, пусть ответы сами найдут вас, – Леонард облокотился на стол и подмигнул. – И не просите меня вам рассказать. Все равно ничего не скажу.

– Я вам поверю, – конечно же, Дэвид посчитал слова Леонарда полной глупостью, но не стал этого высказывать. – Пожалуй, нам с Льюисом пора. На обратном пути обязательно загляну к вам. Сколько я должен?

– Денег не нужно. В следующий раз расплатитесь хорошенькой историей, – подмигнул Леонард и, поднявшись из-за стола, направился к барной стойке.

– Договорились, – кивнул Дэвид. – Спасибо вам большое за гостеприимство. Льюис, пойдем.

Не выказав и доли несогласия, кот спрыгнул на пол и побрел к входной двери. Дэвид шел следом за ним.

– Дэвид, – окликнул гостя хозяин «Приюта Джона Данна».

– Да? – уже у самой двери отозвался мистер Розен.

– Помните, наша жизнь – это не только история о нас самих. Это история о людях, которых мы встречаем на своем пути. О том, чему они нас научили, на что смогли открыть глаза и какую память оставили о себе. Удачи вам.

– Не забуду. Спасибо, – коротко подтвердил мистер Розен и покинул кафе.

Дверь плавно закрылась за спиной Дэвида. До Толимана оставалось совсем немного, но он все равно изрядно устал от дороги, даже несмотря на столь приятную остановку в «Приюте Джона Данна».

– Эй, мистер! – не успел Дэвид добраться до машины, как где-то совсем рядом услышал детский голос.

Справа от закусочной стояли старенькие железные качели на цепочке, а на них сидела девочка лет десяти от роду.

– Ты мне? – удивился мистер Розен, указав на себя пальцем.

– Да, здесь вообще-то больше никого и нет, – ответила она без единой капли стеснения.