Линия на стекле. Сфера 2

Лазутчик выскользнул из невзрачного строения, где остался мастер, и тщательно проверяясь, нет ли слежки, направился к торговой площади, где его ждал один из многочисленных агентов с донесением. И тут он почувствовал тревогу. Нет, не опасность, ее пока не было, но то, что за ним наблюдают, он понял, когда заметил, что куда бы ни следовал, за ним по пятам шел один и тот же человек. Весьма неприметный внешне, вполне обычный обыватель среднего достатка. Лазутчик не растерялся, в течение часа он таскал соглядатая за собой, не пытаясь уйти от него, и не давая понять, что тот обнаружен. Встреча с агентом сорвалась, и теперь он хотел выяснить, для кого же представляет интерес его персона.

Лазутчик свернул в узкую улочку и попал в толпу изрядно выпивших по какому-то поводу ремесленников, вышедших из харчевни. Громко гогоча, они намеренно толкали случайного прохожего попавшего в их компанию, делали обидные замечания в его адрес, явно провоцируя на драку. Лазутчику было не до этого, он торопился, ему надо оторваться от наблюдения, а не затевать ссору с пьяными ремесленниками. Окруженный ими со всех сторон, он невольно оказался отсеченным от наблюдателя. Быстро оценил предоставленный ему шанс, – вряд ли нашелся бы доброволец пожелавший влезть в толпу агрессивно настроенных ремесленников, славящихся своими драчливыми традициями. Лазутчик отлично знал этот район города и устремился на прорыв. Он ловко уклонился от очередного толчка, умело въехал в чью-то красную физиономию кулаком, освобождая путь, и вбежал в помещение харчевни. За спиной послышался недовольный рев и запоздалый топот. Не обращая внимания на возмущенные возгласы хозяина, пересек зал, и выбежал через черный ход во двор. Он прекрасно знал этот квартал и знал куда бежать. Успешно преодолел шаткий забор и прыгнул в коляску дремлющего кучера:

– Быстро на торговую площадь, – приказал он. Кучер пробудился. Косо взглянул на клиента и, не задавая вопросов, взмахнул кнутом. Хлипкое с виду сооружение медленно загромыхало по брусчатке. Прежде чем они скрылись за поворотом лазутчик оглянулся, – соглядатая нигде не было. Он оторвался. Не появились и ремесленники. Но это была лишь половина проблемы, теперь необходимо выяснить, кто же за ним следит.

Белл раздраженно мерил шагами мрачное помещение с низким сводчатым потолком. Было влажно и прохладно, но его это мало интересовало, а точнее он просто этого не замечал. Ему нужен камень! Теперь он знал точно, что камень есть! Камень людей со звезд, а не какой-то самодел, полученный когда-то в алхимической лаборатории, и украшающий сейчас его жезл. Именно тот, с помощью которого он получит неограниченную власть! Обязательно получит! И он был всего лишь в шаге от этого камня, принесенного людьми со звезд в начале ИХ эпохи. Кто мог предполагать, что он пробудит древние силы, дремлющие в черном жертвенном камне с высеченными загадочными рунами! Его опередили всего на несколько мгновений! Хорошо, что уцелел его последний из двух, когда-то принадлежавших ему камней, полученных алхимиками в незапамятные времена. Конечно, они не столь могущественны, как камни пришельцев. Свой самый мощный, почти настоящий камень пришельцев он потерял в стычке с Монсом у Небесной скалы. Воспоминание о той встрече привело Белла в бешенство: его лицо побелело, губы скривились в злобной усмешке. Нет, он никогда не забудет виновника его исчезновения из этого мира на долгие годы. Никогда! Но правда восторжествовала, и он вернулся. Но чего это ему стоило! Он не забудет и не простит той боли, того ужаса, который пережил при возвращении в этот мир; когда вновь стал ощущать себя, почувствовав появляющееся физическое тело, медленное возвращение слуха, зрения… и невыносимая боль. Ужас ожидания, что все прервется и он вновь растворится в небытие… Нет, он никогда не простит князя… Но что же привело и его к Небесной скале? Надежда завладеть еще одним камнем пришельцев? Но камня там нет! Там таится что-то иное, – страшное, чуждое этому миру. Вот только Монс помешал своим появлением узнать, что же там… Хорошо, что князь уверовал в гибель камней и больше не появлялся у скалы. Так, что не все потеряно. Он может очень неприятно удивить Монса. Жаль, что мастерство выращивания камней силы утеряно в веках. У него оставалась последняя надежда…

Размеренное движение немного успокоило Белла. Он остановился, посмотрел на коптящий огонь светильника. Из кувшина долил масла, пламя окрепло, потянулось вверх. Свет принес уверенность Беллу. Он добудет камень пришельцев! Он будет его! С этой задачей он справиться! Найдет Фарга! Никуда тот не скроется! Но для кого Фарг пытался добыть камень власти? Не для себя же!? Это стало ясно Беллу сразу же, как только он увидел неумелые действия человека. И страх! Страх перед камнем! Нет, не для себя он смертельно рисковал жизнью! За ним кто-то стоит, и этот кто-то использовал Фарга, не объяснив конечной цели задания. Вот это и нужно выяснить как можно скорее! Возможно, удастся выйти на человека, знающего место захоронения магистра. Вот кто действительно опасный противник! Был… Хотя, если верить пророчеству… Верить не хотелось. Да, когда-то они были довольно дружны, но после возвращения ОТТУДА, он, Белл, понял, что лишь ему предначертано выполнить великую миссию! И он выполнит ее! Не зря же вернулся оттуда без посторонней помощи, успев зажать в ладони случайно сохранившийся жалкий осколок своего камня. А магистр до сих пор там… да, он выполнит великую миссию, но для этого надо завладеть камнями князя Монса, и тогда его могущество станет неограниченным! Тогда, у скал, он проявил ненужное благородство, надеясь, что и князь ответит тем же, и ошибся. Лишь в последний миг, он осознал коварство Монса и в отношении Норма и его, Белла! Тогда Монса выдали глаза, Белл заглянул в них и ужаснулся, прочитав себе приговор. Давно вынесенный смертный приговор! И эта растерянность стоила Беллу многих лет забвения. Князь опередил его на доли секунды, и Белл почти на три десятилетия ушел в небытие. Правда, в отличие от Монса, лишившегося камня в той схватке, он сохранил осколок своего. И не только сохранил, но и сумел с его помощью вернуться в этот мир. Вернулся, чтобы отомстить Монсу и стать самым могущественным наследником доктора Вельзома! Теперь он не ошибется! Нет! И князь знает об этом! Пусть знает и трепещет! Тем сладостнее будет месть! Но это будет позже! А сейчас, прежде всего, Фарг! Вернее, камень, что он похитил из капища! Надо его, во что бы то ни стало найти, и отобрать бесценный камень! И вот тогда он ответит, ненавистному князю! Достойно ответит! Белл остановился. Горячая боль сжала голову, проникла внутрь черепа, стало рвать мозг. Он почти ничего не видел, его шатало, пол ушел у него из-под ног, и он упал…

Пришел в себя и не сразу понял, где находится. Прошло не меньше минуты, прежде чем он ощутил холод каменного пола. Светильник сжег последние капли масла и погас, мрак подземелья сгустился. Стояла тишина. Мертвая, ничем не нарушаемая тишина, притихли даже вездесущие крысы и летучие мыши. Все живое боится его, чувствуя могущество и силу! И не без основания!

Он облегченно вздохнул, поняв, что находится у себя в замке, а не там, далеко, где провел столько лет благодаря ненавистному князю. Медленно поднялся с холодных плит пола. Он продрог, и чтобы согреться закутался плотнее в черный плащ. Хотел позвать слугу, но вовремя вспомнил, что сам отослал его из мрачного подземелья замка наверх – он любил размышлять в одиночестве и мертвой тишине.

Белл открыл тяжелую дверь и, пригнувшись в низком проеме, вышел в галерею. Часть светильников погасла и там, другая густо коптила, черня низкий свод, дожигая последние капли масла. Значит, он пробыл в обмороке довольно долго. Эти обмороки и сильнейшая головная боль постоянно преследовали его с тех пор, как ему удалось вырваться из забвения и вернуться в этот мир.

Белл крикнул хриплым голосом в темноту:

– Гал! – из темноты выплыла крупная фигура какого-то существа. Вместе с существом пришел ледяной холод, и запах тлена, но Белла это нисколько не смутило. – Теплого вина, мяса и хлеба! И быстрее! – приказал он, не терпящим возражения, голосом. Пробурчав что-то не членораздельное, фигура медленно уползла во мрак, унося с собой и холод и смрад. Хлопнула дверь и наступила тишина.

Белл вернулся в келью, долил в светильники масла и зажег. Чтобы согреться продолжил мерить шагами помещение, мысленно намечая план действий. Первое: надо найти Фарга и отобрать у него камень, второе, – узнать, кто стоит за Фаргом. Белл мог узнать, что содержит голова Фарга, еще в подземелье, но камень своей аурой надежно защитил случайного владельца и не дал этого сделать. Нет, Фарга надо вернуть и убрать, слишком он быстро набирает мощь. Еще не сознавая своих возможностей и силы, он интуитивно сумел пробудить камень, и спастись, уйдя на время в иной мир. Судя по его прыткости: камень, он не потерял, значит, скоро вернется! Он же, Белл, вернулся, имея всего лишь осколок! Вернулся, чтобы отомстить Монсу! И так отомстить, что земля содрогнется от ужаса! В дверь робко постучали, и Белл вздрогнул, от неожиданности.

– Господин, ваш ужин! – дверь заскрежетала ржавыми петлями, и в помещение вошел слуга. Выставил на стол несколько мисок, кувшин вина, и торопливо покинул помещение. Он хорошо знал хозяина и мог довольно точно предсказать, чем кончится сегодняшний вечер, но Гал ошибся. Не успел он отойти от двери на достаточное, чтобы не услышать голос хозяина расстояние, как до него донесся раздраженный нетерпеливый крик:

– Гал! – пришлось возвращаться, дрожа от страха, приоткрыл дверь, услышал визгливый голос хозяина: – Убери ужин! Приготовь факелы и позови Дейра с Лумом! Пусть захватят арбалеты со стрелами!

Гал задрожал, заледеневшие в миг губы с трудом разжались, что бы едва слышно произнести:

– Те, стрелы, хозяин?

– Те! Животное! – выкрикнул нетерпеливо Белл весь захваченный своей идеей. – Я, что не ясно сказал? И больше стрел! Из подземелья пусть приведут двоих! Нет троих! Сегодня мы будем много работать, Гал! Я жду их в пещерном зале! Да торопись же, нежить!

Дейр и Лум закрепили в проржавевших держателях горящие факелы, на дрожащих ногах подошли к саркофагу, стоящему почти в центре, округлой в плане пещеры, с трудом сдвинули каменную плиту, подняв густое облако пыли. Оттащили тяжелую, испещрённую полустертыми знаками крышку к стене пещеры и замерли скованные леденящим страхом. В мертвой тишине было слышно, как у одного из них от страха лязгают зубы. Они слишком хорошо знали, что должно сейчас произойти, и исполняли приказы хозяина механически, бездумно, парализованные ужасом. Из-под ног людей врассыпную, с пронзительным писком, бросились крысы, испуганно заметались летучие мыши, но слуги этого не заметили. Дрожа от страха, они следили за действиями хозяина.

Белл медленно приблизился к саркофагу, в темноте его глаза сверкнули безумным блеском. Он смахнул закрывающий останки истлевший саван, склонился над саркофагом, и до слуха его слуг донесся шепот какого-то заклинания на неизвестном языке. Постепенно шепот усилился, слова стали звучать громче и громче, пока не перешли в леденящий душу вопль. Неподвижная вначале фигура Белла стала раскачиваться с возрастающей амплитудой, руки вознеслись к своду пещеры, теряющемуся во мраке. Слуги не заметили мгновения, когда в руке хозяина появился жезл со сверкающим камнем. Свечение камня быстро нарастало. Фигура Белла замерла, крик оборвался. Наступила давящая тишина. Откуда-то сверху, из глубины темноты в саркофаг ударил ярчайший луч света. Свет осветил саркофаг, раздвинул пространство, и они увидели то, что заставило их застыть в животном ужасе. Леденящий ужас парализовал волю. Сколько это продолжалось, они не знали. Луч, коснувшись чего-то внутри саркофага, какое-то время колебался, описывая странные фигуры в его пределах, потом замер и через мгновение медленно угас, залив все пространство серым сумраком. Из мрака ужаса их вырвал яростный крик Белла:

– Идите сюда, жалкие отродья! Стрелы! Стрелы приготовьте, если не хотите, чтобы ОН вас сожрал! А ОН сейчас очень голодный! – торжествовал в каком-то нечеловеческом экстазе Белл. Сверкающими безумием глазами, он, не отрываясь, смотрел внутрь саркофага, где что-то шевелилось. Как бы защищаясь, Белл протянул руку с жезлом, и в свете, испускаемом камнем, слуги увидели, как иссохшая кисть схватилась за край каменного саркофага, рывком вскинулось то, что когда-то было телом. Запахло тленом, и глазам людей предстали останки известного рыцаря, прославившегося в недалеком прошлом, как своими военными победами, так жестокостью и коварством.

Белл живо отскочил от ожившего покойника, по-прежнему прикрываясь жезлом. Его глаза лихорадочно мерцали в свете камня, движения сделались судорожными, резкими. Дождался, когда костяк полностью поднимется из саркофага и спустится на пол, прокричал:

– Подчинись мне! И я дам тебе плоть! Если согласен стань на колени! – костяк, прикрытый свисающими обрывками одежды замер, безглазый череп повернулся на звук, и вдруг резво прыгнул в сторону Белла, но попал в зону света, идущего от жезла и упал к его ногам бесформенной грудой. Белл склонил жезл еще ниже и груда, скрежеща костями по камню пола, отползла в темный угол пещеры, затаилась, чего-то выжидая. Жезл, напитанный энергией луча, тускло светился в темноте, и от того слугам стало еще страшнее, они боялись оказаться в полной темноте.

– Подчинись мне! – проревел повелительно Белл и взмахнул жезлом. Во всей его фигуре ощущалась мощь и сила. Огромная искаженная тень от его фигуры летала по стенам, ползала по полу, и от этого он казался еще могущественнее и безжалостнее. – Стань на колени, рыцарь Жагд! Подчинись и обретешь плоть!

Во тьме, там, где укрылся мертвец, послышалось шевеление, и в контур распластавшегося на полу светового пятна жезла вполз стоящий на коленях костяк, его движения стали замедленными, скованными. – Иди за мной! И обретешь плоть! – в голосе Белла звучало яростное удовлетворение, скрытая радость, но он не повернулся спиной к мертвецу, а, продолжая держать его на расстоянии с помощью почти погасшего жезла, стал пятиться вглубь пещеры, туда, где их ожидали три пленника, приведенные из подземелья замка. Дейр и Лум боялись пошевелиться, взглянуть на восставшего из саркофага мертвеца. Онемевшие пальцы устали сжимать тяжелые арбалеты, они были на грани безумия. Заскрежетал отодвигаемый засов, заскрипели проржавевшие дверные петли, приглушенно зашуршали кости по камню пола…

Из глубины пещеры донесся короткий нечеловеческий вопль, а следом треск раздираемой плоти, хруст костей и довольное чавканье…

Глава 5

Глаза ослепила яркая вспышка, и у Фарга возникло приятное ощущение полета, но это длилось недолго, что-то произошло, и он почувствовал, что полет сменился падением. Он упал, больно ударился головой о камень и потерял сознание.

Фарг пришел в себя от падающих на лицо капель воды. Чувствовал себя отвратительно. Было очень холодно и почему-то пахло серой. С огромным трудом, опираясь на скользкий, от мокрого лишайника валун, поднялся на ноги и тут же со стоном упал на влажный песок, больно ударился плечом о булыжник поменьше. Боль принизывала все тело и поселилась, судя по всему надолго. Фарг дрожал, промокший плащ уже не защищал от дождя и резких порывов ветра. Он ощутил на лице начинающийся жар горной лихорадки. Впервые за последние годы он, опытный и закаленный воин чувствовал себя обреченным. Сломанная нога перечеркнула все надежды. Нога и неизвестность. Он даже не знал куда попал, не знал, что с ним произошло. Последнее, что помнил, – это человека в черном плаще и вспышку красного света. А потом рывок, бросивший его на мокрый валун и резкую боль, лишившую на некоторое время сознания. С усилием повернул голову, с тоской посмотрел на затянутое плотными облаками небо. Трудно было понять, что сейчас: раннее утро или начинающийся вечер. По солнцу он хотя бы приблизительно определил бы время, а там, дождавшись ночи по звездам и место, куда его забросили чары злого колдуна. Но теперь все кончено, он обречен. От этой мысли ему стало еще хуже. Во рту ощущался неприятный железистый привкус. Фарг надолго закашлялся, тело затряслось в ознобе, болезнь уже вовсю властвовала над ним, а это конец, в таком состоянии он обречен.

На какое-то время он опять потерял сознание. Небытие ослабило боль, притупило чувства и ему стало лучше. Это продолжалось недолго: усилившийся дождь вновь привел его в чувство, но измотанный возвратившейся болью и болезнью, он не сразу расслышал ржание лошадей и лай собак, а когда услышал, принял эти звуки за начинающийся бред и обрадовался, что мучения скоро закончатся. Однако звуки приближались, он, наконец, услышал их очень четко, и лишь тогда, неимоверным усилием очистив мозг от боли, насторожился. Особенно обеспокоили его собаки, это напоминало погоню. Но за кем? Кто его знает здесь? Или он просто потерял память, и его все еще преследуют? Размышления немного отвлекли от изнуряющей боли, и он вспомнил о главном. Судорожно разжал ладонь. С облегчением вздохнул, на ней сверкал камень. Даже потеряв сознание, он продолжал хранить свою драгоценность, спасшую его от чар черного колдуна. Сунул руку под мокрый плащ, нащупал на груди мешочек и сунул в него бесценный камень. Но тут же понял, что его необходимо надежно спрятать! Он не должен попасть в чужие руки. Фарг торопливо вытащил камень, разжал ладонь и забыл обо всем! Камень «проснулся»! Мягкий свет, испускаемый кристаллом, завораживал! Им овладел восторг! Излучение камня вернуло тело воина к жизни, согрело, напитало силой, изгнало боль. Он опрометчиво вскочил с мокрого песка и… пронзенный нестерпимой болью вскрикнув, упал, опять потеряв сознание. Камень выпал из его ладони, засверкал на песке мягким пламенем небольшой радуги.

Вскоре его обнаружил конный воин. Отогнал собак. Спешился, склонился над лежащим человеком, и увидел на песке мерцающий камень…

На этот раз пробуждение было намного приятнее, Фарг почти не ощущал боли в сломанной ноге. Да и лежал он не на мокром песке, под проливным холодным дождем, а на чистой простыне, укрытый теплым одеялом. Откуда-то с боку шло тепло, он повернул голову и увидел светящиеся багровым огнем уголья прогоревшего камина. Его слегка лихорадило, но ощущение здорового тела не уходило, он выздоравливал. Узнать бы еще, где он находится, кто его спаситель, и что стало, – Фарга бросило в жар, – с камнем! Камень! Эта мысль завладела всем его существом, он забыл обо всем! Камень! Фарг дернулся телом, и коварно таившаяся боль вернулась, ударила в спину, он опять потерял сознание, но ненадолго.

Фарг почувствовал что-то холодное на лбу, прохлада была приятная, успокаивающая, и нога больше не горела невыносимым огнем. И еще он ощутил запах лекаря.

– Вам легче? – прозвучал доброжелательный голос и человек убрал пропитанную чем-то салфетку со лба.

Фарг повернул голову на звук голоса, перед глазами все поплыло, но изматывающая боль не вернулась, и через секунду зрение пришло в норму:

– Да, легче. Где я? – он различил в сумраке помещения силуэт человека. – Кто вы? – проговорил он шершавыми от прошедшего жара губами. Из памяти всплыл вопрос о камне, но Фарг понимал, что спрашивать сейчас не время. Мысль о камне мобилизовала его, он внутренне собрался, стал опять воином, но и боль в ноге активизировалась, усилила свой напор, и он не сдержал стона. Человек склонился над ложем, понял, что больного что-то тревожит, произнес успокаивающе:

– Вы у друзей, сейчас будет лучше, – Фарг услышал бульканье жидкости и ощутил дурманящий запах. – Выпейте это снадобье, оно успокоит, а покой для вас сейчас важнее всего, – голос звучал вкрадчиво, участливо. Лекарь поднес ко рту Фарга чашку, и тот выпил густую, сладковатую жидкость…

– Можно начинать, господин! – произнес внимательно наблюдавший за Фаргом лекарь и отошел от постели больного. Повернулся к стоящему за спиной человеку: – Спрашивайте, господин!

Монс склонился над лежащим Фаргом, цепким взглядом всматриваясь в лицо воина:

– Кто ты!? Как к тебе попал этот камень!? – но снадобье лекаря еще не полностью подчинило себе Фарга, и он не услышал его. Ему не хватило сил бороться с двумя противниками, терзающими его тело и мозг. Он смотрел в лицо князя и не видел его. Но вот боль немного отступила, и его одурманенный зельем мозг услышал вкрадчивый ласковый голос. Голос спрашивал, и он стал отвечать:

– Я, Фарг! Командир личной гвардии короля Рума! – заученно ответил он. Он не лгал, так, на самом деле и было.

Монс досадливо хмыкнул, движением руки приказал принести себе кресло, сел и на этот раз задал вопрос после длительной паузы:

– Фарг, что ты делал в столь отдаленных от королевства местах? Кто послал тебя?

– Король Рум болен, и для приготовления лекарства необходим камень, который, как сказал придворный лекарь, можно было добыть в предгорье. Королевские астрологи произвели расчеты и подтвердили правильность действия лекаря. Король несколько раз посылал посольства, с просьбой продать этот камень, но ему отказывали, вот тогда он и отправил меня в ваши края! – Фарг почему-то решил, что все еще находится в предгорье.

Монс повернул голову, нашел глазами лекаря, тот многозначительно кивнул, подтвердив сказанное Фаргом, и он продолжил допрос:

– Тебя послал сам король!?

Нет, королева! – благоговейно произнес Фарг. – Она очень просила добыть камень и прибыть в срок! – Фарг не сдержался: из его глаз потекли слезы огорчения. – Я не выполнил ее приказа, и теперь наш король погибнет!

Насчет последнего утверждения Фарга князь сильно сомневался.

– С кем ты еще разговаривал перед походом в предгорные земли? С кем кроме королевы и лекаря! – Монс настороженно ждал.

Фарг немного успокоился, попытался приподняться на кровати, умоляюще протянул руки к собеседнику:

– Еще можно успеть, господин! Еще есть время! – его голос дрожал, в глазах застыли слезы. Мысленно он был уже не здесь, – очень далеко, там, где была прекрасная королева.

Лекарь виновато развел руками: