Плохой романтик

Мне так хочется вновь просто рядом быть
И в обнимку с тобой засыпать…
Но так трудно что есть взять и изменить.
Почему так все сложно, б. ть?

Почему тяжело мне тебя вернуть?
Перестал я ночами спать.
Я хочу эту землю перевернуть,
Чтобы время назад отмотать.

Чтобы мог вновь и вновь я касаться тебя,
Как то было два года назад.
Только жаль, что вернуть прошлое нельзя.
Без тебя моя жизнь – сущий ад.

Я на сломанных крыльях летел к тебе
И назад не смогу повернуть.
Каждый сам путь кует по своей судьбе.
Рука об руку наш с тобой путь.

Прикоснуться к тебе

Прикоснуться к тебе –
И меня трясет.
Шрамы на губе
Вновь бросают в пот.

Мне тебя бы вновь
Хоть на миг обнять.
В венах стынет кровь,
Невозможно спать.

Мне коснуться бы вновь
Твоих нежных губ.
Это ведь любовь,
Я не буду груб.

Я тебе отдам
Все свое тепло.
Слава небесам
Всем ветрам назло.

А я люблю тебя особенной любовью

А я люблю тебя особенной любовью –
Ее нельзя понять, чем-либо объяснить.
На алтаре готов поклясться кровью,
Что вечно буду лишь тебя любить.

Я всех куплю, «рыть носом» буду землю,
Чтоб ты не знала слез со мною никогда.
И если будут ссоры, я словам не внемлю,
Скажу: «Люблю. Безумно. Навсегда».

Я обниму, когда тебе взгрустнется,
Прижму к себе, спасу от темноты.
И нам с тобою солнце улыбнется,
И прошепчу: «Спасибо, что есть рядом ты».

Спи, родная

Ты спи, родная, я храню твой сон
От зла, что близко, от телесной боли.
Пусть у сердец у наших сбился унисон,
Но для меня быть рядом нет важнее роли.

Ты спи, родная, и мечтай во снах.
Добро и счастье пусть в них окружают,
Любовь и нежность пусть прогонят страх,
И ангел облачком пушистым прикрывает.

Я всю боль твою заберу себе

Я всю боль твою заберу себе,
Лишь бы ты всегда улыбалась.
И в моей одинокой и странной судьбе
Я молю Бога, чтобы осталась.

Я всю боль твою растворю в любви,
Поцелую все клеточки кожи.
И, родная, прошу, ты счастливо живи,
Мне тебя нет на свете дороже.

Когда-то ты мне снилась

А мне ведь нужно, сам не знаю что,
Душа давненько где-то заблудилась.
Был всем однажды, стал теперь никто,