Легенды и мифы Древней Греции. Коллекционное издание

Всюду следовал за ней Беллерофонт на своем крылатом коне. Химера нигде не могла укрыться от метких стрел героя, они всюду настигали ее. Убил грозное чудовище Беллерофонт и с великой славой вернулся к царю Иобату.

Но Иобат дал ему другое поручение. Он послал героя против воинственных солимов [78 - Солимы – народ, живший на юге Малой Азии.]. Много героев сложило головы в боях с солимами, но победил их Беллерофонт. И этого было мало Иобату, ведь он стремился погубить героя. Поэтому послал он против него непобедимых амазонок [79 - Амазонки – племя женщин-воительниц.]. И из этой войны вышел победителем Беллерофонт. Тогда выслал Иобат навстречу возвращавшемуся Беллерофонту сильнейших мужей Ликии, чтобы они убили его, напав врасплох. Ликийцы заманили в засаду героя, но и здесь не погиб он. Все сильнейшие мужи Ликии пали от руки Беллерофонта. Понял тогда Иобат, какого великого героя принял он у себя как гостя. С великим почетом встретил он славного победителя. Отдал Иобат ему в жены дочь свою, а с нею полцарства в приданое. Ликийцы же выделили во владение Беллерофонту плодороднейшую землю.

С тех пор Беллерофонт остался в Ликии и жил там, окруженный почетом и славой. Но несчастливо кончил жизнь свою Беллерофонт. Возгордился великий герой. Он захотел стать равным богам-олимпийцам, так ослепила его слава. Беллерофонт решил взлететь на светлый Олимп к бессмертным богам на своем крылатом коне Пегасе. За такое высокомерие Зевс наказал Беллерофонта. Громовержец наслал на крылатого Пегаса неистовую ярость. Пегас сбросил на землю Беллерофонта, когда тот сел на него, чтобы вознестись на Олимп. От падения на землю могучий герой лишился разума. Долго скитался он, безумный, пока не прилетел на черных крыльях своих мрачный бог смерти Танат и не исторг его душу. Так сошел в печальное царство теней великий герой Беллерофонт.

Тантал

Изложено по поэме Гомера «Одиссея»

В Лидии у горы Сипила находился богатый город, называвшийся по имени горы Сипилом. В этом городе правил любимец богов, сын Зевса Тантал. Всем в изобилии наградили его боги. Не было на земле никого, кто был бы богаче и счастливее царя Тантала. Неисчислимые богатства давали ему богатейшие золотые рудники на горе Сипиле. Ни у кого не было таких плодородных полей, никому не приносили таких прекрасных плодов сады и виноградники. На лугах Тантала паслись громадные стада тонкорунных овец, круторогих быков, коров и табуны быстрых как ветер коней. У царя Тантала был избыток во всем. Он мог бы жить в счастье и довольстве до глубокой старости, но погубили его чрезмерная гордость и преступления.

Боги смотрели на своего любимца как на равного себе. Олимпийцы часто приходили в сияющие золотом чертоги Тантала и весело пировали с ним. Даже на Олимпе, куда не всходит ни один смертный, не раз бывал по зову богов Тантал. Там он принимал участие в совете богов и пировал за одним столом с ними во дворце своего отца, громовержца Зевса. И Тантал возгордился. Он стал считать себя равным даже самому тучегонителю Зевсу. Часто, возвращаясь с Олимпа, Тантал брал с собой пищу богов – амброзию и нектар – и давал их своим смертным друзьям, пируя с ними у себя во дворце. Даже те решения, которые принимали боги, совещаясь на светлом Олимпе, о судьбе мира, Тантал сообщал людям; он не хранил тайн, которые поверял ему отец его Зевс. Однажды во время пира на Олимпе великий сын Крона обратился к Танталу и сказал ему:

– Сын мой, я исполню все, что ты пожелаешь, проси у меня все что хочешь. Из любви к тебе я исполню любую твою просьбу.

Но Тантал, забыв, что он только смертный, гордо ответил отцу своему, эгидодержавному Зевсу:

– Я не нуждаюсь в твоих милостях. Мне ничего не нужно. Жребий, выпавший мне, прекрасней жребия бессмертных богов.

Громовержец ничего не ответил сыну. Он нахмурил грозно брови, но сдержал свой гнев. Он любил сына, несмотря на его высокомерие. Вскоре Тантал дважды жестоко оскорбил богов. Только тогда Зевс наказал высокомерного.

На Крите, родине громовержца, была золотая собака. Некогда она охраняла новорожденного Зевса и питавшую его чудесную козу Амалфею. Когда же Зевс вырос и отнял у Крона власть над миром, он оставил эту собаку на Крите охранять свое святилище. Царь Эфеса Пандарей, прельщенный красотой и силой этой собаки, тайно приехал на Крит и увез ее. Но где же скрыть чудесное животное? Долго думал об этом Пандарей во время пути по морю и наконец решил отдать золотую собаку Танталу. Царь Сипила скрыл от богов чудесное животное. Разгневался Зевс. Призвал он сына своего, вестника богов Гермеса, и послал его к Танталу потребовать у него возвращения золотой собаки. В мгновение ока примчался с Олимпа в Сипил быстрый Гермес, предстал перед Танталом и сказал ему:

– Царь Эфеса Пандарей похитил на Крите из святилища Зевса золотую собаку и отдал ее на сохранение тебе. Все знают боги Олимпа, ничего не могут скрыть от них смертные! Верни собаку Зевсу. Остерегайся навлечь на себя гнев громовержца!

Тантал же так ответил вестнику богов:

– Напрасно грозишь ты мне гневом Зевса. Не видел я золотой собаки. Боги ошибаются: нет ее у меня.

Страшной клятвой поклялся Тантал в том, что говорит правду. Этой клятвой еще больше разгневал он Зевса. Таково было первое оскорбление, нанесенное Танталом богам. Но и теперь не наказал его громовержец.

Кару богов навлек на себя Тантал новым оскорблением богов и страшным злодеянием. Однажды собрались олимпийцы на пир во дворце Тантала. Он задумал испытать их всевидение и приготовил богам ужасную трапезу. Он убил своего сына Пелопса и его мясо под видом прекрасного блюда подал богам во время пира. Боги тотчас постигли злой умысел Тантала, никто из них не коснулся ужасного блюда. Лишь богиня Деметра, полная скорби по похищенной у нее дочери Персефоне и ничего не замечавшая вокруг, съела плечо юного Пелопса. Боги взяли ужасное блюдо, положили все мясо и кости Пелопса в котел и поставили его на ярко пылавший огонь. Гермес же своими чарами опять оживил мальчика. Предстал он перед богами еще прекраснее, чем был раньше; не хватало лишь у него того плеча, которое съела Деметра. По повелению Зевса Гефест тотчас изготовил Пелопсу плечо из слоновой кости. С тех пор у всех потомков Пелопса ярко-белое пятно на правом плече.

Преступление же Тантала переполнило чашу терпения Зевса. Громовержец низверг Тантала в мрачное царство брата своего Аида, там он несет ужасное наказание. Мучимый жаждой и голодом, стоит он в прозрачной воде. Она доходит ему до самого подбородка. Ему лишь стоит наклониться, чтобы утолить мучительную жажду. Но едва наклоняется Тантал, как исчезает вода, и под ногами его лишь сухая черная земля. Над головой Тантала склоняются сочные фиги, румяные яблоки, гранаты, груши и оливы; почти касаются его волос тяжелые, спелые грозди винограда. Изнуренный голодом Тантал протягивает руки за прекрасными плодами, но налетает порыв бурного ветра и уносит плодоносные ветки [80 - Отсюда произошло выражение «Танталовы муки» – невозможность достичь близкой и желанной цели.]. Не только голод и жажда терзают Тантала, вечный страх сжимает его сердце. Над его головой нависла скала, едва держится она, грозит ежеминутно упасть и раздавить своей тяжестью Тантала. Так мучается царь Сипила, сын Зевса Тантал, в царстве ужасного Аида вечным страхом, голодом и жаждой.

Пелопс

Изложено по поэме Овидия «Метаморфозы» и стихам Пиндара

После смерти Тантала в городе Сипиле стал править сын его Пелопс, так чудесно спасенный богами. Недолго правил он в родном Сипиле. Царь Трои Ил пошел войной на Пелопса. Неудачной была для Пелопса эта война. Могучий царь Трои победил его. Пелопсу пришлось покинуть родину. Он нагрузил все свои сокровища на быстроходные корабли и пустился с верными спутниками в далекий путь по морю, к берегам Греции. Достиг Пелопс полуострова на самом юге Греции и поселился на нем. С тех пор этот полуостров стал называться по имени Пелопса Пелопоннесом.

Однажды увидел Пелопс на своей новой родине прекрасную Гипподамию, дочь царя города Писы – Эномая. Пленила Пелопса дочь Эномая своей красотой.

Но трудно было получить руку Гипподамии. Эномаю было предсказано оракулом, что погибнет он от руки мужа своей дочери. Чтобы предотвратить такую судьбу, Эномай решил не выдавать дочь замуж. Но как быть ему? Как отказывать всем женихам, которые просили руки Гипподамии? Много героев приходило к Эномаю и сваталось за его дочь. Он оскорблял бы их, отказывая им без всякой причины. Тогда Эномай объявил, что отдаст Гипподамию в жены лишь тому, кто победит его в состязании на колеснице, но если он окажется сам победителем, то побежденный должен поплатиться жизнью. Во всей Греции не было равного Эномаю в искусстве управлять колесницей, да и кони его были быстрее бурного северного ветра Борея. Царь Писы был уверен в том, что ни один герой не победит его.

Страх лишиться жизни, погибнув от руки жестокого Эномая, не останавливал героев Греции. Один за другим приходили они в его дворец, готовые состязаться с ним, лишь бы получить в жены Гипподамию – так она была прекрасна. Всех героев постигла злая доля, всех их убил Эномай, а головы их прибил к дверям своего дворца, чтобы каждый приходивший вновь видел, как много славных героев пало от руки Эномая, и заранее знал, какая участь ожидает его. Не остановило это Пелопса. Он решил какой бы то ни было ценой добыть Гипподамию и отправился к жестокосердному Эномаю.

Сурово принял Эномай Пелопса и сказал ему:

– Ты хочешь получить в жены дочь мою Гипподамию? Разве не видел ты, сколько славных героев сложило за нее головы в опасном состязании? Смотри, не избежишь и ты их участи!

– Не страшит меня участь погибших героев, – ответил царю Пелопс, – я верю, помогут мне боги Олимпа! С их помощью получу я в жены Гипподамию.

Жестокая улыбка зазмеилась на устах Эномая: много раз слыхал он подобные речи.

– Слушай же, Пелопс, – сказал он, – вот условия состязания: путь лежит от города Писы через весь Пелопоннес до самого Истма [81 - Писа – город на западе Пелопоннеса; Истма – перешеек между Сароническим и Коринфским заливами, связывающий Пелопоннес с материковой Грецией.], кончается он у жертвенника властителя морей Посейдона; этот жертвенник находится недалеко от Коринфа. Если ты первый достигнешь жертвенника, то ты победил, но горе тебе, если я настигну тебя в пути! Тогда пронзит тебя мое копье, как пронзило оно уже многих героев, и ты бесславно сойдешь в мрачное царство Аида. Я дам тебе лишь одно снисхождение, его давал я и всем другим: ты тронешься в путь раньше меня, я же принесу прежде жертву великому громовержцу и только тогда взойду на колесницу. Спеши же проехать как можно больше пути, пока я буду приносить жертву.

Пелопс ушел от Эномая. Он видел, что только хитростью удастся ему победить жестокого царя. Пелопс сумел найти себе помощника. Он тайно пошел к возничему Эномая Миртилу, сыну Гермеса, и просил его, обещая богатые дары, не вставлять чеки в оси, чтобы соскочили колеса с колесницы Эномая и задержало бы это царя в пути. Долго колебался Миртил, но наконец Пелопс соблазнил его богатыми дарами, и Миртил обещал ему сделать то, о чем он просил.

Настало утро. Позолотила восходящая розоперстая Эос небесный свод. Вот уже показался на небе и лучезарный Гелиос на своей золотой колеснице. Сейчас начнется состязание. Обратился Пелопс к великому колебателю земли Посейдону, прося его о помощи, и вскочил на колесницу. Царь Эномай подошел к жертвеннику Зевса и дал знак Пелопсу, что он может трогаться в путь. Пелопс погнал коней во весь опор. Гремят по камням колеса его колесницы. Как птицы несутся кони. Быстро скрывается в облаке пыли Пелопс. Гонит его любовь к Гипподамии и страх за свою жизнь. Вот далеко за ним послышался грохот колесницы Эномая. Настигает царь Писы сына Тантала. Как буря несутся кони царя, вихрем крутится пыль от колес колесницы. Ударил хлыстом по коням Пелопс, еще быстрее понеслись они. Воздух свистит в ушах Пелопса от бешеного бега коней, но разве уйти ему от коней Эномая, ведь кони царя быстрее северного ветра! Все ближе и ближе Эномай. Пелопс уже чувствует за спиной горячее дыхание коней Эномая, уже видит, чуть оглянувшись, как с торжествующим смехом царь замахнулся копьем. Взмолился Пелопс Посейдону, и властитель безбрежного моря услыхал его. Колеса с осей колесницы Эномая соскочили, колесница опрокинулась, и упал на землю жестокосердный царь Писы. Насмерть разбился Эномай при падении, мрак смерти покрыл его очи.

С торжеством вернулся Пелопс в Пису, взял в жены Гипподамию и завладел всем царством Эномая. Пришел к Пелопсу Миртил, возничий Эномая, и потребовал себе в награду полцарства. Жаль стало Пелопсу расстаться с половиной царства. Коварный сын Тантала хитростью заманил Миртила на берег моря и столкнул его с высокой скалы в бурные волны. Падая со скалы, проклял Миртил Пелопса и все его потомство. Как ни старался смягчить гневную душу Миртила сын Тантала, как ни старался смягчить и гнев отца его, Гермеса, все было напрасно. Исполнилось проклятие Миртила. С тех пор преследовали неисчислимые беды потомков Пелопса, а своими злодеяниями навлекли они на себя кару богов.

Европа

Изложено по поэме Мосха «Идиллии»

У царя богатого финикийского города Сидона Агенора было три сына и дочь, прекрасная, как бессмертная богиня. Звали юную красавицу Европа. Приснился однажды сон дочери Агенора. Она увидела, как Азия и тот материк, что отделен от Азии морем, в виде двух женщин боролись за нее. Каждая женщина хотела обладать Европой. Побеждена была Азия, и ей, воспитавшей и вскормившей Европу, пришлось уступить ее другой. В страхе Европа проснулась, не могла она понять значения этого сна. Смиренно стала молить юная дочь Агенора, чтобы отвратили от нее боги несчастье. Затем, одевшись в пурпурные одежды, затканные золотом, пошла она со своими подругами на зеленый, покрытый цветами луг, к берегу моря. Там, резвясь, собирали сидонские девы душистые белоснежные нарциссы, пестрые крокусы, фиалки и лилии. Сама же дочь Агенора, блистая красой своей среди подруг, подобно Афродите, окруженная харитами, собирала в свою золотую корзиночку одни алые розы. Набрав цветов, девы стали со смехом водить веселый хоровод. Их голоса далеко разносились по цветущему лугу и по лазурному морю, заглушая его тихий, ласковый плеск.

Недолго пришлось наслаждаться прекрасной Европе беззаботной жизнью. Увидел ее сын Крона, могучий тучегонитель Зевс, и решил ее похитить.

Чтобы не испугать своим появлением юной Европы, он принял вид чудесного быка. Вся шерсть Зевса-быка сверкала как золото, лишь на лбу у него горело, подобно сиянию луны, серебряное пятно; золотые же рога быка были изогнуты, подобно молодому месяцу, когда впервые виден он в лучах пурпурного заката. Чудесный бык появился на поляне и легкими шагами, едва касаясь травы, подошел к девам. Сидонские девы не испугались его, они окружили дивное животное и ласково гладили его. Бык подошел к Европе, он лизал ей руки и ласкался к ней. Дыхание быка благоухало амброзией, весь воздух был напоен этим благоуханием. Европа гладила быка своей нежной рукой по золотой шерсти, обнимала его голову и целовала. Бык лег у ног прекрасной девы, он как бы просил ее сесть на него.

Смеясь, села Европа на широкую спину быка. Хотели и другие девушки сесть с ней рядом. Вдруг бык вскочил и быстро помчался к морю. Громко вскрикнули от испуга сидонянки. Европа же протягивала к ним руки и звала их на помощь, но не могли помочь ей сидонские девы. Как ветер несся златорогий бык. Он бросился в море и быстро, словно дельфин, поплыл по его лазурным водам. А волны моря расступались перед ним, и брызги их скатывались как алмазы с его шерсти, не смочив ее. Всплыли из морской глубины прекрасные нереиды, они толпятся вокруг быка и плывут за ним. Сам бог моря Посейдон, окруженный морскими божествами, плывет впереди на своей колеснице, трезубцем укрощает он волны.

Трепеща от страха, сидит на спине быка Европа. Одной рукой она держится за его золотые рога, другой же подбирает край своего пурпурного платья, чтобы не замочили его морские волны. Напрасно боится она: море ласково шумит, и не долетают до нее его соленые брызги. Морской ветер колышет кудри Европы и развевает ее легкое покрывало. Все дальше берег, вот уже скрылся он в голубой дали. Кругом лишь море да синее небо. Скоро показались в морской дали берега Крита. Быстро приплыл к нему со своей драгоценной ношей Зевс и вышел на берег. Европа стала женой Зевса, и жила она с тех пор на Крите. Три сына родились у нее и Зевса: Минос, Радамант и Сарпедон. По всему миру гремела слава о могучих и мудрых сыновьях громовержца Зевса.

Кадм

Изложено по поэме Овидия «Метаморфозы»

Когда Зевс под видом быка похитил Европу, опечалился ее отец, царь Сидона Агенор. Ничто не могло его утешить. Он призвал трех сыновей своих – Фойникса, Киликса и Кадма – и послал их искать Европу. Он запретил своим сыновьям под страхом смерти возвращаться домой без сестры. Отправились сыновья Агенора на поиски. Фойникс и Киликс скоро покинули Кадма. Они основали два царства: Фойникс – Финикию, а Киликс – Киликию [82 - Финикия – страна на восточном побережье Средиземного моря; Киликия – страна на юго-восточном побережье Малой Азии.], и остались в них.

Кадм один отправился дальше искать сестру. Долго странствовал он по свету, всюду расспрашивая о Европе. Разве мог он найти сестру, раз сам Зевс скрыл ее от всех! Наконец, потеряв надежду найти сестру и опасаясь вернуться домой, решил Кадм навсегда остаться на чужбине. Он пошел в священные Дельфы и вопросил там оракула стреловержца Аполлона, в какой стране поселиться ему и основать город. Так ответил Кадму оракул Аполлона:

– На уединенной поляне увидишь ты корову, которая никогда не знала ярма. Следуй за ней, и там, где ляжет она на траву, воздвигни стены города, а страну назови Беотия.

Получив такой ответ, покинул Кадм священные Дельфы. Лишь только вышел он за ворота, как увидел белоснежную корову, которая паслась, никем не охраняемая, на поляне. Кадм пошел за ней со своими верными сидонскими слугами, славя Аполлона. Уже миновал он долину Кефиса [83 - Река в Беотии, берущая начало на Парнасе. Впадала в ныне осушенное Копаидское море.], как вдруг остановилась корова, подняла голову к небу, громко замычала, посмотрела на следовавших за ней воинов и спокойно легла на зеленую траву. Полный благодарности Аполлону, опустился Кадм на колени, поцеловал землю своей новой родины и призвал благословение богов на незнакомые горы и долины. Кадм сложил из камней жертвенник, чтобы принести жертву эгидодержавному Зевсу, но так как не было у него воды для жертвоприношения, то послал он своих верных сидонцев за водой.

Невдалеке была вековая роща, которой еще никогда не касался топор дровосека. В этой роще был глубокий грот, весь заросший кустарником, кругом него лежали нагроможденные в беспорядке огромные камни. Из грота вытекал, журча меж камней, источник с хрустально-прозрачной водой. В гроте жил змей, посвященный богу войны Аресу. Его глаза сверкали огнем, из пасти, усаженной тройным рядом ядовитых зубов, высовывалось тройное жало, золотой гребень грозно колыхался на голове змея. Когда слуги Кадма подошли к источнику и погрузили сосуды в его студеную воду, выполз из грота с грозным шипением змей, извиваясь между камнями своим громадным телом. Побледнели от страха слуги Кадма, выпали у них из рук сосуды, леденящий ужас сковал их члены. Поднялся на хвосте змей, выше вековых деревьев леса его голова с разинутой пастью. Прежде чем кто-нибудь из сидонян мог подумать о бегстве или защите, бросился на них ужасный змей.

Кадм долго ждал возвращения слуг. Уже солнце склонилось к закату, длиннее стали тени на земле, а слуг все нет. Дивится сын Агенора, куда же пропали его сидоняне, чего они медлят. Наконец пошел он по их следам в рощу, прикрывшись, как панцирем, львиной шкурой, опоясанный острым мечом и с копьем в руках. Еще более надежной защитой служило герою его мужество. Кадм вошел в рощу и увидел там растерзанные тела своих верных слуг, на телах их лежал громадный змей. В горе и гневе воскликнул Кадм:

– О верные слуги, я буду вашим мстителем! Или я отомщу за вас, или сойду вместе с вами в мрачное царство теней!

Схватил Кадм камень величиной со скалу и, размахнувшись, бросил его в змея. От удара этого камня опрокинулась бы крепостная башня, но невредимым остался змей: защитила его твердая чешуя, покрывавшая все тело. Замахнулся копьем сын Агенора и, собрав всю свою силу, вонзил копье в тело змея. Извиваясь, схватил змей зубами копье и хотел его вырвать из раны. Напрасны были его усилия: острие копья осталось глубоко в ране, лишь древко обломил змей. От черного яда и ярости вздулась шея змея, пена хлынула у него из пасти, далеко разнеслось свирепое шипение, весь воздух наполнился смрадом его дыхания. То извивается змей громадными кольцами по земле, то, бешено крутясь, высоко вздымается вверх. Он валит деревья, вырывая их с корнем, разбрасывает хвостом громадные камни. Он хочет схватить своей ядовитой пастью Кадма, но, прикрывшись, как щитом, львиной шкурой, герой отражает змея мечом. Грызет змей зубами острый меч, но только тупит о него зубы.

Наконец могучим ударом пронзил сын Агенора шею змея и пригвоздил его к дубу – так силен был удар героя.