Убийца по вызову

Поднявшись в номер, Гуров собрал свой небольшой багаж, чтобы утром не тратить на это время, и лег спать.

Чтобы завтра вовремя попасть на работу, из Владимира нужно было выехать не позже пяти утра, так что времени на сон и отдых оставалось не так уж много…

4

На следующее утро в шестом часу Гуров уже мчался на всех парах по направлению к столице. Торопясь обогнать обязательные утренние пробки, он давил на газ, логично рассудив, что чем большее расстояние он проделает сейчас на максимально возможной скорости, тем меньшее количество километров ему останется ползти «шагом».

Стратегия вполне оправдала себя, и в управление полковник прибыл даже раньше обычного.

– Здорово, Иваныч! – еле удерживая рвущийся из глубин организма зевок, приветствовал его Стас. – Как отдыхалось?

– Активно, – коротко ответил Гуров. – А вот ты, я смотрю, не очень-то бодр после законных выходных.

– Какие там выходные! – сокрушенно воскликнул Крячко. – Все два дня материалы по делу смотрел. Не отрываясь.

– Это за что же ты так себя наказать-то решил? – сочувственно спросил Лев.

– Да если бы я, не так обидно было бы. Так ведь нет, заставили.

– Не может быть! Кто посмел?

– А то ты не знаешь, кто у нас эксплуатирует подчиненных без всякой совести, лишая последней надежды на личную жизнь!

– Кто? Хм, дай подумать. Неужели Орлов?

– Молодец, угадал! Все уши мне прожужжал генерал наш уважаемый, – пожаловался Стас. – При каждом удобном и неудобном случае напоминает, до чего резонансное мне досталось дело и как внимательно и аккуратно я должен по нему работать. Оператор ведущего телеканала, видите ли. Медийная личность. А какое оно резонансное, если его шпана дворовая в подворотне зарезала? На лбу ведь у него не написано, что он оператор. А им без разницы. Они и телевизор-то, наверное, только по большим праздникам смотрят. А тут ночью мужик в одиночку по переулкам шляется. Одет прилично, значит, при деньгах. Притормозили в темном уголке, попросили закурить, а он, может, возражать стал. Медийная личность. Вот и угомонили красавца. И очень просто. Без всякого резонанса.

– Думаешь, убийство с профессиональной деятельностью не связано?

– Да какой там! – в сердцах воскликнул Стас. – И близко нет! Он приезжий, продвинулся, как говорится, благодаря личным способностям. Сумел кому надо показать свои репортажи, те посмотрели, предложили работу. Новостные сюжеты. Он и приехал. А здесь квартиру снимать, сам понимаешь, никакой зарплаты не хватит. Вот он и нашел что-то там, в Бирюлеве, типа, дешевле. От метро – квартала четыре пешком, возвращался поздно. Вот и повстречали его в один прекрасный момент. Ножом пырнули, да и вся недолга, а я тут должен какую-то Зою Космодемьянскую лепить, подковерные интриги выискивать.

– Намекают на тайные мотивы?

– Еще как намекают! Если не сказать – мордой тычут. Хоть в лепешку расшибись, а добудь им закулисную подоплеку. Не может быть, видите ли, чтобы такая медийная личность ни с того ни с сего была так жестоко убита. Сижу теперь как идиот в законные, как ты очень верно подметил, выходные, годичной давности новости просматриваю.

– Интересно?

– Очень! Не оторваться прямо. Хочешь поделюсь? Вместе секретные материалы проштудируем. Как знать, может, и отыщем его, тайного врага, воспылавшего местью.

– Спасибо, у меня и своих хватает, – ответил Гуров. – Сам бы поделиться не отказался.

Взглянув на часы, он увидел, что уже пора идти на планерку, и поспешил предстать перед самым уважаемым генералом Орловым, без всякой совести эксплуатирующем подчиненных.

По окончании утреннего совещания, выходя из начальственного предбанника в коридор, Лев заметил следователя Мишина и, прибавив шагу, быстро нагнал его.

Григорий Мишин работал в управлении недавно, ему не было еще и тридцати лет, и среди попадавшихся на каждом шагу «монстров» и «асов» он выглядел юным мальчиком.

Удачное созвучие имени и фамилии сразу было отмечено местными острословами, и когда новый сотрудник появился в управлении, только ленивый не поинтересовался, как правильно произносится «Гриша Мишин» или «Миша Гришин».

Но в работе Григорий показал себя человеком настойчивым и сообразительным и постепенно снисходительно-отеческое отношение к нему старших товарищей менялось на серьезное и уважительное.

– Здорово, Гришаня! Как трудовые успехи?

– Здравия желаю, товарищ полковник! – чуть улыбнувшись, ответил Григорий. – Успехи переменные, но я стараюсь.

– Слышал, ты тут с обманутыми вкладчиками недавно разбирался?

– С вкладчиками? – удивленно переспросил Мишин. – А! Это вы про «Мегаполис»? Нет, по нему Кузнецов работает, это дело не у меня.

– Я не про «Мегаполис», я про Проскурина. Слышал такую фамилию?

– А, вы про это, – сразу нахмурился Мишин. – Слышал, как не слыхать. Только с этими вкладчиками, похоже, мы еще не скоро разберемся. Слишком уж там все запутано.

Они подошли к двери кабинета, где работал Мишин, и, открывая замок, тот вежливо пригласил:

– Проходите, Лев Иванович. Вас интересует дело Проскурина?

– Знакомый один попросил узнать, – честно ответил Лев. – Угораздило его вложиться в эти отели. На большие проценты польстился. А теперь сидит, на кофейной гуще гадает, светит ли ему хоть свое-то вернуть. Что скажешь?

– Сомнительно, – покачал головой Мишин. – Сам Проскурин добровольно навряд ли вернет. Это если только в суд подавать.

– В гражданский? Там ведь мошенничество неприкрытое.

– Эх, Лев Иванович, – сокрушенно вздохнул Григорий. – Если бы все так просто было. Я и сам поначалу думал, что в два счета этого Проскурина, как говорится, к знаменателю приведу. А дело где было полгода назад, там же и сейчас находится. Никаких движений. Все долги свои по обязательствам он признает, выплатить их согласен, только вот именно конкретно сейчас немножко не хватает средств для этого. Но он обязательно выплатит и со всеми рассчитается, нужно только немного подождать. Вот мы и ждем. У моря погоды.

– Что, на статью о мошенничестве не натянуть? – сочувственно спросил Гуров.

– Похоже, что нет. Очень уж хорошо там все прикрыто. Грамотный подход чувствуется. Не знаю, сам ли этот Проскурин такой дока, или консультанты у него хорошие, только с точки зрения законности процедур там комар носа не подточит.

– А личное впечатление какое? Как он из себя – похож на самостоятельную фигуру или только пешка?

– Да какое тут может быть личное впечатление, Лев Иванович? – в сердцах проговорил Мишин. – Я с ним, считай, и двух слов не сказал.

– Как так? – удивился Гуров.

– А очень просто. Он всегда с адвокатом приходил. Что тут скажешь – имеет право. Вот этот адвокат у нас на опросах в основном и разговаривал. Сам Проскурин разве что «нет» или «да» изредка вставит. Да и то на адвоката поглядывает – мол, правильно ли? Так что личное впечатление очень неопределенное, сами можете судить.

Услышав об адвокате, Лев сразу понял, что «мохнатая лапа», на которую намекал Рудецкий, здесь, скорее всего, даже и не понадобилась. Опытный и достаточно изворотливый юрист всегда сможет подобрать аргументы, чтобы выгородить своего клиента по такой труднодоказуемой статье, как мошенничество. Если деловая документация оформлена как следует, нет ничего удивительного, что с этой стороны к Проскурину не подобраться.

– Документы по этой его фирме ты изучал? – спросил он.

– Само собой! – с чувством воскликнул Мишин. – Ночами сидел. Все эти их бухгалтерские проводки и экономические выкладки во всех деталях и подробностях проштудировал. Только результат, к сожалению, все тот же. Хотя и сама фирма там несколько раз переоформлялась и даже меняла название, да и вообще невооруженным глазом видно, что дело здесь нечисто, но все изменения произведены в полном соответствии с действующим законодательством, и, что называется, поживиться там совершенно нечем.

– А что с этим отелем во Владимире? Один-то он все-таки построил.

– С отелем тоже все в полном порядке. Именные облигации, которые оформлялись как займ на его строительство, полностью погашены, и в соответствии с условиями договора займа гостиница перешла в долевую собственность, о чем имеются соответствующие документы.

– Могу я их посмотреть? – поинтересовался Лев. – Видишь ли, этот мой знакомый, который просил меня навести справки, он тоже на собственность рассчитывал. Вложил хорошие деньги, получил вот такую же именную облигацию и сидит теперь, любуется на нее.