Подвал с секретом

– Ладно, потом разберемся. Надо выбираться отсюда, пока окончательно не прихватило.

Он встал с земляного пола, отбросил в сторону орудие. Лезвие наполовину вошло в землю и зашаталось из стороны в сторону. Тошнота усилилась. Он поспешно отвернулся, прижал травмированную ладонь к животу и поспешил наверх. Там произвел привычную процедуру. Вымыл руку в рукомойнике, залил перекисью. Доплелся до постели и рухнул прямо поверх одеяла.

Пару минут голова кружилась сильнее, чем с похмелья. Вертолетики не просто летали перед закрытыми глазами, они превратились в «Мессершмитты» и носились по кругу, вызывая позывы к рвоте. Тошноту он сдержал, постепенно ослабли и «Мессершмитты». Спустя полчаса он спал крепким сном, подложив, как младенец, ладони под щеку.

– Ты только подумай, Лева! Все сходится, понимаешь, все! Этот Зуб переехал в Локотню три месяца назад, а накуролесить успел, мама не горюй! Что ему стоит провернуть свою гнусную операцию, чуть изменив окончательный вариант? Да ничего не стоит. И фантазии применять не нужно.

– Погоди, Стас, не кипятись! Косвенные улики – это еще не доказательства. И тот факт, что Зуб, выйдя из заключения, примерным мальчиком не стал, сам по себе ни о чем не говорит.

– Да как же не говорит, Лева! Очень даже говорит. Тебе просто по какой-то совершенно непонятной причине не хочется, чтобы маньяком был именно Зуб. А почему? Вот объясни мне! Нет, ты не отворачивайся, брови не хмурь, ты аргументы приводи, аргументы!

Спор между напарниками происходил посреди поля на пыльной дороге, ведущей к Локотне. К выезду они подъехали практически одновременно, правда, Крячко до этого успел сгонять в Локотню, отыскать дом Зуба и пообщаться с соседями. Те охотно просветили полковника насчет житья-бытья нового домовладельца, к тому же и телефоном участкового снабдили, чтобы Крячко мог получить подтверждение их словам из компетентных уст, что тот не преминул сделать. Усидеть на месте, имея на руках убойную информацию, он уже не мог и решил поехать навстречу другу.

Стас всего на несколько минут опередил напарника. Он остановился перевести дух и собраться с мыслями, когда на дороге показался автомобиль Гурова. И если Крячко чувствовал воодушевление и был на сто процентов уверен, что дело Струбалина сегодня же и завершится, то Гурову перспектива не виделась настолько радужной. Отсюда и вышел спор.

– Автомобиль Зуба мы еще не видели, – привел первый аргумент Лев. – Если приметы не совпадают, придется копать дальше.

– Говорю же тебе, Зуб этот – тот еще фрукт, только за последнюю неделю дважды обворовывал соседские огороды. Согласен, брал сущую ерунду, помидорчики-огурчики, но тащил-то их на базар! Это значит, что с деньгами у него совсем туго. А промышляет он чем? Чермет по деревням собирает и в пункты приема сдает. Это тебе ни о чем не говорит?

– У пьющих людей других занятий не бывает, только шабашки.

– Вот он и нашел себе новую шабашку, побогаче чермета. Он же по всей округе ездит, запросто мог и Паранина, и Струбалина подцепить. А вообще, я думаю, на автовокзал он специально приезжал, чтобы попутчика побогаче поднять.

– И чем же он у них особо поживился? Деньги с карты Струбалина никто не снимал. С карты Паранина, кстати, тоже.

– Так ему, может, налички достаточно. С переводами и картами он в прошлый раз так попал, что больше связываться с ними не желает, вот тебе и ответ.

– Ради пары сотен человека похищать? Это до какой степени цинизма дойти нужно?

– До какой степени синевы, ты хотел спросить. А я тебе отвечу: соседи в один голос твердят, что пьет Зуб, не просыхая.

– Как же он на машине через все посты гоняет? Или он заговоренный, его дэпээсники не тормозят?