Мертвая фамилия (сборник)

– Мы хотели провести торжество двадцатого ноября, – подал голос ее жених. – Уже и кафе заказано на эту дату. Вряд ли удобно переносить.

– Но, Игорь, ведь теперь вообще непонятно, как все будет!.. – Даша растерянно оглянулась на мать, взглядом прося у нее помощи.

– Мы обсудим этот вопрос позже, в семейном кругу, – спокойно произнесла та, обращаясь к ним обоим. – Господин полковник, у вас есть еще вопросы к детям?

«К детям» у полковника вопросы были, точнее, больше к Дарье, чем к ее жениху. Тот явно расстроился из-за возможного переноса свадьбы. Было очевидно, что это волнует его больше, чем смерть потенциального тестя. Что ж, его в принципе можно понять. Это его невесте Волошин был родным отцом, а ему он, по сути, посторонний человек. Однако Игорь постарался взять себя в руки, надел на лицо вежливую маску и вопросительно посмотрел на Гурова.

– Можете идти, – разрешил полковник, подумав, что может побеседовать с этой парочкой и позже, если в том будет нужда. – Один только вопрос к вам, Даша. Вы своего брата когда в последний раз видели?

– Сережку? – Дашины брови взлетели вверх, лоб открылся, отчего лицо ее сразу стало выглядеть моложе и миловиднее. – Вчера днем. Когда я уходила, он спал.

Людмила Антоновна поморщилась. Было очевидно, что если бы этот вопрос задали ей, она ответила бы в другой форме – без применения уменьшительно-ласкательных суффиксов и интимных подробностей жизни своего отпрыска.

– Он не собирался встретиться с вашим отцом?

– Мне, во всяком случае, он об этом не говорил. – Дарья покачала головой, после чего они с женихом направились в другую комнату.

Вслед за ними вышел и доктор Саркисов.

– А почему вы спросили о Сергее? – задала вопрос Людмила Антоновна, едва они остались одни.

– Просто он приходил сегодня на работу к Вадиму Юрьевичу. Был пьян и устроил скандал. Вы что-нибудь об этом знаете?

На лице Ступицыной нарисовались неподдельное изумление и недоверие. Полковник понял, что может не сомневаться – она ничего об этом не знает.

– Впервые слышу, – пролепетала женщина, и лицо ее стало покрываться пятнами. – А вы уверены? Откуда у вас такая информация?

– При этом скандале присутствовали несколько человек, – сообщил Гуров. – Он произошел в кабинете Вадима Юрьевича.

– Не может быть, – прошептала Ступицына. – Это невероятно!

– Людмила Антоновна, где ваш сын был с утра? – спросил Гуров.

Ступицына впервые за все время беседы замешкалась. Взгляд ее, беспокойный, бегающий, показывал, что она колеблется, говорить ли полковнику правду.

Наконец здравый смысл все же возобладал в ней, и она быстро сказала:

– Я этого не знаю. Он не ночевал дома.

– Вот как? Где же он ночевал? – осведомился Гуров очень любезно.

Людмила Антоновна несколько раз сжала и разжала пальцы, что должно было означать высшую степень волнения.

Затем женщина поняла, что таким образом она только сильнее компрометирует собственного сына в глазах полковника полиции, и ответила:

– Этого я тоже не знаю. Он ушел еще вчера с вечера, сказав, что не придет.

– Вы поссорились?

– Немного. Из-за отца. В смысле, из-за его отца. Сергей обижался, что Вадим, с тех пор как женился вторично, совсем потерял к нему всякий интерес. Но уверяю вас, это не так! Просто Сережа сейчас в таком возрасте, когда подобные вещи воспринимаются весьма обостренно. На самом деле Вадим очень хороший отец. Был хорошим отцом, – поправилась она.

– Вам о чем-нибудь говорит вот это? – Гуров показал Ступицыной СМС-сообщение, которое сын прислал Волошину.

Ступицына прочла текст, в котором говорилось о встрече в кафе «Валькирия», и удивленно посмотрела на полковника.

– Я впервые слышу, что Сергей собирался поговорить с отцом, – сказала она.

– И вы не в курсе, состоялась эта встреча или нет?

– Мне ничего об этом неизвестно, – медленно проговорила Людмила Антоновна. – Но если они встретились, то зачем Сергей потом приезжал в департамент?

– Я полагаю, что они не встретились, – заявил Гуров и покачал головой. – Мне пока непонятно, почему так вышло.

– Разрешите?.. – Ступицына попросила листок, на который Гуров выписал текст и номер, с которого пришло сообщение.

Она внимательно все прочла и с сожалением покачала головой.

– Это номер вашего сына? – уточнил Гуров.

– Нет, – ответила Людмила Антоновна. – Мне вообще все это не слишком-то ясно. Зачем Сережа посылал СМС с чужого номера?

– А чей это номер, вы не знаете? – спросил полковник, увидел замешательство в глазах Ступицыной и предложил: – Давайте-ка проверим, нет ли его в вашем телефоне, среди контактов.

В мобильнике Людмилы Антоновны данный номер не значился. Она не получала с него никаких звонков или сообщений. У Гурова возникли некоторые подозрения. Ступицына же вообще ничего не понимала.

– Господи, где же сам Сережа? – Ей уже с трудом удавалось сохранить хладнокровие. – Я попробую позвонить на этот номер! – решительно сказала она.

Гуров не возражал, и Ступицына быстро набрала цифры номера, с которого было послано злополучное СМС.

– Абонент недоступен… – сообщила она растерянно.

– Попробуйте обзвонить друзей-приятелей сына, – предложил Гуров. – Если найдете его раньше, чем мы, то передайте, чтобы он сразу же связался со мной вот по этому номеру. – Полковник протянул Ступицыной свою визитку.

– Вы сказали «раньше, чем мы». Значит, вы его тоже ищете? Но зачем? Он же здесь совершенно ни при чем!

– Он важный свидетель, Людмила Антоновна, – пояснил полковник. – И нам просто нужно с ним поговорить. Не беспокойтесь.

Но Ступицына уже разволновалась. Толку от нее не было, и Гуров не стал терять время на дальнейшие расспросы. Он отправился в департамент, чтобы оттуда вместе со Станиславом вернуться в главк.

Вечером Гуров и Крячко пришли в кабинет генерал-лейтенанта Орлова. Им предстояло обменяться полученными сведениями, поделиться возникшими версиями и определить дальнейшие пути работы.

Первым взял слово Гуров. Он коротко рассказал о том, что ему стало известно в департаменте, а затем о своих визитах к обеим вдовам погибшего. Орлов слушал внимательно, но никаких комментариев во время монолога Льва Ивановича не вставлял.

Когда тот закончил, Орлов спросил:

– Какое впечатление на тебя произвели эти дамы?

– Первая, фактическая вдова Елена Викторовна, явно что-то скрывает.