Ледяной свидетель (сборник)

– Жди заключения из лаборатории, можешь Петру показать протокол. – Сняв с вешалки дубленку, Гуров пошел к лестнице.

Когда он спустился к проходной, то увидел там стоявшего тренера Кухлинского. Тот потирал покрасневшие с мороза руки и дул на них.

– Юрий Петрович? Доброе утро, – шагнул ему навстречу полковник.

– Здравствуйте, Лев Иванович. Я едва дождался утра, хотел поговорить с вами, а меня не пускают, – заговорил тренер. – Вы уезжаете? Я хотел бы с вами поговорить, это срочно.

– Уже не уезжаю, – сухо произнес Гуров. – Я, вообще-то, направлялся к вам, но в данном случае, как говорится, на ловца и зверь бежит. Пройдемте!

Они прошли через турникет и стали подниматься по лестнице. Гуров провел Кухлинского в свой кабинет. Крячко там уже не было, и Гуров был рад этому. Он намеревался поговорить с Кухлинским с глазу на глаз.

Они сидели друг напротив друга и молчали. Первым заговорил Лев:

– Юрий Петрович, ребятам грозит срок за убийство, и срок немалый. Честно признаюсь, я не знаю, что там произошло в вашем клубе, но надеюсь узнать у вас. Хотите почитать, что они написали?

Кухлинский осторожно кивнул, и Гуров протянул ему копию протокола допроса Павла Якушева. Кухлинский читал очень внимательно; когда он дошел до конца, на скулах его заиграли желваки.

– Вы же понимаете, что это детский лепет? – обратился к нему Гуров.

– Да уж, – невесело усмехнулся тренер.

– Только вот лет им больше, чем детям, – столь же серьезно продолжал Лев. – И срок будет не детским. А вы, помнится, гордились тем, что воспитали настоящих ребят?

– А я и сейчас не отказываюсь от своих слов, – ответил Кухлинский. Потом резко поднял голову и добавил: – Лев Иванович, мне приходилось сталкиваться с правоохранительными органами, и у меня нет иллюзий на этот счет. Но вы мне кажетесь человеком порядочным, поэтому я прошу вас выслушать меня внимательно и хотя бы постараться поверить.

Гуров внимательно смотрел на сидевшего перед ним боксера. Он знал и хорошо помнил, что этот человек еще вчера спас ему жизнь. Но даже ради этого обстоятельства он не собирался жертвовать своими принципами и идти на должностное преступление. Он симпатизировал Кухлинскому, и то обстоятельство, что тот не использовал этот аргумент в свою пользу, не пытался спекулировать своей помощью, оказанной полковнику, Гурову также импонировало. Он готов был выслушать Кухлинского и был уверен, что сейчас услышит правду.

– Этот человек приходил ко мне, – начал свой рассказ Кухлинский. – Я его совершенно не ждал и даже не знал, кто он такой.

– Он вам представился? – спросил Гуров.

– Да. Он сказал, что является аспирантом филиала юридической академии в Орехове.

– В Орехове? – отметил скорее про себя Гуров. – Он оттуда приехал?

– Как я понял, да. Дело в том, что мы даже не успели с ним побеседовать! И я не понял, что ему вообще от меня было нужно.

– Это как же так? – поинтересовался полковник.

– Да ведь меня как раз вызвали, потому что у нас прорвало трубу! Черт! Не прорвало, а… – Кухлинский занервничал и заерзал на стуле. Потом, немного взяв себя в руки, попросил: – Давайте лучше я все расскажу по порядку.

– Да, это лучше всего, – кивнул Гуров.

Несмотря на то, что на дворе было всего лишь двадцать седьмое ноября, мороз на улице превысил минус пятнадцать градусов. А вот со снегом вышла неувязка – его не было. Ежась от пронизывающего ветра, Юрий Кухлинский торопливо шел к углу дома, где располагался открытый им спортивный клуб. Возле клуба он заметил фигуру мужчины и решил, что это кто-то из его ребят уже пришел на тренировку, хотя никто из них не носил таких лощеных укороченных пальто. Подойдя ближе, Кухлинский увидел незнакомого мужчину.

– Простите, вы Юрий Петрович Кухлинский? – спросил тот.

– Да, а вы что хотели? Боксом интересуетесь? – Тренер уже звенел ключами, отпирая замок и стремясь поскорее попасть в теплое помещение.

– Нет, пожалуй, бокс меня совершенно не интересует, – засмеялся мужчина. – Вы не могли бы уделить мне несколько минут? Понимаете, я приехал из Орехова специально, чтобы побеседовать с вами. Я пишу диссертацию на одну тему, в которой вы могли бы быть мне полезны.

– Диссертацию? – Кухлинский изумленно посмотрел на гостя и невольно рассмеялся. – Боюсь, что к науке я имею еще меньше отношения, чем вы – к боксу!

– Да вы не поняли, мне ваша консультация как ученого совсем не нужна. Так, кое-какие воспоминания и личные впечатления, только и всего.

– Ну что ж… – Кухлинский посмотрел на часы. – У меня тренировка через пятнадцать минут, можем пока поговорить.

– Спасибо! – обрадовался мужчина, спускаясь следом за ним в полуподвал. – Кстати, меня зовут Вячеслав.

Кухлинский не успел ответить – у него зазвонил телефон. Мужской голос звучал хрипло, словно с перепоя:

– Юрий? Ты где?

– А кто это? – удивленно спросил тренер.

– Сантехник я, мать-перемать! Меня соседи твои снизу вызвали! Ты что ж, мать-перемать, залил их по уши? Они меня вызвали, кран у тебя сорвало, вода хлещет!

– Елы-палы, – только и смог произнести Кухлинский.

– Давай, дуй быстрее сюда, пока до первого этажа не дошло!

– Сейчас буду! – торопливо проговорил Юрий Петрович, отключая телефон.

Потом повернулся к мужчине и, извиняясь, сказал:

– Вы не могли бы подождать меня несколько минут? У меня там авария в квартире.

– Конечно, конечно, – закивал тот, и Кухлинский помчался к себе в квартиру.

Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что никакой сантехнической катастрофы там не наблюдается. Все было спокойно, краны закрыты, воды на полу нет. Совершенно сбитый с толку, он направился к соседям, чья квартира находилась прямо под ним. Открывший дверь сосед также был удивлен его визитом, сказал, что у него все в порядке и никакой сантехник ему не звонил и не приходил. И вообще, местный сантехник дядя Коля уже две недели находится в запое, с момента, как начал отмечать великий праздник Единения России.

– С перепою, поди, ему и померещилось, – посмеиваясь, сказал сосед.

Кухлинского, однако, не слишком удовлетворило подобное объяснение, и он не поленился пройтись по всем соседям до первого этажа. Все лишь пожимали плечами, шли в ванную и убеждались, что никаких причин для беспокойства нет. В конце концов, он решил, что это чья-то дурацкая шутка, и отправился обратно в спортклуб, с досадой отметив, что потерял больше получаса. Уже должны были собираться ребята на тренировку, к тому же его дожидался мужчина из Орехова, о котором он во всей этой суете успел подзабыть.

Спустившись вниз, Кухлинский обнаружил, что в подвале не горит свет. Чертыхнувшись, он зажег спичку. На ступенях виднелись какие-то темные капли. Пройдя внутрь, он увидел, что неожиданного визитера нет. Решив, что тому просто надоело ждать и он ушел, Кухлинский полез к электрощитку, чтобы проверить причину отсутствия света.

Ощупью он стал пробираться к нему, как вдруг споткнулся обо что-то на полу и едва не упал. Рука, на которую он инстинктивно оперся, вмялась во что-то мягкое и липкое. Медленно подняв ее, Кухлинский чиркнул другой спичкой и увидел, как по его пальцам стекает кровь.

Моментально вскочив на ноги, он осветил пространство на полу. Там лежал мужчина. Приблизив пламя спички, тренер убедился, что это тот самый человек, который назвался Вячеславом. Только сейчас на нем не было ни полупальто, ни ботинок. Мужчина лежал в одной рубашке и брюках, на спине, а из раны на голове вытекала кровь…

Кухлинский почувствовал, как гулко застучало у него сердце. В пугающей темной тишине это был единственный звук, и раздавался он зловеще. Потеряв ощущение времени, он не мог даже примерно сказать, сколько так простоял в оцепенении. Из этого состояния его вывели послышавшиеся сверху голоса – кто-то негромко переговаривался между собой.

Юрий Петрович разогнулся, и тотчас его ослепил луч фонарика, направленный прямо в лицо.

– О, Юрий Петрович! А что света-то нет? – услышал он голос Паши Якушева, одного из своих воспитанников.

– Хорошо, у нас фонарик с собой, – вслед за ним сказал Миша Сытин, и по лестнице зазвучали шаги обоих мальчишек.