Изумрудный свидетель

– Ну а как же! Вы ведь уже мастер такого сложного производственного участка!

– А чего тут сложного-то? Да и подчиненных у меня практически нет. Тут все без людей происходит.

– Попрошу поподробнее. Меня это очень интересует, – заверил его Гуров, который, увы, не знал, какой конечный продукт производят на этом участке и как он называется.

Мастер предложил полковнику пройти в цех и начал рассказывать:

– Да, работой на этом уникальном предприятии стоит гордиться. Ведь наша компания – единственный российский производитель фианита и материалов высшей огнеупорности на его основе. Мне, можно сказать, повезло сюда попасть, да еще по специальности. Я ведь физик по образованию.

– Каких материалов? – Гуров сделал вид, что не расслышал.

– Кристаллического сырья, теплозащиты, – стал добросовестно и с желанием рассказывать Дмитрий. – Оборудования для компактирования и выращивания кристаллов. Это ведь самое современное производство. Фактически мы матушку-природу дублируем, за часы и сутки создаем кристаллы, миллионы лет формировавшиеся в земных недрах. Как боги!

– Это, наверное, очень сложно? – осторожно осведомился Гуров.

– Знаете, Лев Иванович, сложно было придумать, создать саму технологию, а дальше пошел просто механический процесс. Высокочистые кристаллы фианита выращиваются методом направленного расплава. Вся суть в холодном контейнере и использовании прямого высокочастотного нагрева. Технология теперь уже стара, она разрабатывалась еще в начале семидесятых годов прошлого века. Есть у нас такой институт под названием ФИАН. Вы про него слышали?

– Ну а как же! – блеснул Гуров эрудицией. – От этой аббревиатуры и произошло название «фианит».

– Вот-вот. Там в лаборатории лазерной техники решали оптические проблемы, а получили уникальный кристалл. Он теперь применяется не только в оптике, но и во многих отраслях науки и производства. Главное – уникальные особенности, физические свойства кристалла. А ведь все теперь делается просто. Смотрите. – Дмитрий вел Гурова по цеху и показывал участки технологического процесса. – Здесь происходит приготовление шихты, потом она загружается в контейнер. Дальше происходит процесс плавления, выращивание монокристаллов методом направленной кристаллизации расплава. Потом вот здесь кристаллы извлекаются из тигля, производится их механическая обработка и сортировка. Отходы очищаются для последующего плавления и кристаллизации.

– А зачем нужен именно холодный контейнер?

– Видите ли, холодный тигель создает вокруг расплава шихты твердую корку исходного порошка оксида циркония, так называемый гарнисаж, на который и кристаллизуется фианит. Чтобы сделать расплав электропроводным, мы при низких температурах добавляем к нему некоторое количество металлического циркония. Кристаллы растут по мере охлаждения расплава.

– Эх, наслушаюсь вас и устрою у себя в гараже такую же линию, – пошутил Гуров. – Только, наверное, электроэнергии расходуется очень даже немало, не так ли?

– Да, процесс требует огромных энергетических затрат, но все равно обходится дешевле, чем добыча природных алмазов.

– Это да. – Гуров солидно кивнул.

Дмитрий наконец-то понял, что гость у него сегодня какой-то странный.

Он вдруг замолчал, почесал бровь над оправой очков и спросил:

– Простите, Лев Иванович, я тоже не очень расслышал… вы к нам из какой организации? Вас конкретно что интересует?

– Видите ли, Дима, я к вам прибыл прямиком из Главного управления уголовного розыска, – проникновенно проговорил Гуров, доставая из кармана служебное удостоверение.

Лицо мастера сделалось растерянным. Он пытался внимательно прочитать то, что было написано в красной книжечке, и в то же время сообразить, что нужно полиции в этом цехе. Где уголовники, а где современное наукоемкое производство? Небо и земля!

– Извините, – пробормотал Дмитрий. – Что же вы сразу не сказали? Я вам тут про науку распинаюсь, а вас, наверное, интересует что-то совсем иное.

– Ох, Дима, вы не поверите! – проговорил Гуров, пряча удостоверение в карман. – Меня как раз наука и интересует. И вы, эксперт в этих вопросах. Как полагаете, если бы я сейчас пошел к вашему руководству, получился бы у нас разговор. Например, с вашим генеральным директором? Вижу по глазам, что не получился бы. А вы достаточно знаете о фианите и располагаете временем для беседы. Вы из народа, а не офисный небожитель. В отличие от вашей менедж… даже не знаю, как ее и назвать-то в женском роде. Я о той особе, которая привела меня сюда.

К Дмитрию понемногу возвращался нормальный цвет лица.

Он почесал ногтем теперь уже в затылке, покивал и сказал:

– Ну, если в таком разрезе, то вам, конечно, ко мне. Или к технологам.

– Раз уж я пришел к вам, так давайте буду задавать вопросы. Скажите, Дима, где применяются ваши фианиты?

– А при чем тут уголовный розыск? – осторожно попытался выяснить мастер.

– Это потом, Дима. Я вам попозже объясню. Сначала вы ответьте мне. А то у нас так ничего из беседы не получится. По очереди давайте. Итак?..

– Фианиты применяются и в технике, и в ювелирной промышленности. Если вас интересуют технические области, то, например, в оптике. Изготовление высокотемпературных, химически инертных, радиационно стойких оптических элементов с высоким показателем преломления и широкой спектральной полосой пропускания…

– Достаточно, – остановил мастера сыщик. – Дальше.

– Медицина, офтальмология. Это различные инертные импланты и малотравматичные скальпели. Потом еще в металлообработке – это изготовление различного режущего инструмента. В микроэлектронике, естественно, в кабельной промышленности. Для технического использования мы можем выращивать кристаллы, весящие до пяти килограммов.

– Представляю себе перстенек! – заявил Гуров и улыбнулся.

– Ювелирный фианит и технический – это немного разные вещи. Природный камень редко бывает прозрачным, вот мы и стараемся в этой области не отставать. Мы можем производить фианит с изменяющимся цветом, зеленый, голубой, синий и другие разновидности.

– Дима, а скажите мне как простой человек, а не мастер такого интересного производства. Вы можете отличить фианит от другого камня? Ну, скажем, на витрине ювелирного магазина.

– Теперь понятно! – Дмитрий заулыбался, радуясь своей проницательности. – Вот откуда ноги растут. Вот чего тут уголовный розыск делает. Подделки обнаружили!

– Не скроешь от вас ничего! – Гуров сокрушенно покрутил головой, стараясь выглядеть искренним. – В самую точку. У вас, наверное, и девушка есть? Или жена?

– Девушка. – Дмитрий опять довольно улыбнулся. – Я понял, о чем вы хотите спросить. Иногда у нас заходят разговоры на эту тему. Это только так кажется, что фианиты трудно отличить от бриллиантов и других ювелирных камней. Я вот своей девушке рассказал один маленький секрет, и она теперь поражает подруг, которые хвастаются, что у них в перстенечке или серьгах самый настоящий бриллиант.

– И что за секрет?

– Видите ли, Лев Иванович, мало кто знает или задумывается над тем, что фианит хрупок и его трудно из-за этого обрабатывать. Он крошится, трескается от обычного огранного оборудования. Секрет в том, что фианит в ювелирном украшении всегда будет иметь овальные ограненные ребра, а не острые, как у других камней, в том числе и бриллиантов. – Дмитрий взял лист бумаги и быстро нарисовал два кристалла.

У одного грани были острыми, у другого – скругленными.

Он поднял листок, с торжественным видом показал его Гурову и продолжил:

– Отдельные бесцветные фианиты редко помещают в центральную часть ювелирного украшения. Именно из-за недостатков его после обработки. Обычно фианиты применяют в качестве так называемой обсыпки. Она-то как раз своей бриллиантовой игрой и оттеняет красоту основного самоцвета.

– Значит, обрабатывать фианит бесполезно? – недоверчиво спросил Гуров.

– Это дело достаточно трудоемкое. Видите ли, воздействовать на кристалл фианита можно только в определенных направлениях. Он легко трескается и крошится. Я же говорю, что грани у фианита всегда слегка скругленные. Это один из важнейших внешних признаков, отличающих его от бриллианта, у которого грани острые. Но если кто-то изобретет поточную методику щадящей обработки фианита, то произведет в ювелирном деле настоящий фурор. Тогда вообще выяснить, что перед ним, фианит или алмаз, сможет только специалист, используя для этого инструментальные методы.

– Понятно. – Гуров согласно кивнул.

Он не стал говорить Дмитрию о том, что хорошо помнил четкие грани фианитов, которыми кто-то подменил бриллианты в ювелирном салоне сети «Бриллиантовое кольцо Москвы».

– Но это поточная обработка. А штучно можно обрабатывать фианиты так, чтобы грани оставались острыми? – полюбопытствовал полковник.

– Наверное. – Дмитрий пожал плечами. – Если есть время и голова на плечах. Но только это очень трудоемкая и кропотливая работа. Овчинка выделки не стоит. Вы обработаете обычным способом десятки кристаллов и продадите их. Все это время ваш конкурент потратит на один кристалл, который будет похож на бриллиант. Но его же все равно купят именно как фианит. Что ему даст потраченное время? Какую выгоду?

«Вот и хорошо, что ты не понимаешь, – подумал Гуров, глядя в честные глаза мастера. – Это для тебя потеря времени на ненужную обработку фианита. А те ухари, которых я ищу, тратят время, потому что меняют на фианит настоящий бриллиант. Скажем, неделя, затраченная на обработку одного фианита, даст им выгоду в сотни тысяч рублей. Вот и думай. Это вам не промышленные масштабы, тут очень маленькая группа работает на свой карман. Для страны сотня тысяч рублей – капля в море, а для них!.. Да если не один камень, а несколько. Я ведь только предположил, что один в неделю, а вдруг в день? А если у них три, пять огранщиков сидят?»