Рандеву с петлей на шее (сборник)

– Уже гораздо меньше. Наверное, здоровье не то.

– Так все-таки зачем он приходил к вам?

– Он мне сначала позвонил, просто спросил, как дела, ничего особенного, общие вопросы, о детях поинтересовался. А я не в состоянии была отвечать, он спросил, что случилось, и я ответила, что Алексей погиб.

– То есть он вам позвонил случайно сразу после того, как все это случилось, – уточнил Гуров.

– Нуда, – растерянно заморгала Маргарита Николаевна, не совсем понимая, к чему клонит полковник.

А тот просто повторил предыдущий вопрос:

– Так о чем вы говорили? Что он хотел?

– Ой, да я так и не поняла, что конкретно. Зашел, типа, посочувствовать, все сокрушался – как же я теперь буду одна, с детьми.

– Ну, дети уже довольно взрослые, – заметил Гуров.

– Да какие они взрослые?! Им еще учиться и учиться! Уму-разуму набираться!

– Ладно, вернемся к вчерашнему вечеру. Сколько пробыл в квартире ваш бывший муж и был ли он в комнате, где хранился пистолет?

– Нет! Это же кабинет Алексея! Что там Гене делать?

– А вы его где принимали?

– В гостиной. Чай ему налила.

– А чай вы ходили на кухню готовить, – тут же подхватил Гуров. – А Геннадий где в это время был?

– Да, но он… Это было всего минуту… Ну да, один он сидел… – совсем растерялась Маргарита Николаевна.

«Теоретически он мог взять пистолет, – подумал Гуров. – Но зачем это ему? Надо бы выяснить, что это за птица свободного полета, и желательно поподробнее». Он спросил у Водопьяновой адрес бывшего супруга и выяснил, что тот живет вместе с мамой в спальном районе. Но в Москве, по ее словам, он бывает не так часто, поскольку одержим жаждой путешествий. Жаловался только, что в связи с падением курса рубля подобное провождение времени становится все более напряжным. На вопрос же об источниках средств для поездок Маргарита Николаевна отмахнулась и сказала, что с его богатым опытом он умудряется вообще в поездках ничего не тратить. Что-то, по ее словам, он также зарабатывает в Интернете, но что конкретно, она не знает. И вообще, она не очень-то заинтересована в общении с ним, и инициативу для встреч всегда проявлял именно Геннадий, кстати, не так часто. А то, что его звонок так неожиданно совпал со смертью Алексея – это скорее всего совпадение…

– Мне бы побеседовать с вашими домочадцами, – сказал полковник, когда тема с пистолетом и бывшим мужем была исчерпана.

– А зачем? – пожала плечами Водопьянова. – Впрочем, если надо, то они соберутся во второй половине дня. Сейчас дети заняты – в институте и на работе.

Когда Гуров вернулся в главк, он, к своему удивлению, обнаружил запертый кабинет – не было ни Крячко, ни стажера Коли, равно как и самого генерал-лейтенанта Орлова, который, видимо, до сих пор находился в министерстве. Решив воспользоваться паузой – текущие дела были вылизаны и вычищены до блеска в преддверии комиссии, – Лев спустился в буфет перекусить, а заодно и поразмыслить о деле Водопьянова. Пока что никакой четко выстроенной версии у него не было.

Вернувшись к себе, он обнаружил, что кабинет уже обитаем – кроме Крячко там сидел мордастый краснолицый тип в наручниках.

– Что за персонаж? – кивнул Лев в его сторону.

– Лева, я тебе подозреваемого приволок, что хочешь с ним, то и делай, – радостно сообщил Крячко.

– Кто это?

– Как кто? Ковальчук Игорь Иванович, мы со стажером с ним сегодня намучились. Напасть на меня пытался.

– Серьезно, что ли? – недоверчиво спросил Гуров.

– А то нет! – демонстративно повысил голос Крячко. – И алиби на время убийства у него нет.

– Есть алиби, – буркнул Ковальчук, запал которого, впрочем, на глазах остывал – сказывалось опьянение и усталость от событий этого дня. Он сонно поклевывал носом и все норовил уронить голову на грудь.

– Алиби у него – показания его дружка Гришки, с которым он бухает вот уже третью неделю, – пояснил Стас. – В общем, Лева, теперь это твой клиент.

Гуров посмотрел на часы – в принципе время для беседы с Ковальчуком у него было. Правда, генерал-лейтенант Орлов уже вернулся в главк из министерства. Неизвестно, что он там делал, однако никого «на ковер» вызывать не стал и вообще выглядел довольно благодушно, так что Гуров решил, что сможет спокойно пообщаться с Ковальчуком.

– Так, Стас! – обратился он к Крячко. – Доставай бланк протокола, сейчас допросим его по всей форме.

Крячко зашуршал бумагами, захлопал ящиками стола, с шумом отодвигая и задвигая их, повозился некоторое время, потом выудил откуда-то снизу довольно помятый лист. Гуров не стал выражать своего скепсиса, лишь выразительно посмотрел на Станислава, который развел руками – дескать, ну, не имеется другого.

Гуров собрался уже обратиться к Ковальчуку, как из угла, где он сидел, послышался грохот. Они с Крячко синхронно повернулись: грузное тело Ковальчука под тяжестью опьянения рухнуло со стула на деревянный пол.

– Епт! – воскликнул Станислав, рванувшись к Ковальчуку, рывком поднял его.

Ковальчук что-то пьяно промычал. Крячко, шепотом матерясь, попытался усадить его на стул, однако тело Ковальчука, обмякшее и безвольное, норовило снова сползти. Плюнув, Стас отволок его в угол и бросил там.

– Сморило бедолагу, – усмехнулся Гуров.

– Да уж, конечно! Столько дней подряд бухать! Жена говорила, что он до определенного момента держится огурцом, а потом его вот так кроет. Так что теперь нужно ждать, пока оклемается.

– Может, прокапать его? – задумчиво проговорил Лев, имея в виду возможность поставить Ковальчуку капельницу с физраствором.

– Еще чего! – возмутился Крячко. – Возиться с этим алкашом! И так проспится!

– Стас, ну это тоже не дело, чтобы он так валялся. Давай его хотя бы куда-нибудь определим.

– Ага, к Орлову в кабинет! – иронично сказал Крячко. – Там и диванчик имеется! Вот Петр Николаевич обрадуется такой компании! А то ему скучно одному.

Гуров подумал и махнул рукой, рассчитывая, что Ковальчук скоро проспится и придет в себя. Однако он не проснулся вплоть до вечера.

Около четырех часов дня Орлов вновь покинул главк, и с его отъездом отпадала необходимость торчать в управлении положенное время. Гуров прикинул в уме, как лучше поступить.

Ему предстояло снова поехать к Водопьяновой, чтобы на сей раз побеседовать со всеми многочисленными домочадцами, один из которых, по всей видимости, имеет отношение к пропаже пистолета. Поэтому Лев распорядился, чтобы Крячко стерег Ковальчука, пока тот не проснется, а потом дожидаться его возвращения, чтобы уже с трезвым проводить допрос.