Король бьет даму

На вопрос, в каком состоянии находилась дочь, Маргарита ответила, что она была более задумчивой, чем обычно, и, как ей показалось, ее что-то тревожило.

– Но ничего уж такого серьезного, – добавила она.

– Вы не знаете, Дана не собиралась встретиться с кем-нибудь в лесу? – спросил полковник.

– Нет, – с недоумением ответила Маргарита. – Мне вообще кажется, что лес – не совсем подходящее место для встреч!

– И тем не менее кто-то ее здесь поджидал, – задумчиво заметил Гуров. – Скажите, кому, кроме вас, известны привычки Даны?

– В смысле? – непонимающе посмотрела на него Маргарита.

– Она бегает регулярно? В определенные часы, ежедневно?

– Да, – подтвердила мать. – В городе – на стадионе, а здесь по лесу.

– Кто-нибудь в курсе этой ее привычки? Друзья, знакомые?

– Не знаю, – наморщив лоб, развела руками Маргарита. – Я не думаю, что Дана скрывала это. Возможно, многие и были в курсе.

– Раньше она никому не назначала встреч в лесу?

Маргарита ответила, что, насколько ей известно, нет. В этот момент к ним подошел Станислав Крячко:

– Скажите, а вам знакомо имя Никита? Был у Даны приятель с таким именем?

Маргарита Амосова моментально встревожилась и подозрительно спросила:

– А что такое?

– Так знаете или нет? – повторил Крячко.

– Да, у Даны есть приятель с таким именем, – быстро ответила она. – И довольно близкий.

– Насколько?

– Знаете, – вспыхнула Маргарита, – я считаю бестактным интересоваться такими подробностями!

– Что поделаешь! – с сожалением вздохнул Крячко. – Мы, опера, вообще народ бестактный. Нас даже грубыми называют. Работа такая!

Маргарита поджала губы и сухо ответила:

– Говоря о бестактности, я относила это в первую очередь к самой себе. В том смысле, что не считаю приличным задавать такие вопросы дочери!

– То есть вы не интересовались ее друзьями? – уточнил Крячко и вновь получил отрицательный ответ.

– Как фамилия Никиты? – спросил Гуров, по тону Крячко понявший, что вопросы, которые он задает, очень важны.

– Маминов, кажется, – с трудом припомнила Маргарита. – Или Маринов…

– Она не собиралась сегодня встречаться с ним?

– Нет, он же живет в Москве! Сюда мы его не приглашаем.

– Я смотрю, вам не очень нравится этот человек, – заметил Гуров.

Маргарита ничего не ответила, и Крячко спросил, известен ли ей адрес Никиты Маминова или Маринова. Мать Даны и здесь ничего не смогла ответить, сказав лишь, что вроде бы он живет где-то в Новогирееве со своей мамой и работает промоутером.

Крячко оставил пока ее в покое, отвел в сторону Гурова и сообщил:

– В мобильнике Даны последний звонок адресован некоему Никите. И произошел он без десяти семь, то есть за десять минут до того, как у нее начиналась пробежка.

– Это может ни о чем и не говорить, – покачал головой Гуров.

– Может, – согласился Крячко. – Но у меня есть одно предположение…

Он подозвал эксперта, взял у него пакетик с упакованными ключами с брелоком и приблизился к Маргарите:

– Скажите, вам раньше никогда не приходилось видеть этот предмет?

Амосова вгляделась, протянула было руку, но Крячко не дал ей пакет, предупредив:

– Осторожнее, это может быть уликой.

– Кажется, я видела нечто подобное у Никиты, – не очень уверенно произнесла та и добавила: – Нужно спросить у мужа. – И уже громко крикнула: – Николай!

Амосов, впавший после принятого препарата в прострацию, услышал голос жены и вялой походкой приблизился к ним.

– Кажется, у этого Маминова был такой, верно?

– Может быть, – слабым голосом отозвался тот.

Гуров оставил пока Крячко разбираться с женщиной, сам же подошел к судмедэксперту:

– Слушайте, что это с Амосовым? Такое впечатление, что его наркотиками накачали!

– Вряд ли, – покачал головой врач. – Скорее всего, просто психика защищается подобным образом. Мне доводилось такое наблюдать. Человек переживает шок и, пытаясь заслониться от боли, впадает в апатию. То есть нервная система как бы затормаживается. Не волнуйтесь, думаю, он скоро придет в себя. Только на сегодня его лучше оставить в покое.

Тем временем к Гурову подошел один из оперативников:

– Лев Иванович, мы нашли гильзу, вот, – и протянул на ладони продолговатый кусочек металла.

Гуров с задумчивым видом покрутил гильзу в руках. Пока что ему сложно было делать какие-либо выводы, и он сказал:

– Передайте баллистам на экспертизу. И пулю, когда извлекут, тоже. Тогда можно будет попытаться определить, из чего стреляли.

Оставив пару оперативников во главе с помощником следователя в лесу, Гуров, Крячко и остальные члены группы решили переместиться в дом. Собственно, осматривать его весь Гуров считал излишним. Его волновала только комната Даны, в которую он и направился. Из обслуги в данное время суток в доме находились лишь охранник и одна домработница, отвечавшая за приготовление обеда. Она также показала, что Дана с вечера отправилась на свою пробежку, которую совершала регулярно, и не вернулась. Мать забила тревогу, подняла отца, а дальнейшее полковнику уже известно.

Кроме того, женщина сообщила, что работает у Амосовых около пяти лет и хорошо знает всех членов семьи. Что Дана – единственная дочь Николая Николаевича и Маргариты Юрьевны, что девушка она на редкость хорошая, серьезная, только немного замкнутая. Что ссор и скандалов в семье практически не бывает, потому что каждый живет своей жизнью.