Новогодники

– Да, через двадцать минут буду дома, ну через полчасика, за помидорами зайду ещё. Уже не надо? – ответил он в трубку, – Давай, пока, целую.

Экран погас, Дмитрий вернул телефон в карман и посмотрел на пакетик, который до сих пор держал в руке. В пакетике лежал ароматизатор воздуха в форме ёлочки, голубой. Дмитрий улыбнулся, выругался и достал его из пакета. В этот момент он услышал чей-то голос.

– Здравствуйте, – Дмитрий повернулся и увидел там, под снегом, инспектора ДПС. Дмитрий опустил окно. – Инспектор ДПС, сержант Васютин, у Вас всё в порядке? – И тот принюхался и, с недоверием посмотрел на Дмитрия.

– Да, вот на звонок отвечал, остановился, аварийку включил, всё как полагается.

– Не пили сегодня? – Спросил инспектор Васютин.

– Нет, я уже лет шесть не пью, ответил Дмитрий.

Васютин ещё раз пристально посмотрел в глаза Дмитрию и оглядел салон.

– С наступающим. – Видимо, поверил, ну или просто не хотелось портить себе праздник, – и это, вонючку какую-нибудь приобрети, а то глаза режет.

– Уже, – ответил Дмитрий и показал только что извлечённую из пакета голубую ёлочку. Потом он проводил сержанта взглядом, закрыл окно, повесил на зеркало ароматизатор и поехал домой.

Он всю дорогу думал, что Роман как был разломанным на части и потерянным где-то в себе, так и остался, бесконечным алкоголиком-загадкой. Никто не думал, что он взберётся на гору, все думали, что он сгорит в огне алкоголя, или перескочит на что-то покрепче, но мир обошёлся с ним как-то иначе. И Дмитрий думал, что может быть, Кастанеда был всё же прав, а всё что он думал – неправда, ведь истина, она не в спорах, а в молчании, ведь истина не там, где молодость, но там, где опыт. И он смотрел на ёлочку, болтающуюся под зеркалом заднего вида и вспомнил, как в зимний вечер, когда не было дома никого, а на столе стояла полупустая бутылка портвейна, а в голове уже играли две других и из колонок доносилась музыка «Pink Floyd», Дмитрий сидел, раскинув руки, в кресле, закрыв глаза и пропуская сквозь себя чарующие звуки, как вдруг почувствовал горячий, влажный поцелуй и, бороду, что колет подбородок и верхнюю губу. Он отвернулся и сказал:

– Рома, не надо, давай просто будем слушать музыку. – И всё, тогда они допили тот портвейн, тогда дослушали альбом, включили свет и, Дмитрий проводил до остановки Рому, а тот пошёл пешком, а вслед ему мела метель и в голове играла музыка, тревожная и тихая, как ночь среди зимы.

С тех пор прошло уж столько лет и зим, с тех пор минуло много происшествий и потерялись некоторые ориентиры, и в жизни были трещины и поиски себя, но всё напрасно. Дмитрий подъехал к дому, внезапно занял место прямо у подъезда и выключил мотор. А радио пока ещё играло и из динамиков он слышал Scorpions, с их главным хитом восьмидесятых, так актуальным, кстати, до сих пор. Дмитрий задумался, он слушал как тоскливо Клаус Майне поёт о вечной, о своей любви, и думал Дмитрий о своей. Он поглядел на свой этаж, там, в кухне свет горел и разноцветными огнями подмигивала длинная гирлянда. он улыбнулся, он подпел в припеве Скорпионам, он вышел из автомобиля и достал с теплом в душе, чуть уколовшись, ёлку. Снежок тихонько укрывал машину и его следы, когда он уходил к подъезду.

Лифт с шумом поднялся на нужный этаж, Дмитрий вышел на площадку, с ёлкой, она прекрасно пахла, свежо и так по-новогоднему! Он позвонил в звонок, он наконец-то дома, теперь у них будет Новый Год, первый, который они проведут вдвоём и только вдвоём! Замок дважды щёлкнул и дверь распахнулась.

– Привет, любимый, сколько можно ждать! – с улыбкой на устах и влажным взглядом, с теплом и будто с новой, долгожданной точкою отсчёта.

– Привет, Андрей.

Дед Мороз

Татьяна смотрела телевизор, показывали новости, где-то на востоке страны уже во всю гремели салюты и граждане встречали Новый Год. Ведущие рассказывали о веселье бодрыми голосами, но с очень усталыми лицами, наверное, они уже устали от всех этих праздников, от тысячекратных повторов из года в год повторяющихся текстов и одинаковых абсолютно репортажей, о том, что Новый Год уже пришёл в столицу Приморья, затем в Сибирь и… далее по тексту. Наверное, их новый год проходит тихо и спокойно, так как они их встретили уже с десяток на работе. Татьяна нервничала, думая, как там её родные – Мишутка и Олежек, сынок и муж, любимые, ненаглядные! Вчера они вылетели на отдых, на Бали, а прилететь они должны сегодня, где-то через два часа, так что, похоже, Новый Год они встретят в воздухе, точнее, наверное, уже встретили. Татьяна не очень помнила разницу в часовых поясах между Питером и Бали, так что махнула на это рукой и просто смотрела телевизор, немного нервничая, ведь такой далёкий перелёт, столько времени в полёте, ведь мы же люди, мы – приматы, не рождены ведь летать, наша обитель – земля, ну максимум – с деревьев снять плоды и кушать их с тарелок ложками, ножом и вилкой. Да и в мире ситуация сейчас неспокойная, напряжённая, прямо скажем ситуация в мире. Она непроизвольно взглянула на часы, уже шестой, должно быть подлетают. А за окном смеркалось, падал белый снег, ходили пешеходы с сумками из магазинов, тащили ёлки, хлопали петарды, ещё по улицам бежали деловитые машины, кто-то домой, а кто-то в гости, а вот Татьяна этот Новый Год встретит одна, впервые в жизни, удивительно и… страшно, что ли. Они должны были лететь все вместе, долго собирали деньги на билеты и ведь Олежек так мечтал туда, именно на Бали, где, как ему сказали, маленький филиальчик Рая. Пока они любили друг друга вдвоём, истратили отдых на Турцию, на Египет, на то, чтоб сыграть в мире лучшую свадьбу, с салютом, лимузином, фото в Нижнем Парке Петергофа, на ресторан и сотни две гостей, на свадебный круиз по Балтике (осталось только на это), и всё это в кредит. Какие в сущности, у дам в головках глупости, пока они не перейдут рубеж. У каждой свой и, у каждой разная отметка, иные вон, до старости с каким-то мусором в мозгах! А после ожидание Мишутки, волнения, бюджет растрачивается на милое дитя и, рад Олежек, честно, очень рад, но в разговорах то и дело да проскакивает мечта о дивном острове, как сказка малышу. Мишутка вырос уж немного, Татьяна вышла на работу, всё стало легче, скоро в школу, проводили, кончили уж первый класс, а филиал от Рая всё ни на километр не ближе! Однажды Татьяна неожиданно вошла в комнату к Олежке, он пялился на что-то в ноутбуке и, резко его закрыл, когда она пошла к нему, чтобы задать какой-то очень важный для неё вопрос и, так смутился, даже покраснел. Татьяна чувствовала, как ускорилось её сердцебиение, как к голове прилила кровь, как сжались кулаки и что-то ёкнуло в душе.

– Что там? – Сурово спросила Татьяна, удерживать стараясь дрожь в руках, от ярости, негодования.

– Там, н-ничего, – Олег себя чувствовал, как минимум, раскрытым и «расколотым» шпионом.

– А ну-ка, открывай, показывай! – Скомандовала Татьяна, сама себе удивляясь, откуда в ней такая ярость, откуда в ней такая сила.

Олег вздохнул, открыл ноутбук и, виновато поглядел на жену. Татьяна собралась с силами и поглядела на включившийся монитор, ожидая увидеть там какую-то похабщину. Но, на экране были только картинки красивых пейзажей на фоне моря, шикарный песок и пальмы на закате. Татьяна тщательно проверила все вкладки, открыла историю просмотров и, устыдилась своего поведения, как она могла так подумать про Олежку? Из глаз её скатились по слезинке и, кажется она горела от стыда.

– Прости меня, Олежек, я – дура конченая. А он ей не ответил ничего, лишь обнял крепко и поцеловал в макушку. Через неделю, получив зарплату, Татьяна пришла в банк, открыла накопительный счёт и положила туда первые пять тысяч. Они копили целых три года и, чем больше становилась сумма, тем жизнерадостнее становился и Олежек, тем более, они договорились и, на этом настаивала именно Татьяна, что непременно у Мишутки будет брат или сестричка, но только после отдыха на Бали. Олежек же хотел, чтоб братик был пораньше. И вот, когда они поли в турфирму выбирать себе тот самый тур, горящий, словно бы из печки, вдруг оказалось, что действие загранпаспорта Татьяны истекает ровно за неделю до начала путешествия! Олежек словно бы погас, он выдавил из себя горькую на вкус улыбку и сказал, что мы тогда зайдём, наверно, позже, быть может по весне, быть может чуть пораньше. Мишутка тоже будто бы стал меньше, даже перестал в блокноте что-то рисовать. Татьяна громко, на весь офис фирмы выкрикнула «Стоп! Тогда давайте на двоих, я не поеду, я больше не могу откладывать мечты! Пусть ладно бы свои, но как мне быть с мечтами мной любимых?». И вот они уже наверно, приземлились, на часах ровно шесть, по телевизору в баню с друзьями отправился Женя Лукашин, а на столе стояли только заварочный чайник и коробка конфет, подаренная Татьяне на работе, а работала она администратором в зубной клинике, встречала-провожала посетителей, записывала ко врачам, заполняла карточки, звонила клиентам по вопросам обслуживания. В общем, работа ей нравилась, да и платили неплохо, но только не о том она мечтала, когда училась в институте на эколога.

Татьяна думала уже что может стоит позвонить, поздравить маму с Новым Годом, как вдруг, раздался в дверь звонок! Она уставилась в тёмный коридор, гадая, кто же там, быть может, старые друзья, с которыми не виделись добрый десяток лет, а может быть, соседи, за солью, перцем или просто чтоб поздравить, а вдруг вернулись её мальчики? Она мгновенно вспомнила, что в новостях ни разу не сказали о крушении или отмене рейса, но сердце вдруг заколотилось бешено, как сумасшедший метроном. Татьяна выскочила в прихожую, включила свет и, даже не спросив кто там, открыла дверь. За порогом стоял Дед Мороз!

– Здрасьте дети, вот и я, нёс подарочки с утра, через город, через весь, отворяйте дверь, я здесь! – Слабым голосом, но стараясь быть бодрым, продекламировал старичок и стукнул посохом о плитку лестничной площадки.

– Здрасьте, – ответила Татьяна, немного смутившись, – но здесь нет детей, быть может вы ошиблись?

– А? – Дедушка Мороз опешил, – Это какая квартира?

– Сорок седьмая, – ответила Татьяна. Она вдруг поняла, что голос Дедушки Мороза ей знаком, быть может, это чья-то шутка, или подарок тех, кто не знал, что Мишутка улетел с Олежкой на Бали?

– Да, именно она мне и нужна, – сказал Дед Мороз и Татьяна увидела, как дрожат его руки, а дыхание тяжёлое и, какое-то прерывистое.

– Пройдите, Дедушка, сядьте, отдохните, мы сейчас во всём разберёмся, – Татьяна взяла его под руку и провела, поддерживая, в квартиру, забрала посох и поставила в углу. – Раздевайтесь, все детишки у меня уехали, так что таинство праздника Вы не нарушите, не переживайте. – И она помогла снять Деду шубу, оказавшуюся довольно-таки тяжёлой и, что удивительно, настоящей, просто расшитой поверх красной тканью, всякими стразами и пайетками.

– Можно мне водички, – попросил экс-Дед Мроз и голос у него был точно очень знаком, Татьяна напрягала память, но вспомнить никак не могла где она могла его слышать.

– Вот, – она протянула гостю стакан воды, – итак, к кому Вы пришли?

– Да, простите, – Дед Мороз выпил воду, отдал пустой стакан и полез в карман, достал бумажку, свёрнутую вчетверо и прочитал последний не вычеркнутый адрес: улица Бурильщиков, дом тридцать пять, квартира сорок семь, Машенька и Василий (пять и восемь лет, подарки – кукла и игровая консоль).

– Ну, про подарки – это лишнее, а вот про адрес, боюсь вас расстроить, вы пришли в пятьдесят третий дом, перепутали очерёдность цифр. – Окрепший голос гостя был ещё более знаком, только чуть хрипловат. – Простите, а я не могла с вами где-то пересекаться?

– Не знаю, мы ведь все так или иначе пересекаемся, сегодня такая напряжённая и быстрая жизнь, что мы как муравьи, пересекаемся друг с другом и даже не запоминаем встречных. Раньше всё было не так, мы никуда не торопились, мы не гонялись за деньгами и благами, мы жили, мы боролись и стремились, а что сейчас – сплошная гонка. – Он снял свою дедморозовскую красную шапку и вдруг Татьяна его узнала!

– Сергей Петрович! Это вы? – гость бросил взгляд на хозяйку и в глазах его на миг какой-то вспыхнул огонёк. – Да, точно, Вы! – Татьяна попыталась снять с него бороду, но оказалось, что она настоящая! Татьяна ойкнула, смутилась и одёрнула руку. – Вы, наверное, меня не помните, ведь я была всего лишь одной из тысяч Ваших студенток. Я училась у Вас в институте, в середине двухтысячных, тогда вы были просто огонь, мы все, так или иначе, были в Вас влюблены, такие чёрные волосы, такие чёрные глаза! И вечно выглаженный костюм.

– Да, время убегает, забирая с собой всё что было, и цвет волос, и выглаженные пиджаки, здоровье и, конечно же, любимых. – Он горько вздохнул и вновь дыхание его стало тяжёлым и лицо потеряло цвет, стало серым.

– Простите, Сергей Петрович, что у Вас болит, быть может вызвать врача?

– Нет, не надо, у меня в шубе есть внутренний карман, там лежит лекарство, дайте мне его, и я пойду дальше.

– Куда же Вы пойдёте, в таком-то состоянии? – Негодующе спросила Татьяна, доставая пластиковый контейнер с таблетками из внутреннего кармана шубы Дедушки Мороза.

– Надо, мне надо, мне надо отработать эти деньги, понимаете, простите, как Ваше имя, студентка?

– Татьяна, Татьяна Миронова, ну это сейчас, тогда я была Сельдякова. – Она протянула ему две таблетки и принесла ещё воды, чтоб запить.

– А, «Там-Сям»! – Дед улыбнулся, он так забавно смотрелся с этими размалёванными красными щеками, – как же, помню.

– Да, – слегка смутившись ответила Татьяна, – меня так называли сокурсники.

– А как там Ваш кавалер, который пару раз срывал нам лекции?

– Олежек – уже пятнадцать лет мы в браке и, мы счастливы, ещё у нас есть сын – Мишутка.

– А где же они? – Дед Мороз надел вдруг шапку.

– Они сейчас на пути в Рай, – улыбнувшись ответила Татьяна и увидела вытянувшееся лицо своего бывшего преподавателя. – Ой, вы не так, наверное, поняли, – спохватилась она, – мальчишки вот-вот должны приземлиться на Бали. – Татьяна вдруг метнулась в комнату, оставив гостя в прихожей, она подбежала к столу, схватила телефон и проверила, нет ли там сообщения о прибытии. Пока что было пусто, ни смс, ни в мессенджере сообщений не было. Татьяна вновь заволновалась, время – скоро семь, пора бы им уже на месте быть, пора бы. Она вернулась в прихожую и застала там Сергея Петровича за борьбой с дверным замком, он уже облачился в дедморозовский наряд и пытался открыть дверь.

– Куда же вы, Сергей Петрович, – Татьяна взяла его за плечо, – не стоит Вам в таком состоянии идти на адрес, Вам же плохо!

– Поверьте мне, любезная Татьяна Миронова, раньше – Сельдякова, мне очень надо быть там, во-первых – это всё же праздник для детей, а во-вторых – мне очень нужны эти деньги, а так же, положительные отзывы, чтобы не остаться без работы.

– Тогда, давайте, я с Вами пойду, какой же Вы Дед Мороз, без Снегурочки?