Новый враг: Удерживая маску. Срывая маски. Маска зверя

Вот черт. Перебор. Я ж один на один с этой каргой сейчас останусь. В целом не страшно, но сначала надо бы устроиться в новом месте. Не бродить же потом здесь в поисках своего номера?

– Чё уставилась? – решил я быстренько закруглиться. – Иди работай.

И быстрым шагом ломанулся догонять семейство Кояма.

Онсэн был из разряда богатых, что не удивительно, и стоял на берегу океана. Как я позже выяснил, часть бассейнов даже выходила прямиком на океан. Сидишь такой, млеешь, и на безбрежную океанскую гладь любуешься. Номер, который мне выделили, был такой же, как и в других онсэнах, виденных мной в обеих жизнях. Традиция, что тут скажешь. Обязательная огороженная веранда с парой низких кресел и столиком, в моем случае плетеных, встроенный в стену шкаф и стол посреди комнаты. И закуток для сна, куда уж без него. В шкафу нашлось обязательное для таких мест кимоно, ну а учитывая уровень данного заведения – кимоно дорогое.

В итоге, повтыкав минут пять в стену своего номера, решил пойти на источники сейчас, а вечерком буду ловить релакс в местном ресторанчике. Или где-нибудь еще с видом на природу, в таких заведениях, как правило, есть подобные места. Осталось узнать, где тут что.

Мне повезло. Выйдя в прихожую, чуть ли не нос к носу столкнулся с братьями Кояма – Ренжиро и Тама. Ренжиро, к слову, – жених Мизуки и мой ровесник, а вот его брат на год младше.

– Привет, парни, – кивнул я им. – Вы часом не знаете, где здесь источники?

– Привет, Син, – поприветствовал меня в ответ Ренжиро, в то время как его брат лишь кивнул головой. – Мы как раз туда идем.

– Какой я везучий, – усмехнулся я.

Ренжиро чем-то напоминал помолодевшую версию Нэмото Таро, моего мастера на все руки, такой же блондинистый и непосредственный. А вот его младший родственник был обычным на лицо брюнетом, то и дело косящимся на старшего брата и может быть самую чуточку неуверенным в себе. Уж не знаю, как там будет в серьезной ситуации, но пока его поведение создавало именно такое впечатление. Знаком я с ними был шапочно, все-таки меня приглашали на семейные праздники не раз и не два, но этого оказалось вполне достаточно, чтобы общаться с ними без японского официоза. В их семье были еще четырнадцатилетняя младшая сестра и два младших брата, четырнадцати и тринадцати лет. А вот жены у их отца всего две, то есть одна из них, получается, трех детей родила.

– Глядите-ка, сестры Мори, – произнес Ренжиро, глядя чуть в сторону. – Милашки.

В семи метрах параллельно нам шли две девушки нашего возраста, глядя на которых, даже полуслепой сказал бы, что они сестры. И да, милашки, особенно когда улыбаются, как сейчас, но вот красавицами я бы их не назвал.

– Значит, Мори тоже здесь, – заметил я.

– Сезон, каникулы… – пожал плечами Ренжиро.

В раздевалке у меня случилась заминка с кольцом, купленным на аукционе Хрустальной вечеринки, которое я постоянно носил для понтов. Мыться с ним, а уж тем более сидеть на источниках, выглядело бы не очень. С другой стороны, оно стоило мне тридцать восемь с половиной миллионов, и ни фига не йен, так что оставлять его с одеждой… Ладно, все-таки это притон рода Аматэру, сомневаюсь, что здесь обитают воришки… но ведь и такое возможно… Все, Макс, клади и иди мыться. Стоп, не просто клади, а закопай в одежду.

После помывки, а без этого на источники идти банально запрещено, мы с парнями, обернув вокруг талии полотенца, направились в сектор «для молодых». Серьезно, так и называется – «Вакамоно но таме но». Сам сектор представлял собой каменные бассейны под открытым небом, собранные в виде лестницы. Причем нижние, самые маленькие, бассейны заканчивались обрывом, под которым был океан. В итоге весь сектор был с видом на залив. На самом верху этой «лестницы» стоял деревянный забор, за которым было все то же самое, но без океана, залива да и вообще открытого пространства. Женская сторона, как объяснил мне рассказывающий, что и где, Ренжиро.

Мы были не первыми: к тому моменту, когда мы, наконец, добрались до самих источников, там уже находились восемь парней – четверо в бассейне повыше и четверо у самого края обрыва.

– Эй, Кояма, айда к нам, – помахал синеволосый парнишка из той группы, что была ближе к нам и, соответственно, выше относительно уровня моря.

– Пойдем, – толкнул меня Ренжиро, – познакомлю.

А я что, я только за – новые знакомства будут не лишними. Стоит, правда, отметить, что группа, к которой мы направлялись, на глаз была младше второй – пятнадцать-семнадцать лет примерно, против восемнадцати-двадцати.

– Ёоу, Ренжиро, – произнес все тот же синеволосый мальчишка, – Тама, – кивок младшему Кояма.

Остальные – кто кивнул, а кто рукой в знак приветствия махнул, но промолчали все.

– Знакомьтесь, – положил мне руку на плечо Ренжиро, – Сакурай Синдзи. Живет по соседству с Мизуки и Шиной, и тут слушок прошел, что данный индивидуум умудрился побывать на Хрустальной вечеринке принца Оамы, – посмотрел он на меня хитро.

– Было дело, – пожал я плечами, – пришлось по работе заглянуть.

На мои слова отреагировали все. Кто-то улыбнулся, кто-то хмыкнул, а кто-то просто головой покачал. В общем, шутку оценили: «заглянул по делу» и «Хрустальная вечеринка» – понятия малосовместимые. Точнее, несовместимые для человека моего уровня. Да и их, к слову…

– Это синеволосое чудо, – продолжил Ренжиро, – не кто иной, как Мори Кано, брат тех милашек, которых мы видели по пути сюда.

– Старший брат, хочу заметить, – уточнил Кано.

– Да-да, как я мог забыть, – на мгновенье улыбнулся Ренжиро, – старший брат Мори Киты и Мики. Вон то млеющее нечто, – кивнул он на следующего парня, – Кудо Гаку. Немного рассеянный, но, несомненно, славный малый. А этот мрачный тип – Тиба Рику. Претендует на звание лучшего фехтовальщика нашего поколения во всем Токио.

– Претендую? – буркнул жгучий брюнет. – На последних соревнованиях я это доказал. И не в Токио, а во всей провинции.

– Прошел отборочные, да, – почесал нос Ренжиро. – Через пару месяцев будет бороться за титул лучшего в Японии. Ну и конечно Урабэ Иори, – продолжил он. – Слегка надменный, но ты не обращай на это внимание, ботаны они такие. Зато единственный «ветеран» в нашей компашке.

– По сравнению с Шиной-сан, здесь нечем гордиться, – ответил ровно Иори. Но как-то чересчур ровно. И правда, есть в нем надменность.

– Зато по сравнению с Гаку есть, – влез синеволосый Кано.

– А? – очнулся означенный парень.

– Им обоим по семнадцать, – пояснил зачем-то Ренжиро. – У нас хоть теоретические шансы есть. Я про «ветерана» в семнадцать имею в виду.

Значит, все остальные мои ровесники? Не считая брата Ренжиро, конечно.

– Какие шансы? Вы о чем? – не понял Гаку.

– О жизненных перспективах, надеждах и амбициях, – полез в бассейн Ренжиро.

На что юный Кудо немного помолчал и выдал:

– Опять вы о рангах? Впереди вся жизнь, и два-три года разницы в получении ранга забудутся уже через десяток лет. Годом раньше, годом позже, какая разница? – пожал он плечами.

Хоть и рассеянный, но не дурак.

– Согласен, – кивнул все такой же мрачный Рику. – Кояма Шина вообще не показатель, ее и гением-то называть стыдно – она уникум, монстр какой-то.

– Во-во, – подхватил Гаку, – гении это те, кто получил «ветерана» в шестнадцать, тот же Со Акито.

– Или Акэти Торемазу, – покивал Рику. – Она тоже в шестнадцать «ветерана» взяла.

А эти «рассеянный» и «мрачный» неплохо друг друга дополняют.

– Охаяси Райдон, – вставил я.

– Не, – покачал головой Ренжиро, – этот ближе к Шине, он просто контролирует свои силы гораздо хуже, но если его разозлить, говорят, тот еще… типчик.

О как. Райдон берсерк? И смех, и грех, право слово.

Кстати, если кто не заметил, а такое возможно, признаю, то все эти парни, точнее их Рода, состоят в клане Кояма. Обычному человеку на такие частности плевать, а вот мне с недавнего времени пришлось засесть за изучение – кто, где и сколько. Упомянутый ранее Со Акито тоже из клана Кояма, как и весь его род, естественно. Вообще, клан Кояма до сих пор удерживает первое место в Японии по количеству родов, несмотря на то что три он потерял в войне с кланом Докья, плюс изгнанные Сакураи. Восемнадцать штук – это, поверьте, много: обычно в клане девять-одиннадцать родов. У Акэти, например, их восемь штук, а у Охаяси – тринадцать. У клана Докья было шестнадцать.

– Ох, красота… – забрался в бассейн брат Ренжиро. Я к тому времени уже блаженствовал рядом.

– Аматеру прям волшебники, – прикрыл я глаза. – И как только сумели прибрать к рукам большинство горячих источников?