Необыкновенные приключения Климова в летние каникулы. Почти фантастическая история

Зазвенел колокольчик. Навстречу вышел приказчик. Одет он был в пиджачный костюм темного цвета с крахмальным белым воротничком, волосы на пробор, прилизанные, за ухом карандаш.

– Чего прикажете-с, господа реалисты? – сказал он, покосившись на странно одетого Колю.

– Нам угодно одеть этого… – Володя помялся, не зная как представить Колю, – мальчика в ученическую форму реального училища. Недорогую, но хорошую.

Приказчик, посмотрев на реалистов, удивленно открыл глаза и сказал:

– А деньги у вас есть, молодые люди? – он указал на висевшую на стене табличку: «Продажа без запроса prix fixe. Образцы и иллюстрированные прейскуранты по первому требованию».

Коля показал кредитные билеты. В ту же секунду поведение приказчика изменилось и в нем появилась подобострастность:

– Одну минуточку-с, извольте-с, но… – он немного помялся, – прошу меня извинить-с. Форменного товара не держим-с. У нас первоклассный магазин статского готового платья, – приказчик глядел на огорченные лица мальчиков, – но я тот час же пошлю мальчика с запиской. У меня приятель служит приказчиком у «Мюра»[6 - Универсальный магазин «Мюр и Мерелиз», в настоящее время – здание ЦУМа.]. Что-нибудь подберет из готового.

Приказчик оценил взглядом Колю и дописал размеры:

– На улице опять хорошая погода. Погуляйте пока, молодые люди. Мигом-с принесут!

Выйдя на улицу, Коля с любопытством огляделся. Все его здесь занимало! Еще бы! Это почище аттракционов! Как будто стал участником съемок исторического фильма. Да что там фильм: там все ненастоящее, а здесь! Он об этом раньше мог только мечтать!

На каждом доме у ворот висел двусторонний номерной фонарь синего цвета, указывающий название улицы, сокращенное название полицейской части и номера участка. У всех домов на улице были ворота.

– Их на ночь запирают, – пояснил Витя. На наружной стене у ворот домов были надписи: «Звонок к дворнику».

Ребята стали свидетелем сцены, как какие-то гимназисты устроили ложный трезвон. На звонок выбежал дворник и погрозил убегающим ребятам метлой, нещадно ругаясь.

Вот потеха! Мальчики от души посмеялись. Коле стало как-то легче на душе. Чего уж там – все-таки скребли кошки на душе, хотя он и виду не показывал.

– А здесь рядом, на Тверской улице, – сказал Петя, – есть палатка, в которой за перегородкой сидит большой страус, а к потолку подвешено огромное страусовое яйцо. Можно посмотреть всего за пятачок! Пойдем, сходим?

Но на Тверскую Коля идти наотрез отказался: «Подумаешь, страус! В зоопарке он еще и не то видел».

Сейчас его внимание привлекла картинка за окном, если судить по вывеске, магазин мануфактурного товара «Соколов И. И с сыновьями». Продавец за витриной работал с каким-то невероятным шиком: лихо подбрасывал кусок материи так, что он разматывался на лету и материал ложился волнами на прилавок. Обслуживал, видимо, привередливую покупательницу, которая нетерпеливо просила показать то один, то другой кусок материи. Было видно, что приказчик все показывал беспрекословно, с поклонами. Видимо, как и в магазине, из которого они только что вышли, с присказками: «чего прикажете-с», «извольте-с». Интересно здесь!

Шли по асфальтированному переулку дальше. Коля прочитал вывеску: магазин «Егор Леве. Торгуем натуральными французскими винами: Сен-Жюльен», «Марго», «Шато-Лафи» (старый, высший, самый превосходный), «Лангоран», «Сотерн», «Шабли», «Шато д’Икем», Лабри», «Вдова Клико», «Бургонское». Продажа сигар наивысшего качества».

«Надо же, какие красивые названия! Все искушения в одном месте», – подумал Коля.

В переулке вокруг магазинов медленно ходили гуськом друг за другом люди в серых кепи с рекламными транспарантами, надетыми на них спереди и сзади, а на домах висело множество самых разнообразных вывесок. Даже некоторые крыши домов были заставлены транспарантами.

Прошли мимо магазина «Бурдон Эмиль и Ко. Парфюмерный товар». В воздухе чувствовался легкий аромат духов и еще чего-то такого, Коля даже не мог сказать, чего именно, пожалуй, цветочного. Надпись на транспаранте рекламного агента, ходящего вокруг магазина, гласила: Товары для Дам и Господ. Мыло молодости для дам «Секреты красоты», парфюм и глицерин. Глицериновое мыло на березовом соке для нежности лица. Высшая награда от Парижской Всемирной Выставки в 1889 году. Духи «Персидская сирень», «Люби меня», «Испанская кожа». Одеколоны «Цикламен» и «Одор де Фемини», кремы, пудра «Белоснежка». Кремы от загара и веснушек «Метаморфоза», новое косметическое изобретение «Крем Венеры», заграничные румяна из лепестков роз. Имеется парфюм из самого Парижа превосходного качества. Стойкий чарующий запах.

Немного поглазели у витрины парикмахерской и магазина парфюмерных товаров «Товарищество Будо и Ко». Человек, рекламирующий парикмахерскую, нараспев говорил, видимо, заученную фразу: «Профессор-парикмахер. Большой выбор модных готовых дамских причесок, с которыми каждая дама может причесаться без помощи парикмахера. Имеется специальный зал для окраски волос и мытья головы. Магически-высшая косметика для украшения лица, глаз и головы».

Реклама не разочаровала. В кресле парикмахерской сидела одна дама. Руки парикмахера с расческой, ножницами и щипцами для завивки, казалось, порхали над ее головой, не прикасаясь к волосам, но буквально на глазах появлялась прическа.

– Вот виртуоз, – восхитился Коля. – Никогда не видел в наших парикмахерских ничего подобного!

Проходивший мимо человек с рекламным щитом сунул в руки Коли рекламный листок:

«Жемличка Георгий и Ко. Велосипеды и мотоциклы. Известные велосипеды «Гумбер», «Флит», «Дерби». Пишущие машины с видимым шрифтом «Л. С. Смит и Братья». Новейшие усовершенствования. Ленты для пишущих машин. Американская химическая копировальная бумага для получения нескольких копий одновременно».

Ну что ж, надо зайти! Коля толкнул дверь. Зазвенел колокольчик. Вошли в магазин. Коля со своими новыми приятелями осмотрел велосипеды и пожал плечами:

– Велосипед как велосипед. Замкнутая рама, подпружиненное седло, одинаковые колеса с резиновыми шинами и цепной привод на заднее колесо, звонок. Почти нечем не отличается от велосипедов в моем времени. Разве что переключателя скоростей и ручных тормозов нет.

У Коли был именно такой велосипед, 12-скоростной! Какое удовольствие было на нем гнать по набережной Москва-реки. Ветер бьет в лицо…

Коля оторвался от воспоминаний:

– Ну, посмотрим, сколько стоит это чудо начала XX-го века? Ого, от восьмидесяти пяти до сто семидесяти рублей. Целая зарплата, а для кого-то и две-три!

Как и в магазине готового платья, к ним подскочил прилизанный приказчик в жилетке:

– Что угодно-с? Я вижу, господ реалистов интересует техника, – он покосился на Колю. – Понимаю-с. Смею вас заверить – у нас все самое лучшее. Могу предложить господам замечательные образцы!

Всем почему-то сразу стало неловко. Глядя на реалистов, приказчик между тем говорил скороговоркой:

– Можно-с с льготной рассрочкой платежа. Приходите…

Последних слов приказчика они не слышали. Ребята, не сговариваясь, как ошпаренные выскочили на улицу.

Почти рядом увидели магазин «Иван Стеффен и Ко». Около входа в магазин реклама гласила: «Фотографические аппараты и все принадлежности к ним. Всегда в большом выборе! Все необходимые фотографические и фотомеханические принадлежности. Фирма существует с 1882 года».

Не захочешь – зайдешь, еще бы! У фирмы целая история!

С тех пор, как Коля увлекся фотографией и родители купили ему фотоаппарат, он прочитал в интернете, что, кажется, еще в 1889 году Джорджем Истменом была запатентована рулонная фотопленка и камера, которая могла быстро фотографировать. Он назвал свое изобретение «Кодак». Значит, фирма какого-то Стеффена существует с самого начала процесса фотографирования с помощью фотопленки!

В витрине на треногах стояли старинные фотоаппараты… Было видно, как продавец показывал фотокамеру высокому господину с усиками и в котелке. Постояли, поглазели…

Коле неудержимо захотелось зайти в магазин. А еще у него появилась шальная мысль: «Вот бы продавец увидел мой японский зеркальный фотоаппарат, то-то бы лицо вытянулось»!!!

Дальше на доме увидели вывеску: «Страховое общество «Якорь». «Гостиница «Марсель». А ниже – «Кач Зигфрид. Фонографы и патефоны». Реклама стоящего у входа в магазин агента зазывала покупателей:

«Покупайте фонографы для фиксации живого звука. Всегда в продаже фоновалики.

Всем известно, что патефон – лучшая говорящая машина, потому что играет пластинки без иголок. Пластинки к граммофону в большом выборе. Постоянно новые записи. Все лучшие пластинки записаны на пластинках французской фирмы «Патэ».

Еще ниже висела вывеска: «Живые цветы». Прошли цветочный магазин с говорящим названием «Fleurs de Nice[7 - «Цветы Ниццы» – (фр.)]. Всегда большой выбор живых цветов». В воздухе стоял стойкий цветочный аромат. Подивились на специальный магазин американской обуви какого-то «Ф. Мадера»: в витрине был изображен вид с прибывающим пароходом в Нью-Йоркскую гавань и на Статую Свободы. Прошли, уже не останавливаясь, мимо вывесок: «Гастроном», «Фальковский и Широкоряденко. Оружие».

Вообще, как оказалось, в Столешниковом переулке принимали заказы на всякую всячину, даже на оклады кустарных изделий, эмалированные дощечки, штамповку из цинка и меди, окраску, чистку и выводку пятен. Колю заинтересовал маленький магазинчик, который торговал чернильными кляксами из кусочка металла, покрытого черной эмалью, целлулоидовым тараканами и тому подобными вещами.

– А это еще зачем? – удивился Коля.

– Это магазин «шутейных» товаров, – объяснил Володя. – Мы тоже как-то с ребятами покупали, чтобы подкладывать в классный журнал учителю или кому-нибудь на раскрытую тетрадь, а таракана – так, тоже ради шутки – можно незаметно опустить в чей-нибудь стакан чая.

Коля устал вертеть головой, столько вокруг было всего интересного: «В Столешниковом прямо как в Краеведческом музее или антикварном магазине в моем времени», – подумал он.

Замыкала Столешников переулок церковь. Все перекрестились.