Эти перлы… Не так ли достала
Ты опять их?.. Кредит твой упал,
С горя запил супруг сокрушенный,
Бог бы с ним! Расставаться тошней
С этой чопорной жизнью салонной
И с разгулом интимных ночей;
С этим золотом, бархатом, шелком,
С этим счастьем послов принимать.
Ты готова бы с бешеным волком
Покумиться, – чтоб снова блистать,
Но свершились пути провиденья,
Всё погибло – и деньги, и честь!
Нисходи же ты в область забвенья
И супругу дай дух перевесть!
Слаще пить ему водку с дворецким,
«Не белы-то снеги» распевать,
Чем возиться с посольством турецким
И в ответ ему глупо мычать…
Тешить жен – богачам не забота,
Им простительна всякая блажь.
Но прискорбно душе патриота,
Что чиновницы рвутся туда ж.
Марья Савишна! вы бы надели
Платье проще! – Ведь как ни рядись,
Не оденетесь лучше камелий
И богаче французских актрис!
Рассчитайтесь, сударыня, с прачкой
Да в хозяйство прикиньте хоть грош,
А то с дочерью, с мужем, с собачкой
За полтину обед не хорош!
Марья Савишна глаз не спускала
Между тем с старика со звездой.
Вообще в бельэтаже сияло
Много дам и девиц красотой.
Очи чудные так и сверкали,
Но кому же сверкали они?
Доблесть, молодость, сила – пленяли
Сердце женское в древние дни.
Наши девы практичней, умнее,
Идеал их – телец золотой,
Воплощенный в седом иудее,
Потрясающем грязной рукой
Груды золота…
Время антракта
Наконец-то прошло как-нибудь.
(Мы зевали два первые акта,
Как бы в третьем совсем не заснуть.)
Все бинокли приходят в движенье —
Появляется кордебалет.
Здесь позволю себе отступленье:
Соответственной живости нет
В том размере, которым пишу я,
Чтобы прелесть балета воспеть.
Вот куплеты: попробуй, танцуя,
Театрал, их под музыку петь!
Я был престранных правил,
Поругивал балет.
Но раз бинокль подставил
Мне генерал-сосед.
Я взял его с поклоном
И с час не возвращал,
«Однако, вы – астроном!» —
Сказал мне генерал.
Признаться, я немножко
Смутился (о профан!)
– Нет… я… но эта ножка…
Но эти плечи… стан… —
Шептал я генералу,
А он, смеясь, в ответ:
«В стремленье к идеалу
Дурного, впрочем, нет.
Не всё ж читать вам Бокля!
Не стоит этот Бокль
Хорошего бинокля…
Купите-ка бинокль!..»
Купил! – и пред балетом
Я преклонился ниц.
Готов я быть поэтом
Прелестных танцовщиц!
Как не любить балета?
Здесь мирный гражданин
Позабывает лета,
Позабывает чин,
И только ловят взоры
В услужливый лорнет
Что «ножкой Терпсихоры»
Именовал поэт.