Тайна объекта «С-22»

– Сам Кальчук был, конечно, с тараканом в голове, но заявлял твердо, что женится только на местной. Замечу, правда, на приеме у пани докторши бывал. Что же касается пана поручика, то, смею заверить, он серьезных намерений не имел.

– Так что, треугольником и не пахнет?

– Какое там! – пренебрежительно махнул рукой Мендель и тут же хитро сощурился. – Но вот вы, пан Казимир, имели счастье упомянуть такого себе Пилюка Тараса, так это, я вам доложу, штучка…

– Я догадываюсь… – Майор напрягся. – Националист?

– И таки да, и не просто да…

Это была удача! Наконец-то такая долгожданная зацепочка попала к нему в руки, и если соединить информацию, полученную от Менделя, с тем, что так взволнованно утверждал Закржевский, то выходило совсем интересно. Да, прав был полковник Янушевский – теперь майору пришло время оставить позицию стороннего наблюдателя и, проверяя в последний раз самого себя, пан Казимир переспросил:

– Что, неужто ОУН?

– Здесь, конечно, не суд, и я не прокурор… Но тут, похоже, обрисовался с ним рядом такой себе Лемик Михайло. Приказчик в магазине Кронштейна. Так мне про него такое шепнули, что, я вам скажу, это просто ой-ей-ей! Я, конечно, не смею советовать, но на месте пана я очень бы поинтересовался паном приказчиком…

– Понял, – кивнул пан Казимир и, сделав короткую паузу, спросил: – А у нашей пани Яновской никаких связей с националистами?

– Чего не знаю, того не знаю, но одна зацепочка есть. Пани Яновская – завсегдатай украинского клуба. Есть тут у нас такой… «Ридня хата»…

К удивлению майора, информация оказалась более чем исчерпывающая, а вот насчет украинского клуба, находившегося в самом центре, у пана Казимира мелькнула одна мысль, и он решил здесь не задерживаться.

– Хорошо… Значит, так, – майор хлопнул себя по колену. – К Лемику не соваться, это я сам, а вот докторшу, на всякий случай, попасти надо… У тебя подход к ней найдется? Какой-нибудь Шмальц-Пфальц, фактор по женскому товару?

– Об чем разговор? Все найдется…

– Ну и отлично.

Пан Казимир поднялся, бросил испытывающий взгляд на Менделя, подумал, как же грамотно неизвестный ему одесский полковник Криштофович умел подбирать кадры, и, кивнув на прощанье хозяину, шагнул к двери…

* * *

Понятие «центр» оказалось весьма условным, и пока майор смог добраться по узенькой заснеженной улице до украинского клуба «Ридня хата», он не раз позволил себе чертыхнуться. Поминутно сворачивавший каблуки и щиколотки на весенней наледи нечищеного тротуара, пан Казимир наконец вздохнул с облегчением, разглядев слабоосвещенное крыльцо.

Этот двухподъездный дом вот уже несколько лет считался в городе культурным центром, так как второй вход принадлежал фольклорному украинскому театру, где дважды в неделю шли «выставы».

Последнее время у пана Казимира бывали моменты, когда у него возникало чувство непонятно откуда возникавшей уверенности, и тогда майор всегда действовал, руководствуясь лишь своим вдохновением. Объяснить это было трудно, но пан Казимир не помнил случая, чтобы в такие минуты его подводила интуиция.

Вот и сейчас, воспользовавшись именно таким моментом, пан Казимир легко взбежал по ступенькам, распахнул дверь и очутился в небольшом вестибюле, где сразу перехватил буфетчика, как раз поднимавшегося по лестнице на второй этаж.

– А что, любезный, пани Яновская наверху?

– Так, пан… – Человек угодливо склонил набриолиненный пробор и, видя, что гость не спешит раздеваться, спросил: – Позвать?

– Позови…

Буфетчик убежал, и майор, оставшись внизу, начал с интересом осматриваться. Обстановка была, в общем-то, небогатая, как и во всех клубах такого пошиба. Осмотревшись, пан Казимир хотел присесть на узкий диванчик, но тут по лестнице застучали легкие каблучки и на площадке появилась стройная невысокая девушка, удивительно похожая на киноактрису Франческу Гааль.

– Панна Лидия Яновская?.. – Майор вдруг подумал, что треугольник, возможно, все-таки имел место. – Позвольте представиться, Казимир Дембицкий. Литератор. Из Варшавы.

– Наслышана… – Яновская недовольно нахмурилась. – И как вам местная женщина-вамп?

Пан Казимир обезоруживающе-смущенно улыбнулся.

– Ради бога, простите мне мою бесцеремонность… Просто я подумал, если вы решите послать меня к черту, способ знакомства значения не имеет.

– Пожалуй… Но, как я понимаю, до пана дошли кое-какие слухи?

– В некотором роде…

– Ну что ж… По крайней мере откровенно… – взгляд пани Яновской несколько потеплел. – И что же вы хотите, пан литератор?

– Ну, для начала я хотел бы знать… Вы меня сразу прогоните или немного подождете?

– Подожду… Но учтите, если речь пойдет о Ежи или Богдане, они мне только знакомые, все слухи обо мне – чепуха, и вообще, об этом я не намерена говорить даже с паном литератором.

– Ну, помилуйте, какой я литератор! Так… – Пану Казимиру никак не удавалось взять нужный тон. – Признаться, у меня совсем другие намерения…

– Какие же?

– Ну, если позволите, я хотел бы проводить вас домой…

– Меня? – Лидия понимающе улыбнулась. – Решили идти в обход? Ну что ж… Подождите. Если можно, на улице…

– Хорошо! – немедленно согласился пан Казимир. – Я буду ждать, как гимназист…

Майору недолго пришлось топтаться на тротуаре. По крайней мере, гораздо меньше, чем он предполагал. Лидия вышла на крыльцо и, еще спускаясь по ступенькам, безапелляционно потребовала:

– Возьмите меня под руку. Здесь скользко, и я боюсь, что вы со своими американскими манерами не догадаетесь.

– Как можно, панна Лидия? – пан Казимир ловко поддержал ее за локоток. – Вы не знаете варшавян.

– Ну откуда уж мне? Правда, я пару лет как окончила Варшавскую академию, но припоминаю, что даже на Воле и Охоте таких не встречала.

– Естественно! Я живу на Мокотуве.

– Ну теперь ясно, такие неотесанные типы могут жить только там.

Так, перешучиваясь, они вышли на Ягеллонскую, и пан Казимир рискнул.

– А скажите… Этот украинский клуб, неплох?

– И не спрашивайте! – Лидия с горечью рассмеялась. – А что мне делать? Пан Шеншевский и иже с ним сядут в свои спортивные аэропланы и полетят лечиться в Варшаву… «Респект»… А я держу зубной кабинет и мне тоже нужна клиентура, хоть это и грустная провинциальная проза…

Лидия свернула с Ягеллонской и, увлекая за собой пана Казимира, прошла через темноватый въезд к двери одноэтажного дома.

– Ну вот я и пришла. Спасибо за приятный вечер… – Лидия поднялась на ступеньки и встала вровень с майором. – А чтоб пан литератор на меня не обиделся, я скажу… Я считала, что беднягу Ежи просто случайно подстрелили охотники, но после перестрелки и гибели Богдана я вообще ничего понять не могу и только замечаю, как полгорода смотрит на меня перепуганными глазами…

Майор промолчал. Ему вдруг показалось, что за этими словами кроется обиженное и горькое одиночество. Повинуясь этому чувству, пан Казимир нашел руку Лидии и, склоняясь для поцелуя, уловил сквозь вырез перчатки теплый, опьяняющий запах духов…