Разбойничья Слуда. Книга 6. Исход

Чуднов: Ошибка вышла г-н начальник. Столько навалилось. Не спал двое суток.

Желябов: Ближе к делу.

Чуднов: Так я и говорю, ошибка вышла. Не спал я.

Желябов: Что вы сделали при оформлении документов заключенной Ерахичевой Марии Михайловны 15 мая 1896 года рождения?

Чуднов: В тот день было много освобождений среди женского полу. При оформлении документов об освобождении на Ерахичеву посмотрел не в ту строку журнала и записал ее как Панченко Мария Николаевна.

Желябов: Почему, когда заметили подлог, не сообщили начальнику тюрьмы?

Чуднов: Испугался я. Поначалу. А потом подумал, что пронесет.

Желябов: Ваш сменщик обнаружил несоответствие в документах об освобождении и заключенных в камере. Он сообщил вам об этом?

Чуднов: Да.

Желябов: Что сделали вы после этого?

Чуднов: Попросил никому не говорить.

Желябов: Вы знали, что настоящая Панченко находится в тюремной больнице?

Чуднов: Нет. Узнал, когда она, спустя несколько дней умерла, и делал запись о смерти.

Желябов: И вместо Панченко записали умершей Ерахичеву?

Чуднов: Да.

Желябов: Куда она собиралась ехать после освобождения?

Чуднов: Она говорила, но я не запомнил.

Желябов: Знали ли вы, за что осуждена гр. Ерахичева?

Чуднов: Нет.

Желябов: Предлагала ли она вознаграждение за подлог?

Чуднов: Ошибся я, господин начальник! Ничего она не предлагала! Случайно все вышло!

Желябов: Предлагала ли Ерахичева расплатиться краденым золотом?

Чуднов: Какое золото! Ничего не предлагала! Говорю же, что ошибся я!

Допрос прерван из-за обморока Чуднова А. П. Вызван врач.

20 июня 1917г.

Вел допрос делопроизводитель Ледянкин Иван».

Многое тогда Суворову стало понятно. Как он и предполагал, не исчезла никуда Мария Ерахичева и не пропала без вести. Обычная человеческая безалаберность привела к тому, что арестантка Ерахичева превратилась в Панченко. Простой писарь сделал так, что непосредственный участник ограбления исчез из поля зрения соответствующих структур на многие годы.

Суворов сделал несколько запросов относительно личности Панченко и на один из них пришел ответ, который многое объяснял. Как он и предполагал, девушка вышла замуж и снова сменила фамилии. Вологодские коллеги сообщали: «Гражданка Панченко Мария Николаевна с 1917 по 1937 год проживала в г. Вологда. В 1925 году вышла замуж за начальника местного железнодорожного вокзала Сальникова И. А. 1896 года рождения и взяла фамилию мужа. В 1937 году ее мужа арестовали. Приговорен к 10 годам лишения свободы по 58-й статье. Отбывал срок в Норильском ИТЛ. В том же году была арестована и гражданка Сальникова М. Н. После чего судьба ее неизвестна. В 1934 году в их семье родилась дочь Софья. Судьба ее после ареста матери неизвестна (возможно, направлена в детдом или забрал кто-нибудь из родственников)». Вот так и стала Ерахичева Мария Михайловна Сальниковой Марией Николаевной. И еще на один немаловажный факт в биографии Сальникова обратил внимание Суворов. Как выяснилось, с рождения его звали Йоханан Авраамович Перельман. А Иваном Андреевичем Сальниковым он стал после революции, когда взял себе фамилию матери.

На запросы относительно ее дальнейшей судьбы пришел ответ из Архангельска, что гражданка Сальникова М. Н., 10 мая 1896 года рождения, умерла в архангельской больнице в 1957 году. А вот о судьбе ее мужа долгое время ничего не было известно. Наконец, из Норильска пришел ответ, что заключенный Сальников И. А. отбыл свой срок и был освобожден в 1947 году. Вскоре ему поступила служебная записка от ленинградских коллег, в котором сообщалось, что Сальников И. А. в настоящее время проживает в городе Ленинграде. В ней помимо всего прочего указан адрес проживания и место последней работы. Суворов разослал запросы с целью узнать о дальнейшей судьбе дочери Сальниковых Софии, но до настоящего времени информации о ней у него не было.

Узнав о смерти участницы ограбления, Суворов поначалу расстроился. Он до последнего надеялся, что она жива. И даже просил своих коллег из Архангельска проверить данную информацию. Однако чуда не произошло, и они подтвердили смерть женщины. Какое-то время Григорий пребывал в растерянности, не зная, следует ли разрабатывать данное направление или сосредоточиться только на подготовке и работе экспедиции. После долгих раздумий, он все-таки решил встретиться с мужем Марии, надеясь, что тот что-то знает о жизни своей первой жены.

Как оказалось, Сальников Иван Андреевич в настоящее время работал продавцом антиквариата в комиссионном магазине в Ленинграде. Во время первой встречи с ним Суворову ничего узнать не удалось. Впрочем, он сильно и не настаивал, желая понять, что за человек бывший муж лихой девицы. Мужчина оказался малоразговорчивым и рассказал только то, о чем Григорий знал и без него. В связи с этим, когда он приехал в Ленинград во второй раз, то постарался чуть надавить на Сальникова, напомнив о его истинном происхождении и о нынешнем отношении к евреям в стране Советов. Тогда же и спросил напрямую, что тому известно об ограблении парохода в начале века.

– Вижу, товарищ начальник, не уйти от разговора будет. И чтобы мое молчание не сочли за укрывательство или что-то подобное, расскажу, что знаю без утайки. Но у меня будет одно условие.

– Аккуратнее со словами, а то у нас за шантаж…

– Вы не так подумали. Я хотел сказать, что после того, что я расскажу, вы в свою очередь расскажете, что знаете о судьбе моей жены и дочери.

– А я могу сразу сказать. Жену твою вскоре после твоего ареста тоже арестовали. Она умерла четыре года назад в больнице Архангельска. А что касается дочки, то об ее судьбе мне ничего неизвестно. Возможно, после ареста Марии дочку забрали в детдом или родня.

– Да, не было у нее родни.

– А тетка на Украине? – проявил свою осведомленность Суворов.

– Тетка? Может и тетка…

– Ну, слушаю тебя, Иван Андреевич, – строго произнес Григорий.

– Вот не знаю, товарищ начальник, как быстро ответить, чтобы не тратить зря ваше драгоценное время на мою никчемную особу, – произнес Сальников, глядя на него сквозь круглые стеклышки маленьких очков.

– А ты не иронизируй. И начни с самого начала. А за мое время не переживай, – ответил Суворов. – И, да. Сделай так, чтобы нас не беспокоили.

Мужчина согласно кивнул, наклонился под прилавок и достал красивую табличку с надписью «Учет».

***

Йоханан Авраамович Перельман еще в раннем возрасте остался без родителей. Ему едва исполнилось пять лет, когда в семье случилось несчастье. Их семья жила в Одессе. Отец занимался торговлей. Скупая у местных рыбаков улов прямо на берегу, он затем продавал его на местном рынке. Мать Йохана, как могла, помогала мужу. Стоя за прилавком, она, продавая привозимую мужем рыбу.

В тот день все шло, как обычно. Родители весь день занимались делами, а вечером, после ужина отправились погулять. Маленький Йохан идти категорически отказался и остался играть с соседскими ребятишками. Больше он родителей живыми не видел. Что именно случилось с ними поздним вечером на Одесской улочке, никто не знал. Обнаружили их с ножевыми ранами и без признаков жизни редкие прохожие, которые и сообщили об этом в полицию.

Дальнейшим воспитанием мальчишки уже занимался его дядька. Тот, узнав о гибели родственников, увез племянника к себе в Вологду. Моисей Перельман был бездетным вдовцом и работал воспитателем в местном приюте для детей. Там впоследствии Йоханан получил свое первое образование. Оттуда затем и в ремесленное училище попал, где выучился столярному делу. Когда началась первая мировая война, он работал при железнодорожных мастерских, занимаясь ремонтом подвижного состава. Несмотря на это, в августе того же года его призвали на фронт. Правда в декабре комиссовали по ранению.

Демобилизовавшись, Перельман вернулся на прежнее место работы. Через год его отправили на курсы железнодорожного дела, по окончании которых он работал в местном отделении железных дорог. Революцию Йоханан встретил уже в должности начальника вокзала, в коей и продолжал трудиться уже во благо трудового народа. При получении трудовой книжки по совету дяди взял фамилию матери, заодно сменив и свое имя на более патриотичное Иван Андреевич.

Спустя два года после революции его дядя умер, и Иван Сальников остался один в двухкомнатной квартире. Жениться он не торопился, хотя высокий кареглазый брюнет пользовался вниманием у женского пола. Не торопился, пока не встретил, как он позднее скажет: «Ту, которую долго ждал».

Швейная мастерская, в которой работала Мария, находилась поблизости от железнодорожного вокзала. Трактир, в котором она когда работала вместе с теткой, давно закрылся, и ничто теперь не напоминало о его существовании. Время от времени работницы бегали на вокзал купить что-нибудь у местных бабулек или перекусить в станционный буфет. Частенько бывала на вокзале и Мария. Здесь на нее и обратил внимание Сальников. Высокая, со светло-русыми, почти пепельными волосами и привлекательной родинкой на щеке девушка сразу привлекла его внимание. А когда та, ощутив на себе его взгляд, обернулась, он понял, что красавица с серо-зелеными глазами именно та, которую он искал.

Ему потребовалось достаточно много времени, чтобы его избранница обратила на него внимание. Даже на то, чтобы заставить ее улыбнуться, ему потребовалось приложить немало усилий. Да и первый совместный ужин в небольшом вологодском ресторанчике, случился уже после года его ухаживания за ней. А выйти за него замуж Мария согласилась вообще лишь после нескольких лет их знакомства. Иван все не мог понять, почему Мария всячески уходит от ответа на его предложение жить вместе. Но однажды, когда он уже потерял всякую надежду, она усадила его рядом с собой и сказала: