Семейная хроника. Том 3

Оказалось, что дом их попал в ведомство трамвайно-троллейбусного управления и всех прежних жильцов расселили кого куда. Контакт с семьёй дяди Миши затерялся.

Это был первый курс. Потом дали общежитие на Гастелло 15. Рай земной. Мы там жили, как отшельники. Но порядок по чистоте и поведению был нормальный. Вставали по учебному звонку к началу лекций. Первый этаж этого общежития был с учебными аудиториями. Мы успевали умыть физиономию и прибежать в нужную аудиторию на лекции.

Вероятно, не случайно звонок был не только в учебных корпусах, но и на всех этажах нашего общежития! Комендант Николай Фёдорович, у которого был кабинет на Гастелло 16, заходил к нам редко. Повода для волнений у него не было.

За всё время проживания был один единственный случай.

Какой-то чудак с буквы «М» привёз в общагу на Гастелло 15 несколько взрывных пакетов с военных сборов. В удовлетворение своей дурости подпалил их и выбросил в окно. Вероятно, не доиграл в детстве. Ахнул взрыв.

У первого этажа – стёкол, как и не было.

У второго этажа – кое-где остались.

У третьего этажа – кое-где вылетели.

Зрители кинотеатра «Зенит» дружно встали и быстро пошли по домам. Как у нас говорили на сборах:

– Прятаться под белые простыни и наперегонки бежать на кладбище, чтобы занять лучшие места.

В ту пору народ был не натренированный, и сочли это сигналом к «третьей мировой».

В общежитие с завидной быстротой (вот бы скорая помощь так ездила) приехали какие-то люди в серых плащах:

– Никому из комнат не выходить! Пока не будет дана команда о завершении расследования.

Часа четыре искали. Составили баллистику траектории и силу взрывного устройства. Нашли этого чудака с буквы «М». Он признался. Наверно представили к награде «года на три».

По настоянию коменданта общежитие на Гастелло 15 было ликвидировано. Это было заслуженное наказание. Жаль, что из-за одного идиота, устроившего фейерверк, пострадали все. С глубокой грустью и тоской вспоминаются чудные времена проживания в этом общежитии.

Когда я попал в академкомиссию, то началось перебазирование отовсюду в общежитие на Гастелло 16 ребят с потока с помощью Вити Чибисова, который учился в 194 группе. Он был партийным секретарём на потоке. Редкий человек по порядочности и ответственности. Замечательный парень!

Параллельно учёбе каждый семестр приходилось где-то пристраиваться на работу.

Мясокомбинат, авторемзавод, склады продовольственные на Заставской, Бадаевские овощные склады, Ждановский судостроительный завод – где только не ступала моя нога! Если оглянуться назад на все «подработки» и описать их, то встанет вопрос, а когда же удавалось учиться? Иногда подработкой приходилось заниматься бригадой: Лютов, Осин, Филимонов, Семёнов.

Работой мы занимались всегда после занятий. Подрабатывание никогда не было в ущерб лекциям!

Первые подработки начались уже со вступительных экзаменов. В буфете на первом этаже общежития Гастелло 16 главной едой абитуриентов были сардельки. Они варились тут же на глазах в двух кастрюлях. Из одной продавались уже сваренные, а в другой варились. Запах от них был до омерзения вкусным! Чтобы встать в очередь надо, чтобы в кармане что-то мешалось в виде денег.

Мы копали канавы для каких-то труб в строящуюся баню. В конце дня давали по 3 рубля каждому. Это было для нас удобно, но вряд ли соответствовало вложенному труду. Но мы всё равно шли на это, т. к. после этого первым делом было посещение буфета. В одной комнате со мной оказался солдат Витя Лютов. Отпустили из армии на 3 месяца пораньше для сдачи экзаменов. Поступит в институт – демобилизуют. Нет – в армию дослуживать. Парень оказался серьёзным и целеустремлённым. Поступил. Случайно получилось так, что попали в одну группу 193. Однажды Витя купил помидорок и нёс их в пилотке. Около к/т «Дружба» к нему пристал военный патруль. Витя объяснил ситуацию, но «старлей» совершенно не уместно стал «выкручивать руки Уставом». К нам подошёл Коля Грибков тоже солдат, как Витя. Грибков, увидев сконфуженного Витю, сразу включился в выяснение проблем. И, хотя пилотка у него была на голове, Грибков не отдал чести «старлею»:

– Ты чего, Витя?

– Да, вот провинился…

– Да брось ты перед всякими оправдываться! Побежали!

И потянул Витю за руку под арку во двор. Мы, благодаря бойкой инициативе Грибкова, дружно драпанули во двор за кинотеатром «Дружба» от бездушного, чванливого патруля! Хорошо, что у «старлея» ещё хватило ума не преследовать абитуриентов!

В институте висела цифра конкурса – 2,4 человека на место. В другие ВУЗы конкурс был больше. Почему? Ведь это такой ВУЗ с самой передовой и интересной наукой! Оказалось, что ЛИАП очень тяжёлый институт для учёбы.

Самыми большими праздниками в общежитии во время учёбы бывали посылки из дома! В посылках была домашняя свинина, которую мать коптила на вишнёвых дровах. Пока несёшь посылку до комнаты, сзади выстраивается шлейф голодных. На запах слетаются не только одногруппники, но и друзья с одного потока. Есть хочется всем! Лёша Дёмушкин из 192 группы, придя в восторг от окорока, говорил словами Вицина – «спиш-ши рец-цепт»!

Вспоминается одна грустная и в тоже время приятная сцена, с которой я столкнулся на Гастелло 15. Перед нами люди заканчивают институт и уходят. После нас тоже придут новые люди и начнут курс впитывания знаний. В такой ситуации я случайно разговаривал у окна в коридоре на 4-м этаже с одним парнем, пока чайник грелся на кухне. Мы разговаривали у окна, выходившего на улицу Ленсовета. Он был ниже среднего роста, изрядно выпивший. Курил и, покачиваясь на неустойчивых ногах, рассказывал мне о самых ярких событиях в его студенческой жизни. Что говорил, я уже не помню. Но, хорошо запомнился из всего его облика тренировочный х/б костюм тёмно-синего цвета, штаньцы с пузырями на коленях и задрипанненькая футболка. Это была наша основная одежда, которая называлась «тренировки». На груди этой футболки, неестественно оттянув её, висел выпускной ромб ЛИАПа! В груди под футболкой у этого студента чувствовалась буря эмоций. Обрывается и уходит навсегда студенческая жизнь! Жизнь со всеми её трудностями и лишениями! И вот он, наконец, этот долгожданный день!!! Впереди предстоит новая жизнь! И он сказал в мой адрес с сожалением:

– А, вам ребята, надо ещё трубить!

Я хорошо понимал его чувства, т. к. однажды после техникума уже побывал в этом состоянии. Было немного завидно, радостно за него, что он преодолел все трудности и дошёл до Победы тяжёлой, нелёгкой для него тропой. Было грустно и смешно видеть его в тренировочном костюме с этим тяжёлым для этого костюма, но заслуженным грузом на груди. Это был выпускной знак инженера!

Общежитие на Гастелло 16 было с красным уголком. Там бывали иногда такие интересные встречи! За время учёбы к нам приезжали в гости – Высоцкий, Колкер, Пахоменко, Стржельчик, Лебедев, Копелян, Федюшин (зав. кафедрой физики). Это перечислены только те встречи, на которых мне удалось побывать! А сколько встреч ещё было, которые пропущены по разным причинам: работа, зачёты, свидания и прочее…

При ректоре Александре Александровиче Капустине проректором, курирующим общежитие, был Лукичёв. Чтобы в общежитии был порядок, и любые драки были подавлены, Лукичёв дал команду Толе Фоменко организовать специальную группу для этой цели. Толя был хорошо подкован в этих делах. Служил в армии в специальных войсках. После армии был инструктором в милиции. Группа такая была создана. Меня Толя нашёл на соревнованиях и пригласил в эту группу. Толя научил нас тому, что было нужно. Слава Богу, за весь срок обучения в общежитии не было ни разу ни одной драки, и мы оказались не востребованными. Всё было ровненько и культурненько.

Деления на касты в те времена не было, кроме как студенты иногородние и не иногородние. И, поскольку все общежитейцы относились к одной касте, жизнь в общежитии была дружной без ссор, единой большой равной семьей. Да и группе нашей 193 повезло:

95 % студентов жили ровно, без возвышения себя в особую касту. Хватало места под солнышком всем. Не было такого мерзкого унизительного поведения, как сейчас на Украине.

Были только одни комедии. Одну из таких организовал Фоменко.

Однажды он предложил нашему Ване Осипову:

– Ваня, хочешь стать чемпионом института по боксу? Чемпион института это же авторитет! О тебе заговорит пресса. Портрет будет в газете институтской «В полёт»! Все бандиты на Родине тебя зауважают и будут бояться!

– Хочу. Заинтриговал. А что надо для этого? Заниматься с тобой денно и нощно?

– Ровным счётом ничего. Только две бутылки водки и всё!

– Это как так?

– Ты только выйдешь на ринг и вся твоя задача! Противника с таким весом в ЛИАПе не найдётся!

Ваня так увлёкся этой идеей, что перестал не только пить, но и курить даже начал через день! Ближе к соревнованиям от волнения и курить бросил. Вдруг найдётся противник? Угробит Ваню на ринге в расцвете сил?!

Толя его подбадривал:

– Не боись, Ваня! Ты только выйдешь обнажённым на ринг, и не только все противники со страху разбегутся, но и зрителей в зале не останется!

Так всё и получилось. Ванина детская арматурка, обтянутая кожей, аналога в институте не нашла и он получил титул ЧЕМПИОНА! Теперь у нас в группе стало уже два чемпиона. Мне ребята по группе стали уже грозить:

– Смотри, будешь дерзить, пожалуемся Ване! Он живо на тебя управу найдёт! Выдергает руки и ноги!

Газета «В полёт» сделала Ваню популярным. Он после этого недели две с трудом находил свою комнату в общежитии. Однажды по ошибке даже зашёл к девочкам. Сел на кровать Вики Коваленко и уснул. Лежит, свернувшись калачиком, как ангел.

Вика у нас в группе была из Нальчика с горячей южной кровью!

Прибежала к нам в комнату вся раскрасневшаяся от негодования и заявляет:

– Заберите Ваньку с моей кровати и отнесите в его комнату!