Я вас не звал!

Спасибо за внимание. До свидания».

Однако! Чего-то примерно такого я и ожидал. Удивляться нечему, и для себя я уже всё решил.

– Пойду помоюсь, пока свет есть, – я подхватил ведро и пошел в ванную. Нормально помылся первый раз за эти дни. Хорошо!

– Света, я тебе ведро в ванную отнесу, иди, пока лампочки горят, я мясо сам дожарю.

Ни о чем не хотелось думать. Когда опять выключили электричество, мы со Светой ушли в свою спальню и… ну, а чем еще могут заниматься в спальне два любящих человека, переживших стресс, соскучившихся и не знающих, что будет завтра?

Пятнадцатое октября

Подготовка и поиски

Проснулся рано, не было еще семи утра. Из дома еще не выйти – не положено, нас лояльными просили вчера быть, дисциплину не хулиганить и безобразия не нарушать. Решил походить по квартире, поскрести по сусекам. Пошел в свою комнату и залез в страйкбольный шкаф. Что у нас тут может пригодиться? О, штурмовые перчатки беспалые, еще остатки какой-то пиротехники, а вот это замечательно – две пары военных телефонных аппаратов ТА57, мы их использовали для внесения интересных моментов в сценарии игр. При условии, что супостат может слушать и сканировать эфир или подавлять частоту наших раций, эти телефоны могут пригодиться для связи базы с дальними дозорами. Пара бухт полевого кабеля в гараже лежит. Еще нашлось несколько пачек батареек, зарядное устройство для фосфатных аккумуляторов – те, которые имеют одинаковую токоотдачу и при плюс тридцати, и при минус тридцати. Достал с балкона коробку из-под ЭЛТ-монитора и начал упаковывать туда всё, что собирается и может пригодиться. Собрал одежду, зимний комплект военной «флоры», охотничий комбез теплый, простыни «разухи» – на портянки пойдет. В общем, присобрал еще барахлишка. Проснулась Света, я попросил ее, чтобы начинала собирать себя и всё по своей части, то есть поварской и медицинской. Она уже почти двадцать лет в военном госпитале работает в реанимации, где мы с ней и познакомились. А по образованию она фельдшер скорой помощи, так что и аппендицит вырежет в случае, если прижмет, и пулю достанет, если не глубоко, и заштопает. Также попросил ополовинить продукты для родителей, дома оставить продукты на двоих и воду на два дня, остальное собрать. Взял ключи от гаража и спустился к Борису.

– С этим комендантским часом у собаки мочевой пузырь лопнет, – бурчал Борис, открыв мне дверь. Бедняга Шах даже не помахал мне хвостом – лежал в коридоре тихонько и боялся расплескать.

– Боря, на, возьми ключ от моего гаража, помнишь – вторая линия, тридцать четвертый бокс?

– Ага.

– Езжайте с Сашкой с утра по гаражам, как Шаха осчастливишь. Скидывайте к нему в грузовик инструмент и всё, что считаете нужным. Тару под топливо не забудьте, у меня в гараже буржуйка и печь туристическая бездымная, которую, помнишь, на Ханку брали?

– Да разберемся, а ты чего собрался делать?

– Нужно проехать и заправиться, во-первых. Во-вторых, по вопросам маскировки базы кое-что выяснить, и в-третьих, по продуктам пробить одну тему. Ну, и дай бог нам всё закончить к обеду. В общем, встречаемся у меня в гараже в 13:00, и есть у меня еще один кандидат в отряд, главное, чтобы он уже где-нибудь не партизанил самостоятельно. Ладно, пошел.

Вернулся домой. Света уже собрала продукты родителям – отнес в машину. Вернулся, взял второй комплект ключей от дома, вытряхнул заначку в триста баксов, прихватил бутылку коньяка и блок сигарет.

– Света, после обеда будь готова ехать в лес, возможно надолго, – чмокнул ее в нос и вышел.

Завел, солярки – кот наплакал, причем одноглазый. Покопался в салоне, под видом наведения порядка осматриваясь по сторонам. Достал из трубы отопителя салона один пистолет и два магазина к нему, засунул в десятикилограммовый пакет с макаронами. Сел за руль и поехал к родителям.

Пока ехал, смотрел по сторонам. Солдат НАТО, гуляющих пешком, не видно – только на «Хаммерах» или бронетранспортерах. Проехала машина ППС, редко ходили люди. Около дома родителей гуляло несколько мамаш с детьми – ну и правильно, нечего детей свежего воздуха лишать. Поднял провизию на этаж.

Дверь открыл отец.

– Заходи, сынок.

– А мама где?

– Пошла с детьми в очереди за молоком стоять, к школе машина подъехала.

– Это кстати, – я запустил руку в мешок с макаронами и извлек из него «Беретту» и магазины.

– Пап, это пистолет.

– Я вижу, что не огурец.

– Это иностранный пистолет, смотри.

Я нажал на кнопку фиксатора, поймал выпавший магазин. Дернул затвор – в патроннике пусто. Переключил несколько раз предохранитель, нажал спуск. Потом вставил магазин обратно, дослал патрон в патронник, поставил на предохранитель.

– Всё, пап, снимаешь с предохранителя, патрон уже дослан – можно стрелять. Понял, пап?

– Понял, только сейчас за очками схожу, и ты мне всё повторишь.

– Папка, вот ты шутник, а что сразу не сказал-то? Ну, неси очки, покажу. Хотя я надеюсь, тебе не придется его использовать, только на крайний случай, то есть угроза вашим жизням, и пожалуйста, будь благоразумен, не надо с шашкой на танки.

Я еще раз показал ему. Потом положил всё в целлофановый пакет и спрятал в поддон неработающего холодильника.

– Ты где его взял-то?

– Да обронил кто-то, я и подобрал.

– Уж не на ЗКП случайно обронил? А то я разговоры вчера слушал двух пэпээсников, когда ходил за бланком этим желтым для машины, что кто-то сначала варварски убил пятерых натовцев, машину им сжег, а когда подъехали остальные, еще четверо подорвалось на какой-то ловушке, один погиб вроде, офицер-связист важный. И что, мол, убивали тех пятерых картечью. Не слышал такого, не?

– Нет, пап, не слышал, я же говорил: мы фазана стреляли.

– Ну, фазана так фазана, – согласился отец и еле заметно улыбнулся.

– Пап, вы тут долго не рассиживайтесь, выбирайтесь на дачу свою, я подумал, что зиму проще пережить там будет: и печь есть, и дрова кругом, подвал, опять же, с заготовками. Да и мне к вам будет проще наведаться. Сашкину жену с дочкой берите и на двух машинах за один рейс уедете, места на даче хватит. Пистолет пусть здесь и остается, я вам на дачу позже подкину что-нибудь другое, и дай мне комплект ключей от вашей квартиры. Будете уезжать, оставьте еды для одного на пару дней.

– Езжай, сынок, и делай то, что должен. Мы с матерью справимся, а у вас с Сашкой, думаю, после ваших «фазанов» времени мало осталось, вам нельзя в городе находиться. Пока неразбериха, конечно, но скоро сообразят, не дураки, похоже.

– Ага, скажи, а на твоей работе, когда вы теплоизоляцию делали, всю эту изоляцию извели?

– Нет, что ты, там ее еще много на зимнем складе лежит, который около слесарного цеха.

– Ясно. Ну, бывай, – обнял отца и вышел.

Доехал до отцовской работы, ворота закрыты, постучал. Открыл сторож.

– А, Алексей, добрый день. Как отец? Он прислал? Случилось что?

– Петрович, много вопросов. Ты скажи, тут в конторе что вообще творится?

– А ничего, уже скоро неделю как все «на лопату» и нет никого, нам только поручили тут дежурить. Обещали едой заплатить, а чего мне эта еда, я «сухой» уже неделю.

– Это поправимо, Петрович, только придется ничего не видеть и ничего не слышать, – сказал я, доставая бутылку коньяка.

– А что надо-то?

– Надо в зимний склад, да в гараж к технике.

– А заезжай, – и Петрович посмотрел на мой Басик оценивающе, вроде как «много не сопрет».

Я заехал и сразу покатил к складу. Сбил фомкой замок. Вот он – фольгоизол. Начал выкидывать легкие рулоны на улицу. Набил полный верхний багажник в два слоя – тридцать рулонов. Мимоходом с пожарного щита прихватил топор, кирку, лом и лопату – в лесу важнее.