Разные роли капитана Колотова

– А я? – обреченно спросил шофер.

– Отгонишь машину в управление, срисовали ее, Митя.

Повезло. Не прошло и минуты, как к Колотову подкатила салатовая «Волга» с горделиво восседающим в ней Скворцовым. Колотов опасливо заглянул в кабину – не тот ли водила там правит, которому Лаптев неприятность на стекле сотворил. Чем черт не шутит. Нет. Шофер был другой, добродушный, пожилой и с хитрым глазом. Подбежал, наконец, Зотов выдохнул:

– Сели. На двенадцатый. По коням!

Шофер весело развернулся, включил третью передачу, гикнул по-молодецки и ухарски ворвался на улицу Коммунаров.

– Куда теперича? – он лихо крутил баранку тремя пальцами. – В «Комету», «Якорь» или «Былинку лесную» на пятнадцатый километр?

Колотов оглянулся на оперов. И впрямь «фарцмадуи» какие-то, а не сотрудники – курточки, джинсики, цепочки на шеях, патлы уши покрывают, только по кабакам и шастать. А его самого шофер небось за основного принял – костюмчик добротный, рубашечка «снабдеп» – с булавкой в воротнике (шею трет, где жена ее купила?). Самому тридцать пять, а на вид все сорок дашь. Короче, те двое – шестерки на подхвате, а он – «деловик». Не угадал хитрованский папаша. Колотов вынул удостоверение и сунул под нос шоферу.

– Вот за тем автобусом и держись. Только не плотно. Сечешь?

Расстроился шофер, обмяк как-то сразу, загрустил. «Уеду, – вяло подумал он. – Устал. Куплю пятистенок в Заречье, корову заведу».

Гуляй с Питоном вышли из автобуса у вокзала. Глянули на часы, на расписание, что над главным входом длинного двухэтажного вокзального здания висело, и не спеша двинулись к перрону. Зотов и Скворцов направились следом. А Колотов аккуратно вывел на путевке грустного шофера несколько слов, потом номер удостоверения, расписался и вышел, мягко закрыв за собой дверцу. Шофер развернулся и покатил к стоянке. Увидел страждущую толпу на тротуаре и стал прикидывать, как бы облапошить распорядителя с повязкой и набрать денежных «лохов» для поездки в аэропорт» О пятистенке он уже забыл.

Колотов догнал сотрудников, распорядился, чтобы Зотов нашел любого вокзального милиционера и попросил того связаться с работниками из отдела охраны – нужна помощь, по инструкции троих маловато для задержания вооруженного преступника, – а сам со Скворцовым поспешил за «модниками».

Гуляй с Питоном тем временем резво вбежали на перрон и скорым шагом двинулись вдоль зеленого состава.

«На юга ломятся, соколики, – отметил Колотов, глянув на табло перед перроном. – Без вещей? Бегут или их кто ждет там у вагона?»

– Через три минуты, шеф. – Скворцов поправил кобуру под мышкой.

– Вижу.

Уезжающие и провожающие уже обнимались, жали руки, обещали горячо, что, мол, «непременно, непременно… Как только… Ты же знаешь, я не по этому делу… Для меня только одна женщина… Ты единственный…» и так далее. Колотов несколько раз оглянулся, но Зотова так и не заприметил. У шестого вагона «модники» остановились, поозирались привычно, и только тогда Питон полез в карман и вынул билет. Проходя мимо, Колотов скользнул по его рукам взглядом. Один билет. Значит, Гуляй остается. Но в вагон они влезли оба.

– Ну что? – Колотов остановился, резко и хрустко размял пальцы на левой руке.

– Пошли, – неуверенно подсказал Скворцов. – Давай подождем малость.

– Минута. – Скворцов расстегнул молнию на куртке и тотчас застегнул ее обратно.

– Лучше расстегни, – посоветовал Колотов.

– Ага, – согласился Скворцов, но не расстегнул. Забыл.

– Где их черти носят?! – Колотов ослабил галстук, потом и вовсе развязал его, снял и, скомкав, сунул в карман.

Скворцов оттянул рукав куртки, посмотрел на часы.

– Все, – сказал Колотов. – Дарай.

Маленькая проводница с унылым лицом встрепенулась:

– Куда?

– За кудыкину гору, – процедил Колотов и взялся за поручень.

– Билет! – выкрикнула проводница и схватила Колотова за руку.

– Мы провожающие, – зло бросил Скворцов.

– Нельзя! – Лицо проводницы ожесточилось.

– Милиция, – едва сдерживаясь, тихо проговорил Колотов и вынул удостоверение. На мгновение проводница убрала руку. Колотов скользнул в тамбур,

– Ой, напужал! Ой, напужал! – пришла в себя проводница. – Милиция. Подумаешь, а без билету все равно нельзя!

– Дура! – Скворцов оттолкнул ее и взлетел по железным ступенькам.

Колотов миновал тамбур, купе проводницы, и вот наконец коридор. Первое купе – там уже едят, пахнет пирогами, быстро освоились; второе купе – кто-то суетливо убрал бутылку под стол; третье – радостно вскинулись дети, самый маленький вскрикнул: «Папочка…»

– Я вот сейчас начальнику поезда! Я вот сейчас в Совмин напишу!.. Самому напишу! Подумаешь, милиция! – яростно горланила за спиной проводница.

Из купе в середине вагона неожиданно выскочил Гуляй. Глаза очумелые, кепочка на боку. Остолбенел на миг от испуга. Колотов коротко ткнул его правой ногой в пах. Гуляй охнул, качнулся к стене и стал медленно оседать. Колотов выхватил пистолет, прыгнул к двери купе, выставил вперед руку с оружием, крикнул, что есть силы:

– Лицом к окну! Руки за голову!

Две женщины средних лет с застывшими глазами, субтильный юноша с тонким галстучком, укрывающий их телом и руками. Смелый малый. И Питон, конвульсивно бьющийся у окна. Не открыть, голубчик. Иные теперь окошки делают, чем раньше. Удар по копчику, для острастки по затылку, правой – руку его на излом, левая шарит за пазухой – вот она, игрушечка страшненькая, любовно телесным теплом нагретая.

Колотое услышал шум сзади, глухой удар, вскрик…

– Что?! – гаркнул он, обернувшись. В коридоре у окна, прижав рукой нос, стоял Скворцов. Колотов все понял.

– Держи этого, – рявкнул он. – Держи крепче. И волоки на выход. – Он рванул Питона на себя – тот завопил от боли в руке – и потащил в коридор. Скворцов помотал головой – вроде оклемался – и перехватил у Колотова руку Питона.

Проводница, как Скворцов с секунду назад, стояла у окна, прижав ладонь к губам. В глазах – растерянность и страх… Колотов, хрипло выдыхая, будто простуженный, пронесся мимо.

На перроне, у самых ступеней, припав на колено и вдавив руки в живот, корчился Зотов. Колотов яростно ругнулся, спрыгнул на колдобистый асфальт, поднял голову Зотова:

– Что?!

Зотов скривился, выжал из себя:

– Ножом… Больно… Обойдется…

Оторвал от живота руку, махнул в сторону головного вагона.

– Туда…

– Кто-нибудь! – заорал Колотов. – Помогите ему! – и сорвался, как спринтер со старта. Боковым зрением уловил на перроне приближающиеся фигуры двух милиционеров. Гуляя он увидел сразу. Это было несложно – провожающие, образовав коридор, жались к краям перрона. Они словно боялись ступить на то место, где только что пробежал Гуляй. И через несколько секунд Колотов понял, почему – в руке Гуляя сверкнул нож.

Через сотню метров перрон кончился. Гуляй ловко спрыгнул на землю и помчался по рельсам, высоко вскидывая локти. Еще сотня метров – и Колотов понял, что отстает. А Гуляй так и прет к пакгаузам, знает, там легче уйти.