Легенда о счастье. Стихи и проза русских художников

Дай гусарский доломан,
Саблю, знамя… А в предмете
У девиц в семнадцать лет,
Хоть в глуши живут, хоть в свете,
Всюду, вечно эполеты,
Шпоры, усики, колеты.
Да и все, – явись в мундире,
Все дают дорогу шире.
Да еще бы!.. Кто же нас
И спасает в грозный час?
Шутка, право, нелегка ведь
Лоб и грудь свою подставить,
Чтоб другой лишь был прикрыт,
И за всё лишь полусыт.
Поневоле уваженье
К ним питаешь и почтенье!
Только немцы на Руси,
Боже нас от них спаси,
То есть те, что здесь торгуют,
Про мундир всегда толкуют,
Что не стоит он гроша.
А в нем нет, знать, барыша!
Говорят вишь: «Гольден трессен,
Абер только нихтс цу фрессен!..»[16 - Гольден трессен, абер только нихтс цу фрессен! (нем.) – Золотые галуны, но только нечего жрать!]
С жиру бесятся они,
А на совесть загляни —
Что всё держит? Штык российский.
Что же, прусский, иль австрийский,
Иль (еще) иной какой
В мире водворит покой,
Чтоб спокойно проживали
Да спокойно торговали?…
А, да что и говорить,
С ними бисер лишь сорить!
Бросив родину святую
И навек в страну чужую
За одним лишь барышом
Кто бежит – что толку в нем?
Уж плохие эти братья,
Их иудины объятья!
Деньги бары к ним везут,
Деньги сами здесь сосут
И живут, как бары, пышно.
В благодарность только, слышно,
Все мерещится им кнут, —
А народ зовут рабами
И бесчестными плутами!
Честен немец в мелочах,
Только царство их в бедах
Век Россия выручала.
Что ж, своих сынов, что ль, мало
У отечеств славных их?
Нет, не мало, коль от них
Нам, и дома мы, а тесно;
Отчего ж им неизвестна
Плутовская наша честь
Рабская – всё в жертву несть,
Чтоб спасти страну родную?
С честью их забравши сбрую,
Деньги, трубку и кисет,
Всякий там бежит от бед,
Чтобы как в тревоге шумной
Свой титул благоразумный,
Разорись, не запятнать,
Чтоб у нас им щеголять.
Чести он у них замена;
Нипочем для них измена,
Так от них нельзя и ждать,
Чтобы должное воздать
Бескорыстной чести ратных —
Это чуждо душ развратных.
Но корысть что хочешь ври,
А посмотришь, все цари
И у нас, и в целом мире
Отчего всегда в мундире?
Знать, в мундире что-то есть,
Что ему такая честь!
Слухи ж ходят об невесте
Таковы, что ей не к чести,
Да она, быть может, тут
Как ни в чем… Ведь это плут
Распустил всё Курозвонов,
Подпоручик. По его,
Я ведь тоже из бурбонов.[17 - Бурбон – презрительное прозвище невежественного и ограниченного кадрового военного; первоначально так называли офицеров, выслужившихся из солдат.]
У него ведь ничего
Нет святого – хвастунишка,
Пустомелишка, мотыжка;[18 - Мотыжка – мот.]
Хуже нет в полку у нас,
А посмотришь, как подчас
Нос подымет, глазки сузит,
Зафидонит,[19 - Зафидонит – от французского «fi donc» – междометия, выражающего пренебрежение, презрение.] зафранцузит
И с презрением на свет
В свой расколотый лорнет
По верхам глядит!.. О, я бы
Вышколил его, когда бы он
В мой попался батальон:
Надежурился бы он!..
Соком бы бурбон достался,
Не к чему бы придирался,
Младшего легко прижать