Император

Бедросо выбрался из-за стола, и два члена СиОрг обменялись рукопожатием.

Они были знакомы уже более сорока лет и прекрасно знали привычки друг друга. Милтону было известно, что глава Ордена пожимает руку далеко не каждому, и он ценил это проявление симпатии. А Вершитель ценил руководителя своей спецслужбы за его предприимчивость и опыт в тайных делах.

Впрочем, отношение Бедросо к любому своему подчиненному могло и перемениться – причем весьма стремительно. История нынешнего правления ведала такие случаи – достаточно несколько раз проколоться, и прости-прощай. Пока Капитану Офиса Добрых Дел удавалось избежать серьезных провалов… Но ведь ошибок не совершает только тот, кто ничего не делает!

Хозяин кабинета вызвал стол для деловых бесед, а также два низких удобных кресла, и адепты, расположившись в них, приступили к обсуждению срочных вопросов тайной политики.

– Что у нас там с великим князем Владимиром, мой друг? Напомните-ка мне, будьте добры!

Милтон доложил:

– Несколько недель назад командующий РОСОГБАК[1 - РОСОГБАК – Росская особая гвардейская бригада активного контакта.]  отправился в инспекционную поездку по росским гарнизонам, расположенным в приграничных районах. Заявленная цель вояжа – обычная плановая проверка. Однако наши агенты докладывают, что на самом деле высокопоставленный инспектор прощупывает обстановку в дальних гарнизонах. Есть некоторые основания полагать, что Владимир недоволен приходом к власти бастарда и не прочь отобрать у него трон. Об активных действиях пока речь, разумеется, не идет, ибо силы возможных заговорщиков крайне разобщены и незначительны.

– А есть те, кто может оказать великому князю поддержку в его тронных поползновениях?

Капитан Офиса Добрых Дел кивнул:

– По агентурным данным, командующий Третьим флотом адмирал князь Барятинский совсем не так лоялен к новой власти, как утверждал сразу после переворота. Кроме того, есть основания предполагать, что найдутся недовольные и в центральном аппарате Адмиралтейства. А к такой фигуре, как командующий РОСОГБАК, могут подтянуться и нижестоящие командиры. Тем более что в случае гибели бастарда именно великий князь Владимир окажется по закону главным претендентом на трон… – Милтон качнул головой. – К сожалению, Владимир не очень хорошо относится к Ордену, и эти его чувства могут изрядно помешать делу.

– У нас есть свои люди в окружении первого «росомахи»?

– Да, Вершитель! Незадолго перед переворотом нам удалось завербовать одного из подчиненных великого князя на базе «Змееносец». Именно там располагается флот Барятинского. Есть агенты и на планетах. Правда, негусто, слишком многие провалились, когда граф Охлябинин, занявший место министра имперской безопасности, развил кипучую контрразведывательную деятельность.

– Имеет ли наш новый агент хоть какое-то влияние на решения, принимаемые Владимиром?

Милтон пожал плечами:

– Сейчас я бы так не сказал. У него не слишком ответственная должность. Но ведь все в жизни меняется. Когда сложится нужная нам обстановка, советы потребуются и великому князю.

– Надо ускорить работу, Капитан! Нужная нам обстановка должна сложиться в самое ближайшее время. Пока бастард не набрал силы.

Милтон понял все правильно.

– Будет сделано, Вершитель! Я велю принять все меры для ускорения работы с Владимиром.

– О’кей! – сказал Бедросо. – Теперь вот что… Надо все же искать и запасные варианты давления на бастарда. Я имею в виду близкую ему женщину.

Милтон сам в свое время докладывал Вершителю о провале операции по похищению зазнобы нынешнего росского императора и едва-едва избежал тогда властительной кары.

– Работать с княжной Татьяной Чернятинской теперь бессмысленно. Наша агентура на Новом Санкт-Петербурге доложила, что она помолвлена с князем Стародубским, и родители жениха и невесты вот-вот собираются сыграть свадьбу.

– И бастард так легко простил ее измену? Помнится, вы докладывали, что он лично участвовал в рейде по вызволению из пиратского плена Татьяны Чернятинской…

Милтон снова пожал плечами:

– Ну он же все-таки совсем молодой человек, Вершитель. У них ветер в сердце гуляет. Сегодня люблю одну, завтра – другую. К тому же окружение вряд ли позволило бы ему жениться на княжне Чернятинской. Да и сам он наверняка отказался от этой мысли, если не глупец.

– Хорошо, – сказал Бедросо. – Оставим Чернятинскую в покое… А что у нас с матерью бастарда? Как ее там?..

– Графиня Елена Шувалова, Вершитель, – быстро сказал Милтон, с трудом скрыв дрожь, пожелавшую овладеть голосом.

– Так что у нас с нею? Вы отыскали ее?

– К сожалению, следы ее потерялись, Вершитель. Капитан капера, захвативший ее в плен, погиб в одном из более поздних рейдов вместе с кораблем и всей командой. Никакой информации относительно лица, которому они продали графиню Шувалову, не сохранилось.

– Так не бывает! – резко сказал Бедросо. – Где-то что-то все равно должно сохраниться. В налоговых отчетах, к примеру. Или в медицинских учреждениях. Что ж она? Никогда не лечилась? Нет, так не бывает. Думаю, работа по розыску была проведена недостаточно серьезно.

Похолодевший глава Офиса Добрых Дел молчал.

Сказать в свое оправдание ему было нечего. Да и бесполезно. Вершителя не разжалобишь, если он решил спросить с тебя за упущения.

– Я предоставляю вам, Капитан, последнюю возможность с должной тщательностью отнестись к розыску графини Елены Шуваловой. Привлеките к поискам необходимое количество людей. Мне нужен козырь в рукаве. Иначе та игра, которую мы намерены вести с бастардом, может закончиться нашим поражением. Святой Рон не простит нам такого прокола. Вам ясно?

– Так точно, Вершитель! – Милтон вскочил из кресла.

Встал и Бедросо, показывая, что аудиенция закончена.

– Ступайте! И непременно отыщите мне козырь!

Кен Милтон щелкнул каблуками. И отправился организовывать повторные розыски матери нынешнего императора Росской империи.

Часть первая

«Улитка» Комарова

Глава первая

Великий князь Владимир всю свою жизнь был обижен судьбой. Его угораздило родиться вторым в семье росского императора Николая, и это означало лишь одно: на трон он мог претендовать только в одном-единственном случае – если старший брат Владимира, законный правитель росский Владислав Второй, уйдет из жизни, не оставив после себя наследника. Что представлялось крайне маловероятным, поскольку Владислав был весьма и весьма охоч до слабого пола. Он, правда, оказался совершенно не склонен плодить бастардов и потому внимательно следил за возможными беременностями своих любовниц – даже в ту пору, когда у императорской четы рождались дочери. А когда на свет появился четвертый ребенок, цесаревич Константин, упомянутая внимательность Владислава стала удвоенной: император вовсе не желал, чтобы у его дражайшего отпрыска появился конкурент, которого противники властителя могли бы использовать в политической борьбе вокруг трона.

Поэтому Великому князю Владимиру абсолютно ничего не светило. Сиди себе под крылышком у царственного брата, командуй потихоньку вверенной тебе РОСОГБАК, элитным подразделением имперских вооруженных сил, и жди торжественных похорон в фамильной усыпальнице, когда Господь позовет тебя в первую послежизненную дорогу. С объявлением по стране трехдневного траура и гробом на лафете старинной пушки…

Сидеть под крылышком у брата – не проблема, да вот беда: ВКВ, как звали своего командующего «росомахи» (да и не только они), с некоторых пор стал считать, что император Владислав Второй проводит политику, наносящую откровенный вред собственному Отечеству.

Ясное дело – в той банке с пауками, какую представляла собой нынешняя Галактика, выжить без союзника было весьма сложно, и потому сам по себе союз родного Отечества с Великим Мерканским Орденом являлся неглупым стратегическим маневром, но в какой-то момент Владислав переборщил и пересек черту, за которую заходить не следовало.

И потому, когда до ВКВ дошла информация о том, что в недрах росской элиты зародился заговор против императора, командующий РОСОГБАК и пальцем не шевельнул, чтобы разоблачить злоумышленников. Тем более что вскоре выяснилось: среди самых активных и высокопоставленных противников политики Владислава Второго находятся его, Владимира, непосредственные подчиненные, во главе с начальником секретной службы РОСОГБАК, полковником Всеволодом Андреевичем Засекиным-Сонцевым, дальним родственником правящей фамилии.

Конечно, в политике невмешательства имелся определенный риск. Раскрой люди императора заговор, великому князю тоже бы не поздоровилось. Однако в худшем случае главного «росомаху» можно было обвинить только в халатности и близорукости – прямых преступных контактов у ВКВ с заговорщиками не было. Агенту же, доложившему Владимиру о заговоре в среде подчиненных, быстренько организовали несчастный случай.

Дабы информация о его донесении не просочилась в опасных направлениях…

Время между тем шло. Заговор зрел. ВКВ ждал, готовый в нужный момент присоединиться к заговорщикам и снять пенки с уже вскипяченного другими молока. Все равно им было некуда деваться – убрав с политической арены царствующего императора, они должны будут обратиться с просьбой занять освободившийся престол к его брату, поскольку единственный наследник Владислава Второго, безнадежно страдающий от прогерии Константин, явно дышал на ладан.

Да и вообще, на месте злоумышленников ВКВ дождался бы близкой смерти наследника и только после этого вступил в непосредственную схватку с законной властью.

Подчиненные оказались не дураки – так оно и вышло.

Болезнь быстро доконала цесаревича, несчастный, стремительно состарившись, однажды испустил дух. И вскоре заговорщики начали выступление. Владимир мысленно потирал руки.