Шаттл

Мужчина переступил порог и катил передвижную платформу за собой, затем прошел по зеркальному полу и свернул налево.

Когда Келли подошла к проему кабинета, то увидела, что техник выпрямил Руфуса и поставил на платформу.

– И чем вы его закрепите? – сказала женщина.

– Платформа намагничена и ступни не оторвать, мисс. Теперь позвольте.

Психолог отошла в сторону и проводила взглядом мужчину в черном комбинезоне. Ей запомнился печальный блеск голубых глаз Руфуса, которого катили на платформе из кабинета.

***

– Т.е. как это сломался?! – чуть ли не взвизгнула миссис Харт на кухне.

– Я разговаривала с ним… И он опустил голову, – сказала Келли.

– Вот как! Любимого робота! Сломала! Стоило оставить вас двоих!

– Не кричи на меня!

Роберт Харт, отец Келли, ушел от жены, когда она подала на развод. Не стал молить о том, чтобы та передумала, оставил наедине со своим выбором. Матильда думала, что напугает Роберта и тем самым привяжет к себе, а заодно и проверит, правда ли он ее любит. Видимо, нет. Роберт развелся с Матильдой, когда Келли исполнялось 17.

Прошло двадцать лет и только в этом году возобновилось общение между бывшими супругами. По инициативе Матильды. Келли радовалась этому, но ровно до того момента как мать опять закатила истерику отцу и тот… исчез. «Никогда не стану проверять будущего мужа, я вижу как мать страдает от собственных неудачных провокаций. Теперь понятно почему робот Руфус так похож на папу – так маме легче переживать развод».

***

Техник с толстыми губами повез Руфуса не в Сайбер-Центр, а к себе домой. Мужчину звали Том Митчелл, который гримировался каждый раз как выходил из квартиры, ведь знал, что всюду камеры. Том не доверял роботам и чтобы имитировать походку, подкладывал острый камешек в обувь, чтобы Сайбер-Центр составлял ложное представление о нем, когда записывал перемещение человека, а делал это Центр постоянно.

Тележка с роботом оставалась в прихожей, Митчелл прошел в ванную, к зеркалу, снял накладные губы, ведь настоящие губы зудели последний час. Там же Том снял и накладные щеки.

Грим доставался Тому из операционной, где похожим синтетическим материалом облепливали металлические черепа андроидов.

Перед тем как привезти испорченного робота на переплавку, Том хотел лично выяснить почему произошла поломка. Техник подключил Руфуса к домашнему компьютеру и загрузил сознание андроида к себе на диск.

…я… живой…

Том подвинул к себе микрофон и сказал:

– Итак, Руфус. Я – Том, техник, чиню роботов. Узнаем, что произошло.

…ненавижу Келли Харт… и Матильду… – сознание Руфуса говорило с Томом зеленой строкой на экране.

– Вот как, – Том пододвинул чашку и налил в нее искусственный пуэр, который приготовил в кухонном синтезаторе субстанции. Техник никогда не пробовал китайский чай, плантаций не осталось из-за вырубки лесов, но то, как бодрил этот продукт ему нравилось, – почему ты их ненавидишь?

…потому что… они ненавидят меня…

После Том ввел команды роботу – ответа не последовало.

– Руфус, – техник приблизился к микрофону еще ближе, почти что касался губами, – ты меня слышишь?

Робот так и не ответил.

***

    Где-то в другой части города.

– Обед!

Рей Крудер взглянул на часы, 12:40 в западной части планеты Земля. Повернул рычаг питания и маневренная рабочая кабинка плавно опустилась на бетонный пол. Для дальнейшего перемещения другой аэрокуб ожидал у входа в строительный ангар. Мужчина пару минут шел по строению размером в два футбольных стадиона, увидел главные ворота. Сюда летательный и наземный транспорт подвозил нужный для строительства титан и фибропластик, который потом забирал Рей. Крудер приложил ладонь к замку на прозрачной стенке аэрокуба. Отъехали в стороны стеклянные двери и он разместился на единственном кресле. У Рея доступ к подобным трансферным кубам, остальные предназначались только для робобригад. Т.к. строительство на 99% автоматизировано, надобность в людях отпала. Рей работал из любви к профессии строителя и ему нравилось одиночество. Куб направился в столовую компании «МайнБилдингЭнтерпрайз», в которой он числился оператором электромагнитного строительного крана.

К середине 21 века человечество в технологиях достигло невиданных высот по сравнению с людьми прошлого двадцатилетия. Если раньше при строительстве использовали высотный кран и трос, то теперь благодаря сверхсильным магнитам тросы убрали и создавали вокруг груза электромагнитное поле, и, поддерживая магнитный контакт с ним, поднимали на высоту. Под ограничение попадал только размер объекта.

Работа напоминала Рею компьютерную игру. Находясь в левитирующей кабине из титанового стекла, мужчина управлял ей и использовал рычаг напоминающий коробку передач автомобилей давнего поколения. На лобовом стекле горел зеленый прицел, его требовалось направить на нужную деталь и примагнитить к кабине. Затем куб пролетал по ангару, в нужное для постройки место, и в соответствие чертежам, деталь присоединялась к остальной конструкции.

В этом месяце компания получила заказ на сбор космического шаттла для туристов.

В будущем переработка материалов и отходов развивалась в геометрической прогрессии. Производила только одна компания монополист, которая и вела учет используемого материала. К примеру если произведено пять шаттлов, шестого не построить, потому что создавали ограничения на количество построенных объектов. Если хотите новый шаттл, то переплавьте старый и из полученного сырья постройте новый. Это же правило касалось и зданий.

Такие ограничения на Земле появились неспроста. В 2024 году случился мировой экономический кризис, после него человечество научилось правильно распределять ресурсы и производить то, что нужно, и в правильном количестве.

Ситуация складывалась так, что содержимое прилавков пухло от избытка товаров, а человек не находил денег, чтобы поддержать производство, купить хоть что-нибудь для запуска экономики. Чувствовался голод, мысли обострялись. Ум походил на меч, который достали из ножен и воин, размахивавший им, себя не контролировал. Не убирал оружие чтобы прокормиться, пока голод диктовал условия. Это логично. Ненужное отходило на второй план. Голод научил человечество контролировать сиюминутные желания, смотреть на перспективу и концентрироваться на сегодняшнем дне. Массовый голод научил людей думать. Человечество совершило скачок вверх. Люди начали помогать друг другу, ведь беда довлела над каждым одна.

Монополия в производстве. Ввели одну марку телефона, одну марка автомобиля, различия только в цене.

Люди стали экономными. 45- летний Рей типичный представитель поколения, которое выжило после кризиса.

– Как дела, Рей? – Стивен первый, кто повстречался Крудеру в дверях столовой.

– А, Стив, здравствуй, – морщинки у глаз Рея расползлись словно лапки паука, – новый чертеж улет.

Стив Кристоферсон в очках, ровесник Рея, рассмеялся, и почесал густую, шоколадного цвета бороду.

– Бросай заливать!

– Серьезно, минимум деталей, шаттл проще и быстрее собирается.

– Ну, так и рассчитывали. Так, Рей. Я уходить собирался. Заеду в ангар и домой.

– Да, конечно. Они пожали друг другу руки и Рей зашагал к пункту выдачи еды.

– Хороший день, сэр! Чего желаете? За стойкой Крудеру улыбался силиконовым ртом киборг Робин.

– Тушеных овощей и хлеба.

– С вас 50 единиц.

В будущем киборгам задавалась модель поведения живущего поныне или в прошлом человека на основе его поведения. Использовались видео или аудио источники действий объекта за прожитую жизнь. Робот Робин вспоминал прошлую человеческую ипостась всякий раз когда брал в руку банку из-под Колы или пива, ведь, будучи человеком, с образа которого брали электронный слепок, он пил Колу или пиво. Ему нравилось ощущать сладкий вкус напитка после слегка жесткого глотка газированной жидкости. Пиво он пил чтобы расслабиться после поездки, человеком Робин работал машинистом электропоезда. Его жизнь оборвалась на 25-ом году жизни из-за ошибки диспетчеров. На развилке двух рельсовых путей лоб в лоб столкнулись два состава, одним из них управлял Робин.

Предполагается, что из-за подобных катастроф упразднили профессию машиниста для человека и передали поездки под контроль компьютерам.