Юлий Цезарь. В походах и битвах

В отношении к полиорцетике римляне, сверх общих, изложенных выше, способов и средств атаки и обороны городов, употребляли в это время еще следующие.

В приступах открытою силой они нередко прибегали к особенной машине под названием tolleno, или ящичного ворона: она состояла из длинной балки, которая серединою своею была укреплена на поперечной перекладине, лежавшей на двух вертикальных столбах. На одном конце этой балки находился большой деревянный ящик, в котором помещались воины, а к другому были прикрепляемы канаты, посредством которых ящик с воинами поднимали на стену. Открытою силой города брали также посредством так называемой короны (urbem corona oppugnare aut capere) или венца, т. е. вокруг города располагали в 2 линии пехоту и в 3 конницу и таким образом приближались к нему, постепенно стесняя круг и под прикрытием черепах и легкой пехоты неся лестницы, фашины {связки прутьев, пучок хвороста, перевязанный скрученными прутьями (вицами), веревками или проволокой.} и проч. Обыкновенные приступы производились посредством черепах из щитов и иногда весьма успешно. Так Антоний взял этим способом предместья Кремоны.

При обложениях город окружали всегда контр- и циркумвалационными линиями, способ укрепления которых вообще сходствовал с способом укрепления полевых лагерей; но иногда они состояли из укреплений, еще более сложных и сильных, и для возведения которых производились огромные работы. Особенного внимания в этом отношении заслуживают контр- и циркумвалационные линии в обложениях и осадах, произведенных Цезарем, и преимущественно при осаде Алезии в Галлии, равно и укрепленные линии его при Диррахии в Эпире. При Алезии, занятой 80 тысячами галлов под предводительством вождя их, Верцингеторикса, Цезарь вырыл первоначально два рва, глубиною и шириною в 20 футов, в 400 шагах от тех мест, где долженствовали быть устроены контрвалационные {валы, стены вокруг осаждаемых объектов, препятствующие осажденным прорвать блокаду или совершать вылазки} и циркумвалационные линии {непрерывная линия укреплений, которую строили войска, осуществлявшие осаду крепости для прикрытия своего тыла на случай попыток противника выручить осажденных нападением извне}. Эти рвы предназначены были прикрывать устроение линий от галлов со стороны Алезии и поля. Под их прикрытием и были возведены обе линии, из которых контрвалационная имела 11 000 шагов (около 7 верст), а циркумвалационная – 14 000 шагов (около 972 верст) в окружности. Укрепления каждой линии состояли: 1) из вала с зубчатым грудным прикрытием (бруствером), полукруглыми возвышенными укреплениями (бастионами) в расстоянии 80 шагов одно от другого, и с наклонным к полю тыном; 2) из широкого и глубокого рва, во многих местах наполненного водою; – 3) из засек впереди рва, в 5 рядов дерев, нижние концы которых были врыты в землю, а сучья снаружи застроены, и 4) из 8 рядов шахматообразно расположенных волчьих ям впереди засек; между волчьими ямамами и крайними, наружными рвами были набросаны остроконечники (шострапы). Эти укрепления могут дать вообще понятие о полевых укреплениях римлян в это время.

Правильные осады производились преимущественно посредством насыпи (agger), значение и цель которой были уже объяснены выше. По мере возвышения насыпи устроение оной прикрывали деревянными щитами (crates, plutei, по-нынешнему блиндами, мантелетами). Посредством этих насыпей приближались к городским стенам, разбивали их стенобитными орудиями или же разрушали посредством подкопов. Все осады Цезаря были производимы посредством насыпей, и некоторые из его насыпей имели необыкновенные вышину, ширину и толщину. Так, например, при осаде Аварика в Галлии (ныне Бурж во Франции) насыпь Цезаря имела 330 футов, или с лишком 47 сажен в ширину. Но самою большою насыпью была, кажется, устроенная Силлою при осаде Массады. Она имела 286 футов вышины, на ней находилось укрепление (вроде нынешнего кавальера) в 70, а на укреплении – башня в 85 футов вышины, что составляло всего 441 фут (6 сажен) вышины над поверхностью земли!

Подкопы были употребляемы очень часто и производимы весьма разнообразно. Особенного внимания заслуживают подкопные работы, произведенные Силлою при осаде Афин.

Подвижные машины, употреблявшиеся римлянами в правильных осадах, состояли: 1) из подвижных крытых: ходов (vincae, musculi и др.) и щитов (plutei и др.); 2) из черепах (testudines) различных устройства, назначения и именований; 3) из подвижных башен (turres ambulatoriae), вообще троякой величины: малые или 10-ярусные имели до 180 футов в вышину и до 50 в ширину, средние или 15-ярусные – до 270 футов в вышину и до 60 в ширину, и большие или 20-ярусные – до 360 футов в вышину и до 70 в ширину; размеры эти впрочем изменялись весьма различно; в трудных и продолжительных осадах, как, например, при осаде Массилии Цезарем, близ городского рва строили даже неподвижные, каменные башни; наконец, 4) из стенобитных орудий (terebrae), главным видом которых был таран (aries), уже значительно усовершенствованный в это время в устройстве и обыкновенно прикрываемый, вместе с действовавшими им людьми, посредством черепах (testudines arieratae) или помещаемый в нижних ярусах подвижных башен (turres arieratae): длина таранов простиралась от 7 до 17 сажен, вес до 1000 пудов и более, а для действия каждым требовалось от 100 до 1000 чел., разделенных на смены.

Метательные орудия разделялись: по устройству и действию – на катапульты (catapultae) и баллисты (ballistae), а по величине – на большие или тяжелые и малые или легкие. Большие катапульты метали большие копья, пуки стрел и других родов тела горизонтально, на расстоянии от 400 до 800 шагов, и были употребляемы только при обороне городов и полевых укреплений. Малые катапульты, или скорпионы, метали также копья и стрелы горизонтально, но на расстоянии только от 300 до 500 шагов, и были употребляемы преимущественно в поле. Как большие, так и малые катапульты метали иногда даже зажигательные стрелы (falariсае, malleoli), с паклею, серою, смолою и другими горючими веществами и составами на их остриях. Баллисты метали каменья и другие тяжелые тела навесно, большие – весом до 10 пудов и более, на расстояние от 400 до 600 шагов, и были употребляемы большею частию при атаке и обороне городов и полевых укреплений, малые же, или онагры, были употребляемы преимущественно в поле. Сверх того были сложные баллисты, действовавшие и навесно, и горизонтально, и ручные скорпионы и онагры, перевозимые и приводимые в действие только одним человеком. Большие или тяжелые орудия и военные машины строили вне городских выстрелов и подвозили по заблаговременно уравненным дорогам или деревянным настилкам. Орудия располагали на выгоднейших пунктах, сообразно с величиною их и дальностью расстояния от города, для прикрытия подвоза машин и самой атаки города. Что касается силы действия как метательных, так и стенобитных орудий, то, если верить древним писателям, она была чрезвычайно велика, так что самые высокие, толстые и крепкие стены, преграды и тела не могли противостоять ей.

Все означенные здесь средства атаки были употребляемы в больших, правильных осадах, отдельно либо в совокупности, сообразно с обстоятельствами.

Оборона городов производилась такими же средствами, что и прежде, но значительно умноженными и усовершенствованными и чрезвычайно разнообразными. Главными из них были: действия метательных орудий, подкопы и противоподкопы, вылазки, разрушение работ и машин осаждавшего или по крайней мере затруднение или остановка подвоза и действия его машин – разных родов прикрытия стен и оборонявших оные воинов от действия осаждавших и их машин – возвышение стен или построение новых позади и, наконец, оборона проломов и внутренности городов.

Вообще с равномерными в свое время успехами, как атаки, так ни обороны городов, большие осады продолжались обыкновенно очень долго, ведены были с большими усилиями и трудами, упорством и искусством и редко оканчивались сдачею осажденных городов по уговору, а большею частию – взятием оных приступом.

Примечательнейшими осадами этого времени были осада Афин Силлою (87–86) и все осады Цезаря, представляющие верх полиорцетического искусства этого времени, в особенности же осады Алезии и Массилии.

Состояние военного искусства вообще

Если с одной стороны период римских междоусобий ознаменован изменением и упадком военного устройства и военных учреждений Рима и нравственным упадком римских войск, то с другой стороны, в отношении к военному искусству вообще, он поистине составляет любопытнейшую, занимательнейшую и поучительнейшую эпоху в военной истории Рима и даже всех древних времен. Действительно, в это именно время римляне, предводимые такими полководцами, как Марий, Сулла, Метелл, Лукулл, Помпей, Антоний и в особенности величайший из них – Цезарь, вели в различных странах и против различных народов мира такие войны, как внешние против Югурты, кимвров и тевтонов, Митридата, испанцев, галлов, германцев и парфян, и внутренние междоусобные с Серторием, Мария с Суллой и Помпея с Цезарем, и одерживали такие победы, как при Аквах Секстийских (Секстиевых), Херонее, Орхомене, Фарсале, Тапсе, Мунде, Филиппах и др. В это время тактика, логистика, кастраметация, фортификация, полиорцетика, баллистика, словом – все отрасли военного искусства, имея в главе таких деятелей, как означенные выше полководцы и над всеми ими Цезарь, являются бесспорно на высшей степени развития, совершенства и блеска в древности.

Морские военные силы и искусство

Войны, веденные римлянами во времена междоусобий, в странах, отделенных от Италии морем, равно и на самом море, тесно соединив сухопутные военные действия с морскими, сообщив последним большие значение и важность и сделав необходимым содержание римлянами сильных, постоянных флотов, были причинами, что морские военные: силы и искусство у этого народа достигли в это время значительной степени развития и совершенства, и Рим является уже государством, столько же сильным на море, сколько и на твердой земле. Помпей и сын его, Секстий, в особенности сделали римский флот сильным и грозным, а война между Антонием и Октавианом была ведена даже преимущественно на море и решена на нем победою в знаменитой морской битве при мысе Акции.

По этим причинам состояние морских военных сил и искусства у римлян во времена междоусобий заслуживает особенного внимания. Не входя, впрочем, в подробное рассмотрение его, ограничимся кратким взглядом на устройство морских военных судов и морских экипажей и войск, начальствование во флоте, военные гавани, военные морские тактику и искусство и награды за заслуги и отличия на море.

Для строения судов назначены были особые, общественные, кораблестроительные леса (silvae publicae), а для выбора и рубки леса поставлены определенные правила. Военные суда (naves bellicae) разделялись: 1) набольшие, называвшиеся по числу рядов весел, биремами, триремами, квинкверемами, гексерами, октерами и т. д.; из них наиболее употребительными были триремы и квинкверемы; 2) на легкие военные суда (lusoriae naves) в 1 или 2 ряда весел, употреблявшиеся большею частью для наблюдения и разведывания (naves speculatoriae), и 3) малые суда или военные лодки (naves actuariae). Сверх того были перевозные суда (naves corbitiae), из которых легкие назывались cimbae, а Цезарь в Галлии употреблял на реках и в устьях рек понтоны (p?ntones) – род галльских тяжелых речных судов. Для произведения удара военные суда были вооружаемы надводными и даже подводными, железом окованными хоботами (rostra ferramenta). Для предохранения же от ударов неприятельскими хоботами бока военных судов были прикрываемы ушами или щитами из толстых балок. Большие, иногда даже и легкие военные суда имели палубы (tabulata, catastromata), на которых становились военные орудия и машины, 2 и 3-ярусные башни и происходил в битвах рукопашный бой. В числе военных машин находились абордажные крюки различных вида, устройства и названий (ferreae manus, harpagones, corvus и др.), опускные мосты (sambuca и др.), зажигательные орудия и машины, метавшие зажигательные вещества и снаряды, машины для поднятия и потопления неприятельских судов, разрушения городских стен и др. т. п. Римляне употребляли также особые зажигательные суда (брандеры).

Люди на флоте (морские экипажи) разделялись на гребцов (remiges) или матросов и на морские войска (classiarii, epibatae, navales). Гребцы или матросы были набираемы из тех же сословий и таким же образом, как и прежде, а морские войска – подобно легионам. Те и другие присягали, подобно сухопутным войскам, на верность полководцу, набиравшему их. На квинкверемах было по 400 гребцов, а на прочих судах – в соразмерности. Морские войска были вооружены так же, как и сухопутные, но сверх того имели длинные копья, косы на длинных древках, секиры о двух лезвиях и т. п. оружие для абордажей и боя на судах. Гребцы также были вооружены.

Начальствующими чинами во флоте были: 1) начальники рядов весел, означавшие меру гребли ударами молотков; 2) особые чины, имевшие надзор за канатами, рулем, мачтами, парусами, якорями и проч.; 3) кормчие (gubernatores, magistri navium), опытные и искусные моряки, хорошо знавшие морские ветры, гавани и проч.; 4) навархи (navarchi) – начальники судов, и 5) корабельные префекты (praefecti navis), начальствовавшие морскими войсками на судах. Главное же предводительствование флотами принадлежало консулам или преторам, либо было вверяемо особым начальникам с званием предводителя и префекта флота (dux praefectusque classis).

Военные гавани были естественные или природные и искусственные. Последние состояли из плотины в виде полукружия с двумя молами, выдававшимися далеко в море. Вход, у которого часто были маяки, замыкался цепями. Внутри гавани были устраиваемы несколько отделений, отделенных одни от других каменными стенами, для лучшего обеспечения судов от ветра, верфи, склады и проч. Со стороны моря гавани были прикрываемы тыном из толстых бревен в один или несколько рядов, и впереди него – сомкнутыми рядами старых судов, а с сухого пути – земляными, деревянными или каменными валами со рвами, башнями и воротами.

Перед отправлением флотов в море сначала сажали на суда гребцов, а потом морские войска, производили смотр флотам с разными религиозными и торжественными обрядами и затем выходили в море, впереди легкие, за ними большие и наконец перевозные суда. При высадках вытаскивали суда на берег и, если надобность того требовала, ограждали их с моря тыном, а с сухого пути – полевыми укреплениями.

Морские сражения происходили большею частью близ берегов, почему и были тщательно наблюдаемы времена приливов и отливов. Перед сражениями облегчали суда по возможности от всего лишнего, убирали паруса и опускали мачты, дабы ветер не мешал гребле, и строились в боевой порядок. Боевые порядки были различные: обыкновенный и более употребительный (acies duplex) состоял в том, что флот строился в прямые линии, имея большие суда в 1-й, а меньшие во 2-й, или же вогнутою линиею (acies lunatas falcata), имея большие и лучшие суда по флангам, либо выпуклою линиею, имея этого рода суда в вершине дуги или впереди, или клещами (forceps) против клина, или клином (acies cuneata) против клещей. Сигналами к бою служили, также как и в сухопутных войсках и действиях, красный флаг, который был выкидываем на преторианском (адмиральском) корабле, и игра на всех трубах и рогах, какие имелись на флоте. Затем все гребцы и войска на флоте поднимали боевой крик и пели боевой гимн в честь Марса или Аполлона. Бой открывали действием метательных орудий и оружия; потом 1-я линия, поддерживаемая 2-ю, производила нападение на веслах, причем каждое судно старалось обезоружить или потопить неприятельское ударом своего хобота в середину или вдоль боковой части судна так, чтобы сделать пролом или сломать весла. Затем уже сцеплялись на абордаж и вступали в рукопашный бой на палубах. В продолжение боя бросали в неприятельские суда разные зажигательные материалы и составы и часто употребляли брандеры. Первые из них были с особенным успехом употреблены Октавиаиом в сражении при Акции.

Флот, одержавший победу, торжествовал ее победными кликами и музыкой, и тем, что носовые части всех судов были увешиваемы лаврами. Наградами же за морские победы были морской венец (corona navalis), синие знамена и морской триумф (triumphus navalis).

Глава II

Германцы, галлы, гельветы, британцы и парфяне

Германцы

Распространяя власть свою в Европе и Азии, римляне пришли, во времена междоусобий, в первое столкновение, в Европе – с германцами, трансальпинскими галлами, гельветами и британцамп, а в Азии – с парфянами. По важности и примечательности войн их с этими народами необходимо вкратце изобразить здесь воинский быт последних и состояние у них военного дела в это время.

Первое место в числе этих пародов принадлежит германцам, как потому, что с ними первыми из всех пришли в столкновение римляне, так и потому, что в историческом отношении германцы были замечательнейшим из всех народов, с которыми когда-либо вели войны римляне. Впрочем, в периоде междоусобий, римляне только два раза имели случай воевать с германцами: в первый – в пространстве времени с 113 ио 101 год, когда кимвры и тевтоны, два племени германцев, произвели нашествие на среднедунайские земли, Гельвецию, Цизальпинскую и Трансальпинскую Галлию и Испанию, но, дважды разбитые Марием в Трансальпинской и потом Цизальпинской Галлии, удалились обратно в Германию и в этом периоде уже более не возвращались; а во второй раз – в пространстве времени с 58 по 54 год, когда Цезарь, в войне галльской, совершил против германцев один поход (58)[2 - В круглых скобках указаны даты. – Примеч. ред.] на левой и два (55–54) на правой стороне Рейна. Поэтому римляне в это время еще очень мало знали германцев, и именно столько, сколько могли собрать сведений о них во время действий Мария и Цезаря. Из этих сведений вообще оказывается следующее.

Кимвры и тевтоны были телом необыкновенно рослы, крепки, сильны и бодры, а нравом люты, свирепы и запальчиво храбры, но не могли переносить большой жары и продолжительных, тяжелых трудов, не имели достаточно терпения, твердости и постоянства и, дерзкие в удаче, упадали духом в неудаче. Нашествие свое на Юго-Западную Европу они произвели в весьма значительных силах, с семействами и стадами своими. Они сражались отчасти на конях, большею же частью пешими. Из них пешие были вооружены легко и дурно, самым простым и грубым оружием, и отчасти из удальства и молодечества, отчасти из презрения к неприятелю, нередко, идя в бой, обнажались до пояса, отчего, однако, претерпевали большой урон ранеными и убитыми. Но всадники их были вооружены очень хорошо и богато. Они носили гладко выточенные (полированные) и блестящие стальные латы, белые деревянные щиты, а вместо шлемов – головы различных диких зверей с разверзтыми пастями и с высокими перьями в виде крыльев, что придавало им страшный вид. У каждого всадника было по длинному и тяжелому мечу и по 2 дротика. Кимвры и тевтоны сражались обыкновенно впереди своих станов, огражденных со всех сторон повозками и в которых оставляли свои семейства и стада. К бою они строились большими, тесно сомкнутыми, квадратными массами, а в сражении с Марием при Верцеллах (101) кимвры в первых рядах были связаны цепями, прикрепленными к щитам, для того чтобы лучше хранить равнение, непроницаемость и твердость строя. Они и тевтоны имели трубы и, вместо знамен, древки с грубыми изваяниями зверей, животных, птиц и т. п. В бой они шли с страшными шумом и криком, или, лучше сказать, диким ревом, от которого, по словам римских историков, кровь застывала в жилах у самых храбрых воинов, и первое нападение производили с неимоверными запальчивостью, яростью, стремительностью и силой, но если неприятель выдерживал его хладнокровно и стойко и если при этом время было знойное, то они вскоре приходили в изнеможение и, по словам римских писателей, слабели телом и духом, подобно женщинам и детям. Если же они были опрокидываемы в свои станы, то оборонялись в них с необыкновенными упорством, ожесточением и даже остервенением, действуя дротиками, мечами и секирами из-за повозок и с вершины их. Женщины в боях помогали мужчинам, подавая и переменяя им оружие, вынося раненых и убитых, и т. п., при нападениях же неприятеля на станы принимали деятельнейшее участие в бою и сражались с неменьшими против мужчин храбростью, упорством и ожесточением.

Цезарь, в своих комментариях или записках о войне галльской, сообщает очень мало сведений о германцах. Из них видно только, что германцы были народ мужественный, воинственный, храбрый, гордый своею независимостью, страстно привязанный к ней и необыкновенно тщеславный. Самым многочисленным, сильным и воинственным племенем германским, по словам Цезаря, были суэвы (свевы), или союз 100 племен под общим названием суэвов. Каждое из этих союзных племен ежегодно высылало по 1000 воинов на войну. Вождь суэвов, Ариовист, в переговорах с Цезарем объявил, что германцы – народ, редко живущий под кровлей, но все время проводящий в войне, привычный к владению оружием и непобедимый. Другие два германские племени, тенхтеры и узипеты или узипняне, переправившиеся при Цезаре через Рейн в Галлию, с женами и детьми, в числе более 43 000 человек, гордо объявили Цезарю, что отцы и деды научили их никогда и ни у кого не просить пощады. Все вообще германцы были, по словам Цезаря, огромного роста, имели зверский вид и были до невероятности смелы, отважны, даже дерзки. Они сражались большею частью пешими, но главную силу и лучшую часть их ополчений составляла конница, хорошо вооруженная и устроенная. Каждый всадник перевозил на лошади за собою по одному пешему воину. Если бой становился упорным, то пешие воины соскакивали с лошадей, выступали вперед и принимали деятельное участие в бою. Если который-либо из всадников был ранен, то они выносили его из боя. Они были столь легки и быстры на бегу, что нередко, держась одною рукою за лошадиную гриву, бежали рядом с скакавшими во весь опор лошадьми. К бою германцы строились по племенам, поколениям и семействам, тесно сомкнутыми квадратными частями или отделениями. Нападения они производили с мечами в руках и в бою нередко строили черепаху, прикрытую щитами спереди, с боков и сверху. Станы же свои они ограждали со всех сторон тесно сдвинутыми повозками, не столько для обороны, сколько для того, чтобы никто не надеялся убежать. Во всем прочем германцы, против которых сражался Цезарь, представляют общие черты сходства с кимврами и тевтонами.

Галлы

Второе место после германцев принадлежит трансальпинским галлам, покоренным Цезарем после 7-летней, упорнейшей войны с ними. В комментариях Цезаря находим обстоятельные и любопытные сведения об этом народе и стране, в которой он обитал. Последняя заключала в себе пространство между Атлантическим океаном, Рейном, Альпами, Средиземным морем и Пиренеями и составляла собственную Галлию, которую римляне, в отличие от ближней (к Риму), Цизальпинской или Предальпийской (Gallia citerior aut cisalpina), назвали Дальнею, Трансальпинскою или Заальпинскою (Gallia ulterior aut transalpina), a также Широкоплатяною (braccata) – от носимого ее жителями широкого исподнего платья, и Длинноволосою (comata) – от длинных, распущенных волос их. Цезарь разделил ее, по различию в наречиях ее жителей, на 3 главные части: Галлию Бельгийскую, или Бельгику – на северо-востоке между Рейном и Секваною (ныне Сена), Галлию Аквитанскую, или Аквитанию – на юго-западе, между Гарумною (ныне Гаронна), океаном и Пиренеями, и Галлию Кельтийскую, или Кельтику – в средине, между океаном, Секваной, Роданом и Гарумной. Юго-восточная часть Галлии, вдоль Средиземного моря, от Альп до Пиренеев, уже задолго до Цезаря была завоевана римлянами и обращена в римскую провинцию, позже по главному городу своему, Нарбону, названную Г а л л и е ю Нарбонскою (ныне Прованс во Франции). Впрочем, Бельгика, Кельтика и Аквитания различались и не одними наречиями своих жителей, но и нравами и обычаями последних, как равно и собственными топографическими и климатическими свойствами.

Бельгика на севере, по близости моря, была страна ровная, покрытая лесами и пересеченная многими реками и болотами, а на юге – гористая и лесистая. Жители ее, по словам Цезаря, происходили большею частью от германцев, которые перешли через Рейн и поселились в этом краю, изгнав туземцев. По этому ли происхождению от германцев или по близкому соседству с ними и по отдаленности, напротив, от римлян, бельги, чуждые роскоши и неги, были самым сильным, воинственным и храбрым, но и самым необразованным и грубым народом в Галлии. Замечательнейшими, по войне с Цезарем, племенами их были: морины и нервии – по берегу океана, суэссоны и ремы – к востоку от них, веромандуи и белловаки – в средине между теми и другими, левки – к в. и медиоматрики – к западу от Вогезских гор, верозуны – по обеим сторонам р. Мозы (ныне Маас), трибокки, неметы, убияне и батавы – на левом берегу нижнего Рейна, и к з. от них – менапии и адуатуки, или тунгры.

Кельтика была страна холмистая, с многими равнинами и обширными лесами. Часть ее вдоль берегов океана называлась Ареморикою, или Арморикою: здесь деятельно производились судоходство и рыбная ловля. В Кельтике обитали одни собственно кельтнческие племена, которых было очень много. Примечательнейшими из них по войне с Цезарем были: эдуи, или эдуиты и карнуты – по всему течению р. Литера (ныне Луара), венеты, куриосолиты и унеллы – по берегу океана, от устья р. Литера до устья р. Самары (ныне Сомм), сeноны, лингоны и паризияне – по течению р. Секваны, бойи и авлерки – внутри страны, арверны, кадурки и лемовики – к северу от Гарумны, и секваны и равраки – между р. Араром (ныне Саона) и средним Рейном. Жители Кельтики, живя ближе к римлянам, нежели бельги, и ведя деятельную внутреннюю торговлю, были богаче и образованнее всех прочих галлов и не имели диких и суровых нравов бельгов, хотя были тоже народ весьма храбрый.

Наконец Аквитания была страна, пересеченная множеством рек, но не весьма плодородная; в ней находились также леса и горы. Жители ее были отчасти единоплеменники иберян, или испанцев, и отчасти кельты. И те, и другие во многом сходствовали с испанцами. Примечательнейшими, по войне с Цезарем, племенами их были битуриги, конвены и ауски.

Но в главных чертах все вообще галлы, по описанию Цезаря, сходствовали между собой. Все они отличались высоким ростом, крепостью и силою телесными, способностью переносить холод, прямодушием и необыкновенною храбростью. Но, рожденные в стране сырой и холодной, они, подобно германцам, не переносили жары и, изнемогали, слабели телом и духом. Не страшась никаких опасностей, они боялись трудов и не имели ни твердости, ни терпения, необходимых для перенесения их, были легкомысленны и непостоянны, в удаче являя отважность и дерзость, безрассудные, в неудаче же приходя в уныние и отчаяние. Необыкновенно тщеславные, они любили носить дорогие одежды и украшения, были страстны к золоту и деньгам, крайне суеверны, и жестоки, люты и свирепы на войне и даже в мире.

Общественное их устройство представляло следующие главные черты:

Низшее сословие, или простой народ находился почти в рабстве и ни во что не считался. Вся власть, все влияние, все права и преимущества, все почести и отличия принадлежали двум высшим сословиям – друидам, или жрецам, и всадникам, как их называет Цезарь, потому что они сражались не иначе как на конях. Друиды судили споры и ссоры, частные и общие, тяжбы и дела уголовные, решали дела о мире и войне между племенами и проч. Поэтому они имели большое влияние на общественные дела и управление и пользовались большим уважением. К сословию всадников принадлежали все благородные и знатные галлы (по-нынешнему – дворянство). Главным, почетнейшим их занятием была война – и они вели ее беспрерывно. Охота была также любимым их занятием. Им принадлежало и гражданское управление, и из среды их ежегодно были избираемы как главные гражданские правители, так и главные военные вожди. Каждое племя имело свое особенное управление и своих особенных правителей и вождей, но вместе с тем они составляли один народ, общие дела которого решались в общенародных собраниях. Должно, однако, заметить, что до и во время войны с Цезарем галлы вообще были постоянно разделены на две противные и враждебные одна другой политические партии, из которых в главе одной находились эдуи или эдуиты, давнишние союзники римлян, а в главе другой – то арверны, то секваны, а во время войны с Цезарем – ремы. Точно так же были разделены каждое племя и каждая община. Цезарь тщательно поддерживал это разделение и весьма искусно пользовался им.

Военное же устройство галлов представляется в следующем виде:

В обыкновенных случаях на войну шли знатнейшие всадники с собственными дружинами, составленными из их домочадцев, подвластных им простолюдинов и солдуров. Так назывались молодые люди благородного происхождения, которые добровольно поступали к всадникам на службу оруженосцами, клялись им в верности и повиновении, учились у них всему, что касалось военного дела, и разделяя с ними военные их труды, подвиги и славу, участвовали и в их забавах, охоте, пирах и т. п. Солдуры, равно как и все другие благородного происхождения воины дружин, сражались на конях, а простолюдины – пешими. В случаях же особенной важности или опасности производилось поголовное вооружение одного или нескольких соединенных племен, и в этих общенародных ополчениях также высшее сословие составляло конницу, а простой народ – пехоту. Как в обыкновенных случаях, так и в чрезвычайных обстоятельствах, из сословия всадников в общенародных собраниях был избираем главный военный вождь, который имел, однако, весьма ограниченную власть и находился в большой зависимости от предводителей частных дружин. Главную силу и лучшую часть галльских ополчений составляла, как естественно, отличная конница из сословия всадников, хорошо и богато вооруженная, в шлемах и латах, с щитами, мечами и дротиками, и на добрых конях. Пехота была вооружена большею частью только длинными мечами и большими щитами. В бою всадники составляли переднюю шеренгу, в строе разомкнутом, а солдуры их, в некотором расстоянии за ними и в таком же строе, – заднюю. Пехота сражалась в более или менее сильных, тесно сомкнутых, квадратных частях, или отделениях, под предводительством своих родоначальников, старейшин или всадников. Подобно германцам, и галлы, идя в бой, производили страшные шум и крик, многие из них нередко обнажались до пояса и точно так же, как германцы, галлы первое нападение производили с запальчивостью, но, в случае упорного сопротивления неприятеля, скоро изнемогали телом и упадали духом. За всем тем они справедливо пользовались славою отменно храбрых войск, лучшим свидетельством чему могут служить все их битвы с Цезарем, и сам Цезарь вполне отдает им в этом должную справедливость.

Гельветы

Гельветы, жители Гельвеции (нынешней Швейцарии), участвовавшие в нашествии кимвров и тевтонов и позже сражавшиеся в Трансальпинской Галлии с Цезарем, были, по словам последнего, народ необразованный, грубый, гордый и жадный к завоеваниям и корысти, но мужественный, воинственный и храбрый. Каждый из благородных, знатных и богатых гельветов имел свою дружину, составленную из его домочадцев, друзей, домашней челяди и вольных охотников, иногда числом до 10–15 000 чел. Предводительствуя такого рода дружиною, он ходил на войну для отнятия чужих земель, обогащения своего грабежом и добычей и удовлетворения страсти к войне и удальству. Гельветы сражались обыкновенно пешими, с чрезвычайными: стойкостью, упорством и настойчивостью, впереди, вокруг или позади своих повозок и обозов, в строе, имевшем вид квадратной фаланги, т. е. одинаковые ширину и глубину, и прикрываемом спереди, с боков и сверху черепахой из щитов. Они имели также и конницу, хотя и в небольшом числе. Во всем прочем они сходствовали с германцами и галлами.

Британцы

Британцы, бритоны или бриты были кельтического происхождения, по более дики и грубы, нежели кельты галльские. Они жили отчасти в городах, большею же частью отдельными селениями в лесах, которыми была покрыта Британия, в хижинах, огражденных земляными окопами, и красили себе тело, одевались в звериные шкуры, управлялись многими князьками или царьками, иногда и царицами, и жили скотоводством, звериными и рыбными промыслами, войной и грабежом. Оружие их составляли длинные мечи, секиры и дротики. Они носили щиты, но шлемов и лат не употребляли, имели малорослых, но сильных и быстрых коней и сами были хорошими всадниками. Главную силу их coставляли военные колесницы, которые они в бою употребляли с большим искусством, устремляли их с величайшими: быстротой и силой прямо в середину или в промежутки неприятельских рядов и, внезапно останавливая их, соскакивали с них на землю, сражались пешими и снова сажались на них, если были слишком тесными. Сам Цезарь не пренебрегал таким образом действий, соединявшим, по его мнению, легкость и быстроту конницы с твердостью и стойкостью пехоты. Вообще британцы были весьма ловки, проворны и особенно искусны в управлении лошадьми. Впрочем, военное дело у них находилось в самом грубом состоянии.

Парфяне

Парфяне, народ скифского происхождения, обитали в Верхней или Средней Азии, в стране, лежавшей к ю. от Гиркании и к в. от Мидии, покрытой обнаженными горами и песчаными степями, бесплодной, холодной в горных, знойной в низменных частях своих и потому особенно способствовавшей образованию крепких телом, суровых нравами и мужественных воинов. До Алексанра В. парфяне были подвластны персидским, а по смерти его – сирийским царям. В 256 же году до Р. X., воспользовавшись падением Греко-Бактрийского царства и смутами в Сирийском, они образовали независимое Парфянское царство, основателем которого и родоначальником царственной династии Арзакидов был Арзак I. В следующие затем 100 лет воинственные и честолюбивые Арзакиды распространили пределы Парфянского царства на востоке до Пинда, а на западе до Евфрата. Здесь, после падения царства Митридата В., они пришли в соприкосновение и наконец в столкновение с римлянами, и подобно тому, как германцы на севере, в Европе, так они на востоке, в Азии, около 300 лет (от 54 года перед P. X. до 226 г. по P. X.) противоставляли неодолимую преграду завоеваниям римлян, сильно теснили с востока римские пределы и не раз в войнах с римлянами наносили им жестокие поражения, пока наконец не уступили своего места персам.

По свидетельству Трога Помпея и других историков римских и греческих, парфяне, в периоде войн их с римлянами, были народ коварный, жестокий, более хитрый и дерзкий, нежели храбрый, притом тревожно-деятельный, беспрестанно искавший поводов к войнам внешним или внутренним и преданный роскоши, неге и разврату. Правление его было монархическо-аристократическое: власть царей, избираемых исключительно из рода Арзакидов, была ограничена высшим государственным советом, суренами, или полководцами и сильною аристократией. Царскими столицами были: летнею – Экбатана, а зимнею – Ктезифон. Конная служба составляла почетнейшее преимущество и отличие высшего, благородного и свободного сословия. Число рабов было огромное и беспрестанно умножалось (потому что господа их не имели права их освобождать), и потому парфянские армии всегда были составлены преимущественно из рабов, образовавших весьма хорошую легкую конницу. Армиями предводительствовали обыкновенно сами цари либо их братья, сыновья или близкие родственники, при которых в таком случае всегда состоял один из опытнейших и лучших полководцев, для совета и руководства. Вооружение парфян и образ действий их в бою сохранили те же черты, которые всегда имели у скифов. Вооруженные преимущественно метательным оружием – луками и дротиками, парфяне славились необыкновенно ловким, искусным, метким и сильным действием ими, в особенности же стрельбою из луков с коней, на всем скаку, вперед и назад. Поэтому они были столько же страшны в бегстве, сколько и в нападении и в преследовании. Они имели, впрочем, также и пехоту, и тяжелую конницу, в которой всадники – может быть, по примеру прежних соседей и властителей парфян, персов – были с головы до ног покрыты латами. В поле, если неприятель действовал наступательно, парфяне отступали врассыпную, производя сильную стрельбу из луков и частые нападения с фронта, флангов и тыла, отдельными толпами удальцов-наездников, поддерживаемых сильными отрядами. Ослабив и утомив этим неприятеля, они производили общее, дружное, решительное нападение с нескольких сторон. При отступлении неприятеля они быстро и сильно преследовали его, действуя, впрочем, так же, как и при его наступлении. Посредством такого образа действий, искони свойственного скифам, парфяне разбили и истребили армию Красса при Каррах к Месопотамии, – армию Антония принудили с огромным уроном отступить из Мидии и впоследствии останавливали все усилия римлян к распространению пределов Римского государства на Востоке. При таком образе действий и составе парфянских армий из конницы, весьма естественно, что парфяне сражались всегда на равнинах, боя же на местности пересеченной тщательно избегагали, стараясь заманивать неприятеля на местность ровную и открытую. Вообще постоянною чертою действий парфян в поле и в бою было стремление подавлять неприятеля числительным превосходством, сил, а там, где одной силы было недостаточно, – прибегать к пособию военных хитростей.

Глава III

Войны и походы Юлия Цезаря (58–46 гг. до P. Х.)

I. Юлий Цезарь от рождения до войны в Галии (100—59)