Дамба

Паша кивнул в знак согласия, состроив на лице подобие улыбки. Машина обошла домик слева и двинулась к центральному посту. Обошла его и остановилась. В окнах было пусто.

– Куда его черти унесли?.. – Осадчий полез из машины.

Они подошли к двери, огляделись, затем поднялись на второй этаж. Набоков Андрюшенька, лежебока окаянный, дремал на стуле, вжавшись в угол.

Осадчий кашлянул – не испугать бы часового. Набоков инстинктивно дёрнулся, ловя спросонья кобуру револьвера.

– Извини, малость потревожили… – Осадчий улыбался. Радость-то какая. Часового на посту нашли – живого и невредимого. И оружие при нём. Висит себе в кобуре.

– Извините, товарищ полковник, больше не повторится, – лебезил Набоков.

– Хоть бы закрылся от греха…

– Вынужден сам на пост выйти, – оправдывался Набоков, глядя в сторону Шубина. – Человека забрали, а взамен никого не даёте. Может, найдёте кого?

– Потерпи, – сказал Осадчий, глядя мимо Набокова. – В конце недели должен выйти один.

– Значит, можно надеяться…

Осадчий посмотрел через окно вдоль берега и стал спускаться вниз. Набоков кинулся следом. И только после этого спустился Шубин.

– Поглядывайте тут… – проговорил Осадчий. – Никакого движения – ни вдоль, ни поперёк. Усвоили?..

Набоков стиснул челюсти, сжал губы. Конечно, он всё понял. И тряхнул в ответ головой.

– Вот и хорошо. Позже мы конкретизируем требования. А инструкцию мы заменим. Если что – докладывайте…

– Понятно…

Набоков кинул взгляд в сторону Шубина. В начальники двинулся, а ведь не хотел. Ни за что, говорил, не променяю свободу на хомут заводского чиновника.

Проверяющие сели в машину и двинулись дальше. Вдалеке маячил на воде тёмный причал. Осадчий с Шубиным остановились и вышли из машины. Осмотрелись. Другие причалы, возможно, по-другому построены. Из железобетона. Этот – из стальных труб и рельсов, вбитых вертикально. Между ними, крест-накрест, набросан внахлест уголок, а поверху раскинулась стальная площадка из листового металла с ограждением по бокам – вот и весь причал. Он нужен всего раза два в году – когда танкер с мазутом приходит. В остальное время здесь пусто.

Шубин остановился у ограждения и посмотрел вниз. Слабая волна огибала сваи. Свежо на реке, зыбко. Тимофеич напряг зрение: вдоль дамбы в их сторону двигалось судно маломерного флота.

– Опять идут! – встрепенулся Шубин. Он словно увидел старых знакомых. – Жаль, камней здесь подводных нет…

Катер шёл на пределе мощности. Метров за триста он слегка изменил курс.

– Это они меня искупали! Те самые! – воскликнул Шубин. – И покрутил пальцем возле виска. – Привет вам, придурки!..

Люди в катере словно того и ждали. Один из них развернулся к дамбе. В руках у него темнел автомат. Катер уже миновал причал. На волне его подкинуло, и длинная очередь чиркнула по водной ряби, ударив в бетон под настилом.

Тимофеич ухватил Осадчева за руку и повалился на пол. Они откатились с площадки за дамбу. Очередь вновь ударила. Пули чиркнули снизу по настилу.

– Стараются, суки! – Шубин жался к земле.

Осадчий лежал рядом, держа в руках телефон.

С реки вновь ударила очередь. Ребятам в катера было нескучно – им это нравилось.

По настилу вновь ударила пуля – теперь почему-то сверху – и пошла рикошетом вдоль дамбы, злобно урча. Только после этого донёсся звук выстрела. Кто-то стрелял одиночными со стороны дамбы. Вторая пуля с той стороны звонко шлёпнулась в стальную опору. Лодка взревела и стала удаляться от дамбы, ревя мотором.

– Уйдут, суки! – Шубин достал телефон, нашёл нужный номер и позвонил. В полиции не торопились вникать в происшедшее.

– Уйдут, пока вы чешетесь! – кричал Шубин. – Повторяю: лодка дюралевая! С подвесным мотором!.. А никто и не шутит – здесь серьезные люди. Начальник службы безопасности и старший инспектор… Между прочим, это уже второе нападение…

Он вынул записную книжку и записал время.

Начальник службы безопасности ничего не писал. Его трясло. Со стороны центрального поста с револьвером в руке бежал Набоков. Приблизился и упал на травянистый спуск.

– Кто такие? Какого им надо?..

– Убери ствол, Андрюша. – Шубин косился в сторону револьвера. – Те самые, что меня искупали – понял?

– Ну…

– Так что возьми себе на заметку. И остальным передай.

Набоков опустил пальцем курок и убрал револьвер в кобуру.

– Теперь это… Кто стрелял от моста? – спросил Шубин.

– Недобайлов. Заметил неладное и пальнул пару раз.

– Молодец, Паша…

Шубин поднялся во весь рост. Осадчий подниматься пока не хотел. Прикипел.

– Ушли, Степаныч. Вставай, – сказал Шубин. Подал руку и дёрнул начальника кверху. Тот целиком теперь полагался на своего инспектора.

Втроем они опустились к воде и стали осматривать опоры. Обнаружили пару вмятин от пуль, одну пробоину.

– Позвони Недобайлову, чтобы пропустил группу, а то ведь упрётся, – вспомнил Шубин.

Осадчий набрал номер и велел Недобайлову пропустить группу полиции. Потом вынул почку сигарет из кармана, закурил. Набоков тоже. Шубин смотрел на них с завистью. Хоть палец соси при такой жизни.

– Дай, Степаныч, сигаретку, – попросил он.

Тот протянул пачку. Шубин раскурил сигарету, затянулся и тут же закашлялся.

– Нам, главное, дождаться… – говорил он.

Вскоре подошла дежурная машина отдела полиции. Из машины выбрались двое участковых и оперативный уполномоченный. Следователя с ними не было. Понятых тоже. Следом пришёл ещё один «уазик». Из него вышли женщина-следователь, лет под сорок, а также и сам начальник Заволжского отдела полиции Мигель. И под конец прикатились на лёгкой машине четверо молоденьких в штатском.

Следователь недовольно косилась в их сторону.

– Кто такие? Не мешайте работать.