Порождение тьмы

Ростик с трудом передвигал ноги, временами Квирику приходилось волочить его. В доме темень пряталась по углам, в середине ее разгонял свет тлеющих в печи дров. На кровати сидела женщина, слегка раскачиваясь вверх-вниз, и что-то бормотала, обхватив голову руками и уперев локти в колени.

– Хозяйка, куда пристроить раненого? – спросил Квирик, втаскивая товарища в дом. Не получив ответа, положил Ростика на кровать рядом с хозяйкой.

– Скорбишь об уже погибших, – повысил голос Квирик, – а рядом умирающий человек ждет помощи.

Женщина ничего не видела, не слышала, продолжала раскачиваться и тихо бубнила что-то непонятное. Квирик склонился над раненым. Тот еще дышал, но жизнь начинала покидать его тело.

– Прости, друг. Я не умею помочь, пойду разыскивать Лину, – сказал Квирик и покинул негостеприимную хижину. В нем проснулись способности к художественному творчеству, он поймал гонимый ветром лист бумаги и по памяти нарисовал углем портрет Лины.

За несколько месяцев Квирик прошел почти всю территорию империи, всюду показывал свой рисунок и видел только отрицательные кивки головой. На торговой площади Рокана, нынешней столицы Ангории, молодая, совсем юная девушка, взглянув на рисунок, испустила тяжелый вздох. Квирик обхватил ее за плечи и затряс с такой силой, что ее волосы перекидывались через плечи спереди назад, и обратно.

– Ты видела ее? Ты знаешь, где она? Отвечай или затрясу до смерти! – заорал он.

– Кто она тебе?

– Кто, кто? Радость жизни, свет в окошке, солнце в небе.

– Жаль. Ее привезли императору для потехи. Похоже, она отказалась ублажать его и покончила с собой. Я видела, как она прыгнула с башни дворца.

Квирик скрипнул зубами и поник головой.

– Убью гаденыша, – выдохнул он и собрался уходить.

Незнакомка схватила его руку, а другой закрыла ему рот.

– Молчи, здесь всюду уши шпионов императора, – прошептала она.

Квирик попытался вырвать руку, но девушка держала крепко.

– Хотел бы, чтобы смерть здесь пришла за тобой? – прошептала она и отпустила его руку.

Квирик с интересом взглянул на незнакомку:

– Как твое имя, красавица?

– Меня зовут Хари, а тебя?

– Квирик.

В это время на мостовую выехал отряд всадников в пятнистой одежде, впереди на белом скакуне восседал человек небольшого роста в сверкающей золотом мантии. На его голове красовалась корона с драгоценными камнями. На полкорпуса лошади позади него следовал высокий человек в пятнистой одежде с золотой нашивкой на груди, выдающей его высокое положение. Дробь барабанов и звон труб военного марша сливались с цоканьем копыт лошадей по камням мостовой, образуя зловещую какофонию. Хари тесно прижалась к Квирику, повалила на землю, обхватила его голову руками и слилась с ним в долгом страстном поцелуе.

– Ни фига, что это было? – недоуменно спросил Квирик, когда она отпустила его и они поднялись с земли.

В этот момент неподалеку от них высокий бородатый мужчина с длинными волосами что-то кинул в сторону отряда императора и во всю силу легких крикнул:

– Злодей, сгори в геенне!

Расплата за неуважение к императору наступила мгновенно. Голова бородатого человека провернулась на триста шестьдесят градусов. Квирик и Хари стояли близко и отчетливо услышали звук рвущихся шейных позвонков.

– Ужас, – прошептал Квирик, обнял и нежно погладил Хари по спине.

В эту минуту он почувствовал сильный толчок, упал на землю и повлек девушку за собой, хотел приподняться, но какая-то сила придавила его, не давая шевельнуть ногой или рукой. Хари приподнялась на колени и огляделась.

– Облом, все лежали на земле, – шепнула она в ухо Квирика.

Когда музыка марша удалилась, давление исчезло и Квирик поднялся, Хари взяла его под руку:

– Пошли отсюда быстрее…

Жилище Хари выглядело скорее бедным, чем скромным, в углу была набросана жухлая трава, ее прикрывал кусок ткани со многими заштопанными дырками. В середине дома камнями был огорожен очаг, рядом стоял чурбак, и никакой иной мебели. Все пространство пола завалено пучками разных трав. На воткнутых в стены обломках веток висели разного размера шапочки, похожие на тюбетейки.

– Ты живешь одна?

– Одна. Отец сгинул на войне, мама умерла два года назад.

– Этот чурбан твой стол и стул одновременно?

– Это стол, он нужен для работы, на нем я ни разу не сидела.

– Ты шьешь шапки? – Квирик снял одну и нахлобучил себе на голову. – Маловата, большего размера найдется?

– Сними, – фыркнула Хари, нашла другую и протянула ему. – Надень эту, в ней я на торговой площади продаю шапки и покупаю продукты.

Квирик надел ее, затем снял, покрутил головой, несколько раз повторил операцию снятия и надевания и сделал удивленное лицо.

– Что за фигня? – спросил он.

– Почему фигня? – возмутилась Хари.

– Эта шапка особенная? – спросил Квирик после некоторого молчания.

– Не знаю, – ответила Хари, – сделала ее из обычных растений, возможно, в ней есть какая-то тайна, но я ее не знаю.

– Ты на торговой площади была в этой шапке?

– Да, и что?

– Понимаешь, какая фигня, – вздохнул Квирик, – какая-то сила придавила меня к земле, я не мог двинуть рукой и ногой, а ты сумела и без усилия встала на колени. Может быть, тебе помогла шапка не почувствовать внешнее давление?

– Моя шапка обыкновенная, такая же, как и все остальные.

– Ты шила свою шапку из тех же материалов?

– Да, но для моей шапки я использовала черную лонию.

– А для остальных шапок какую лонию?

– Зеленую.