Опасная приманка

Я не знал фамилии ни одного из них, но голос майора был слышен очень хорошо.

– Да, я, – ответил Сашка.

– Давайте деру оттуда. Немедленно!

Связь прервалась.

– Майор сказал, уходить отсюда надо.

– Оно понятно, – кивнул сибиряк. – Как Илья?

В это время Володька привел второго пострадавшего.

– Голова моя, головушка… Мне по мозгам так настучали, что они наружу просятся, – стонал тот.

– По-моему, это… сюда кто-то направляется. Слышите? – Романтик первым обратил внимание на гул мотора.

– Ни фига себе! – Здоровяк толкнул Володьку и сам присел на землю. – Где они их столько набрали?

– Кого? – спросили мы с Александром в унисон.

Вместо ответа раздался усиленный мегафоном голос.

– Семен Зайцев, Илья Грунев, Владимир Бобрин и Александр Иноземцев! Предлагаем поднять руки и выйти на поляну. В случае неповиновения будем вынуждены открыть огонь на поражение.

– Там, на поляне, очкариков штук сто собралось, – прошептал электронщик.

– Видать, не судьба нам уйти по-тихому. – Александр снял мешок с плеча.

– Ого! Что значит – на поражение? А если я не хочу? Кто за то, чтобы сдаться? – Лезть под пули не имелось ни малейшего желания.

– Нас они все равно убьют, – возразил Володька. – Илья, находясь под гипнозом, в меня стрелял. Живым они хотели взять только Семена.

Мы застыли на корточках, опасаясь приподняться. Пока высокая трава не позволяла нас видеть.

– Ты им, наверное, для опытов нужен, – «подбодрил» радиотехник и повернулся к лесу. Вдруг он резко изменился в лице. – Сволочи! – крикнул Илья и выстрелил.

Не знаю, как его угораздило промахнуться, но, пальнув три раза, он не попал в мишени с расстояния чуть больше полусотни шагов. Остальные ребята тоже за несколько секунд растратили заряды своих стволов с нулевым результатом. Ладно другие, но как же сибиряк, который белку в глаз?..

Двое мужиков, обойдя нас сзади, только теперь решили прибегнуть к оружию. Снова под прицел, как мне показалось, попал Володька. Желание сдаваться мгновенно улетучилось…

Я как-то сразу забыл, что по жизни миролюбив и неконфликтен, – два выстрела практически слились в один. Хорошо, что сзади находился ствол дерева, иначе бы меня опрокинуло на спину.

– Не подскажешь, где так стрелять учат? И что у тебя за патроны?

Вы бы видели взгляды моих спутников! Мне кажется, превратись я на их глазах в обнаженную красавицу, удивления было бы меньше.

– А чего такого? Два заряда – две цели. Ну попал случайно, с кем не бывает?

– Да их же… это… с полсотни было. И все рухнули, – пробормотал бледный Володька.

– А я видел только двоих, – честно сознался я.

Парни переглянулись.

– Все ясно. Надо уходить, – произнес Сашка. – Похоже, эти гады продолжают нам мозги пудрить.

Он вытащил из опустевшего мешка две дымовые шашки и бросил на поляну.

Мы снова побежали. Не знаю, сколько времени длился второй марш-бросок, но команда на привал прозвучала, наверное, за секунду до того, как я бы и сам свалился.

– Семен, а теперь расскажи, что случилось со мной и Ильей? – навис надо мной сибиряк.

– А… э…

Как же мне захотелось послать этого практически не запыхавшегося мужика, но сил не было: ручьем тек пот, легкие разрывались от перенапряжения, а в горле пересохло, будто в нем промчался суховей. И тут весьма кстати бывший зомби с расспросами.

– Ладно, подойду через пять минут. – Он махнул рукой.

Грунев и Бобрин если и выглядели лучше меня, то ненамного. Илья сидел, опершись о ствол дерева, а Володька валялся рядом со мной, раскинув руки в стороны.

Иноземцев достал телефон и отошел в сторонку.

– Радуйтесь, славяне. Степаныч скоро подъедет, – сообщил он через минуту.

– Ура! – прохрипел я.

– Нам осталось пробежать до проселочной дороги всего три-четыре километра.

– Лучше убейте меня здесь. – Я почти не шутил.

– Нельзя, Семен. Нам ребята в черных очках твою смерть не простят. Так что поднимайся. – Сашка протянул мне руку.

– Откуда ты знаешь, где нас будет ждать Степаныч? Где мы вообще находимся?! – Вставать не было ни желания, ни сил, и я малодушно искал любые причины, лишь бы от меня отстали.

– Ты про джи-пи-эс слышал?

– Который на машины ставят?

– И на телефоны тоже. Вставай, вставай. Бежать не будем, а по пути ты должен рассказать, как мы чуть Володьку не пристрелили.

С дыханием наконец удалось справиться, и я выложил Сашке все, что он хотел услышать.

– Когда я уже собрался дать деру, Бобрин сказал, что друзей бросать нельзя, так что мне пришлось взять ружье и поинтересоваться, насколько друг Иноземцев горит желанием пристрелить друга Зайцева. Так что тебе повезло, что твои зрачки к этому времени успели вернуться в норму.

– Но почему гипноз подействовал только на нас с Ильей?

– Хороший вопрос, правда, не ко мне. Кстати, и вчера ночью, когда один из очкастых нанес ментальный удар по Маргарите и Степанычу, они аж взвыли от боли, а мне – хоть бы что.