Рубежье

– Можно и так сказать.

– А если через договор?

Шальные мысли по поводу нагана все равно проскакивали, даже начал жалеть, что он в кармане.

– Так ты и есть тот «счастливчик»?! – мужик положил обрез рядом на траву.

– Он самый. И по условию договора должен достичь десятой ступени за три месяца. Иначе – утилизация.

– Добраться до стадии возрождения меньше, чем за год? Это нереально, – махнул он рукой.

– Если мне специально мешать – согласен, нереально. Но раз эта ваша система так засуетилась, значит шанс до встречи с тобой у меня был.

– Забавно, весьма забавно, – покачал он головой. – Ты когда сюда прибыл?

– Третий день пошел.

– И сразу попал на договор? В самом деле, очень странно. Первую ступень взял?

– Почти добрался до четвертой.

– За три дня? – изумленно произнес он. – А вот это уже серьезная заявка. Что ж, может тебе и удастся достичь невозможного, чем черт не шутит? По крайней мере, я мешать не буду, самому теперь интересно.

– Тебе наган вернуть? – спросил я, подозревая, что мы разойдемся миром.

– Это твой трофей, молодой человек. Только учти: стрелять из него самому не стоит.

– Почему?

– Взорвется в руках. Это сюрприз для тех, кто вздумает применить оружие против владельца, не проверив его.

– А в обрезе – для тех, кто соберется проверять?

– Угадал. Для каждого нужен особый подход. Эту игрушку я заберу с собой, – он кивнул на обрез.

– А разве это – не трофей? – понимал, что наглею, но не сдержался.

– Так я не за просто так. Меняемся на один полезный совет и средство пробуждения твоего наставника?

Согласился, не раздумывая. Уж очень не хотелось снова тащить наставника. У меня просто не осталось на это сил.

– Начну с совета, он прост: никогда не принимай очевидных решений. Особенно, если тебя к ним подталкивают.

– Не совсем понятно, но… спасибо, постараюсь ему следовать. Как насчет средства? – меня сейчас больше заботило оно.

– Лови! – он бросил нечто вроде пинг-понгового шарика.

Отвлекся буквально на миг, пытаясь поймать, но десятнику хватило и этого мгновения, чтобы исчезнуть.

«Хоть бы сказал, как это применять!» – мысленно пробурчал я, рассмотрев пузатый пластиковый пузырек.

Резкий запах аммиака снял все вопросы, стоило раскрутить емкость. Поднес к носу наставника.

– Ап-чхи!

Он очнулся:

– Юнга, почему ко мне привязаны какие-то ветки, зарази тебя русалка!?

– Это не ветки, а волокуша. И не она к тебе, а ты к ней привязан. Зачем? Чтобы не свалился при транспортировке.

Пока я отвязывал Кента, он молча что-то прокручивал в голове, наверное, пытался восстановить события. Когда поднялся, спросил:

– Где тот обрез, просквози его гарпун!?

– Я обменял его на нашатырный спирт, чтобы тебя разбудить, – спокойно ответил я, сматывая веревку и укладывая ее в рюкзак.

– Юнга, ты что, идиот?! Там только одна оптика на пятьсот упсов потянула бы.

– Кент, прежде чем оценивать мой ай-кью, не хочешь спросить, кто мне такой обмен предложил?

– Кто бы он ни был, явно не прогадал.

– У него ранг – десятник. Думаешь, я сумел бы ему отказать?

– Десятник?! Ты с перепугу ничего не перепутал?

– Мне зачли победу над высокоранговым противником, хотя сам он вешал лапшу, что мечтает о седьмой ступени.

Наставник застыл на месте, уйдя в себя. Затем задал совсем уж неожиданный вопрос:

– Ты ручей еще не переходил?

– Нет, не успел. До него мы несколько шагов.

– Молодец! За ним дорога становится опасной.

– А перед ним?

– В середине лета встретить тут по-настоящему опасного хищника сложно, – ответил Кент на автомате. Мысли его, похоже, были заняты другим.

– Почему?

– Фиолетовые цветы видел?

– Да, повсюду.

– Поговаривают, что местной живности не нравится их аромат, – задумчиво произнес он и снова вернулся у прерванной теме. – Слушай, а этот десятник о чем еще с тобой говорил?