Под знаком Дарго

– Тебя, случайно, не Лероксом зовут?

Парень удивленно поднял брови.

– Мы берем этого человека, – сказал я и, уже обращаясь к нему, продолжил: – Пойдем ко мне в комнату, есть серьезный разговор.

Когда я рассказал пленнику о событиях в кочевом стане, его взгляд потеплел. Мои планы экономического уничтожения Демира не слишком вдохновили парня, но, поколебавшись, он согласился.

– Зачем такой длинный путь, чтобы проучить обычного негодяя? Лерокс – воин, если ему сделали подлость, он привык сразу наказывать злодея, и да будет всегда чистым небо над головой. Но это твой обидчик и тебе выбирать, чего он заслуживает, а долг Лерокса – помочь человеку, покаравшему его врагов.

Трудно без привычки понять человека, который говорит о себе в третьем лице, к тому же не совсем ясно, при чем здесь небо. Был бы он крестьянином, а так… Впрочем, обретая союзника, не стоит обращать внимание на мелочи.

– Купец воспользовался моей глупостью, но не убил меня, поэтому я не считаю себя вправе лишать его жизни, – постарался я объяснить Лероксу мотив своего поступка. – Понятно, что он так поступил не из человеколюбия – грех было портить дорогой товар, и если получилось нажиться, не затратив ничего, – для него это счастье. Демир отобрал у меня самое главное – свободу – и теперь должен заплатить не меньшую цену. Говорят, деньги заменили ему весь мир. У меня есть немного свободного времени, которое я постараюсь потратить на то, чтобы собственная жадность лишила Демира всех его денег. Через три дня обещаю вернуть тебе волю при любом исходе задуманного.

Освободившись с моей помощью от веревок, молодой воин встал на ноги и, подняв правую руку, произнес:

– Лерокс клянется во всем помогать другу, и да будет всегда чистым небо над головой.

Затем парень рассказал историю собственного пленения. Главную роль в ней сыграл Борикс, направивший парня без оружия прямо в руки воинов Межозерья, которым князь продал своего соплеменника всего за десять монет.

Лерокс оказался для меня настоящим кладом. Сильный боец с хорошей реакцией и неплохими навыками не требовал особого внимания учителя при освоении новых приемов. Когда мы с ним на арене устроили тренировочный бой, все окружающие побросали свои дела и, открыв рты, пялились на невиданное зрелище.

– Где ты научился так хорошо драться? – спросил я у парня.

– Лерокс пообещал своей девушке, что побьет Длирокса в честном бою, – кратко ответил он без каких-либо комментариев.

Поединок со степным воином претендовал на высший разряд по всем показателям. Это был еще один козырь для подогрева публики, которой ожидалось все больше и больше. Мальчишки сообщили о приезде в Курогос множества гостей с целью посещения главной достопримечательности города – театральной школы Бергиса. Гостиницы и постоялые дворы просто не могли вместить всех желающих.

Плотники проработали всю ночь, и к утру новенькие ложи были готовы к приему богатых гостей.

Второй день прошел по сценарию первого, но порядка при работе тотализатора было больше, поэтому антракты сократились. Бергис увеличил количество касс, принимающих деньги от желающих попытать счастья. А самые богатые гости, чей билет на представление стоил больше, чем недельное жалованье старшего телохранителя у одного знакомого мне купца, могли делать ставки, не сходя с места. Сандрус, Кардик и еще пара смышленых мальчуганов, приходившихся Бергису дальними родственниками, обслуживали первые пять рядов центральной трибуны. С гостями лож работал сам хозяин школы. В конце дня он с восторгом сообщил о баснословной выручке в три тысячи монет.

– Здесь нет ничего удивительного. Испокон веков народ требовал хлеба и зрелищ. Насколько я понял, в Курогосе нищих почти нет, а сытому всегда хочется развлечений. В дни ярмарки тут одних купцов больше тысячи, а приезжих, которые раз в году вырвались в столицу, и того больше. И всем подавай чего-нибудь необычного, о чем потом можно будет рассказать в своей глуши.

На лице владельца школы появилась мечтательная задумчивость.

– А если не продавать школу до конца ярмарки? – с надеждой в голосе спросил он.

– Тогда за нее не дадут и четверти той цены, которую можно получить в самый разгар рыночного сезона. Да и популярность заведения скоро пойдет на убыль, – спустил я Бергиса с небес на грешную землю.

– Демир уже предлагает десять тысяч за школу.

– Как ты думаешь, сколько денег у него может быть? – спросил я.

– Около сорока тысяч, но точно не знаю.

– Завтра утром назови цену в тридцать тысяч. Днем у нас будут бои с представителями другой школы, где с нашей стороны участвуют два новых бойца: Белый Ворон и Рыжая Лиса. И тот и другой, в моем понимании, очень хорошие бойцы, так что зрителю будет на что посмотреть.

– Ты взял себе кличку Белого Ворона, а кочевника обозвал Рыжей Лисой? – догадался Бергис.

– Да, по цвету кожи. Вечером мы с ним устроим настоящее представление в совместном поединке.

– Документы на вас с Лероксом я подготовил, вы оба – свободные граждане города. – И Бергис положил бумаги на стол. – Согласно нашим планам, послезавтра надо продавать контору, но что делать с людоедом? Ты просил не оставлять ни единой души на момент продажи.

– Людоеда выведем на сцену в день торгов, а вечером перед всей публикой устроим кровавое представление с гибелью чудовища в финале. Это зрелище еще больше подогреет интерес жителей города, но уже на следующий день показывать будет некого.

– Я знаю наших людей, если им не предоставят обещанного – разнесут все на части.

– Но это уже будут части не твоей собственности.

Хозяин школы отсчитал пятьдесят монет и вручил их мне:

– Ты сегодня целый день работал, а ведь уже не являешься моим рабом. Выкуп еще вчера был оплачен полностью. Поэтому получи дневной заработок. И не отказывайся, мне совсем не хочется быть похожим на Демира.

– Кстати о деньгах. Какие сегодня успехи у Тарнака? – спросил я, пряча первую зарплату.

– Брат лорда унес с собой сотню и был этим весьма доволен.

– Завтра пригласи его на оба представления, и он возьмет триста, а послезавтра может рассчитывать на полтысячи.

– А вдруг мы проиграем у бойцов моего коллеги? Они неплохо дерутся.

– Мы отдадим только первую схватку, а в двух других деремся я и Лерокс. Тарнак может смело ставить на первый проигрыш и две победы. Причем первые две ставки должны быть крупными, а в последнем бое большого выигрыша не будет. Почти все в зале поставят на нашего бойца.

Закончив беседу с Бергисом, я направился в подвал. Настала пора знакомиться с экзотической собственностью школы. Здесь было сыро, темно и, несмотря на каждодневную уборку, несло нечистотами. Колечко, каким-то чудом уцелевшее у меня после досмотра Демира, радостно замигало бирюзовыми огоньками, и, когда глаза привыкли к подвальной темноте, я обратился к узнику:

– Привет, уважаемый. Давно скучаем?

Лохматый парень сначала уставился на меня, как на привидение, но затем снова принял скучающий вид, словно кроме него здесь больше никого не было. Когда он повернулся правым боком, в глаза бросилось отсутствие одной немаловажной части на голове.

– Вот, оказывается, где тебя носит! А Гарпина все глаза проглядела – куда подевался Дербс?

То ли имя старушки подействовало, то ли его собственное, но отношение гордого монстра к моей персоне мгновенно изменилось.

– Неужто до сих пор скучает?

– Еще бы, говорит: «Без Дербса и веселье не радует, и дискотека не заводит», – самозабвенно врал я.

– А тебе откуда наша бабка знакома? Она вроде вашего брата не жалует.

– Люди тоже разные бывают, не все из них сволочи.

– Ты и правда так думаешь?! – возмутился он, словно я только что сморозил несусветную чушь.

Чтобы как-то восстановить собственное реноме, я поспешил перевести беседу в другое русло:

– Тут Кузьмич рассказывал, что ты к ведунье свататься ходил, неужели правда?

– Кузьмич – мужик справный, он хоть и невидимый, а зря врать не станет. К Гарпине я действительно год назад ходил просить руки и сердца. Не в смысле на пропитание, а в целях любви и уважения.