Ночь – девушка! Еще побудь над краем.
Под пальцами твоя теплеет плоть.
Никто… и тот, который умирает,
К тебе любви не может побороть.
Утро («Русь осенней проселочной ряби!»)
Русь осенней проселочной ряби!
Мне тебя не измерить верстой…
Ржавь листвы загребает без грабель
Ветер утренний в чаще лесной.
Бубенцами звенят по-родному
Золотистые стаи осин.
В молчаливую просинь, как в омут,
Дождь рябиновых искр моросит.
Деревенская песня соломы —
По-старинному – грусти полна.
Вот иду я проселком знакомым
Отыскать, где укрылась весна.
Путь далекий, и скучный, и длинный,
Но на этом пути не засну.
Не забыть мне, как май соловьиный
К моему проливался окну.
Я еще молодой и плечистый,
Чтобы в осени тлеть и сгорать, —
Лишь осенние мертвые листья
Жгут безогненный пламень костра.
Мне весна в этой осени скрыта,
И весну я ищу на пути…
В это утро, поселок забытый,
Не грусти – не грусти – не грусти!
Всё равно – так поверилось думам —
Я с весной соловьиной вернусь,
Пусть сентябрь остается угрюмым,
Опечалив безлистую Русь.
Тихозвукая песня соломы
Над деревнею русской слышна.
Вот иду я проселком знакомым
Отыскать, где укрылась весна.
Есенин («Захрипела кабацкая Русь…»)
Захрипела кабацкая Русь.
Поножовщина, матерный выклик.
Ты повесился первым и – пусть!
Мы печалиться шибко привыкли.
Перегаром воняет кабак
И кабацкие пьяные думы.
Засинел и заплавал табак,
Затуманив кабацкие шумы.
Будь, оттуда – шнурок и петля.
– Туже! – туже затягивай горло!
Жизнь – такая… такая земля. —
А от водки дыхание сперло.
Мат собачий кровавит глаза
Проституткам, бандитам, поэтам.
Не от спирта ли веришь слезам?
Не от водки ли песня не спета?
Дождь и ночь, не видать синевы.
Над бульваром скучающий камень.
Охмелел, не поднять головы.
Голова тяжелеет стихами.
Жалко, что ли, себя самого?..
Проститутка гнусавит за пивом:
– Как родная деревня живет
– И родные волнуются нивы?
К мужикам я поеду скорей!..
Месяц тучи сгребает без грабель;
И до дна засыпают ручей
Листвяные осенние ряби.
Грусть ночная и… звездная темь.
Каждый кустик доходит приветом.
……………………………………….
– Я, родная, приехал совсем:
– Быть крестьянином,
– А не поэтом.
– Я теперь – не Сережа. Давно
– Я – безбожник и пьяница даже.
Ветер. Кляча. Седое гумно.
Старина. Материнская пряжа.
– Не стучи, о родимая, так!
– Не буди, не ворочай котомкой!
– Я устал, я устал, я устал.
– Сердце высохло веткою ломкой.
Мык теленка. Взблеяла овца.
Березняк и пушистые ели…
………………………………………
– Пей! Ну, пей же!.. Не видно конца.
Вот пришли гармонисты и сели.
– Эй, играй! Эй, играй! Эй, играй!
– В омут, что ли? Веревку да камень?
– Я у водки рыданье украл